Делать нечего, пошли с сестрой Коэ страхующими у Капрала.

Схема осмотра проста и привычна. Двое входят в помещение, третий защищает тыл. Отработано до автоматизма. Коэ молодцом. Я поначалу, когда меня только в группу перевели, скептически к ней относился, но потом даже внутренне заткнулся – девка что надо, если придётся и на себе вытащит. Смешно, но я даже как-то на неё по-другому последнее время смотреть начал. Хотя и не по росту она мне. Высокая и крупная, а я самый компактный (терпеть не могу слова «маленький») в отряде. Компактный, что в полевых условиях почти всегда плюс. А силы у меня не меньше остальных, так что не надо тут.

У каждой пятиэтажной коробки несколько входов, расположенных на одинаковом расстоянии друг от друга с фасада. Над каждым входом бетонный козырёк. Двери или сгнившие: доски деревянного полотна аж чёрные, разваливаются в труху от прикосновения; или их нет вовсе, пустой тёмный проём. Но у нас маршевые портативные прожекторы, светят, дай каждому. Вход ведёт на площадку с несколькими ячейками и лестницу на верхние уровни. Пыли, наверное, сантиметров пять на полу. Вперемешку с мусором, осколками, грязью. Везде разбитые стекла, обшарпанные, заляпанные гарью, стены. След в таком помещении не спрячешь, если только по воздуху перемещаться. Никого тут лет двести уже не было. Ячейки на этаже разделены перегородками, внутри тот же мусор, иногда попадаются останки какой-то утвари, тоже в основном сгнившие или ржавые. В целом похоже, что когда-то здесь жили. Хоть и в примитивных условиях, но тем не менее.

Осмотрели две ячейки на первом этаже и пошли выше. Лестницы надёжные, пологие, вроде как из бетона, с железными погнутыми перилами.

Пыль лезет в нос и глаза, чуть не чихнул, пришлось давиться и проглатывать позыв.

В желудке урчит от недоедания.

В одной из ячеек обстановка немного побогаче, тоже всё под слоем слежавшейся пыли, но даже какие-то допотопные приборы вроде отсвечивают. Тишина вокруг, аж звенит в ушах. Только наше дыхание и труха шуршит под берцами.

А вот тут, видимо, принимали когда-то пищу. Нахожу нехитрую кухонную утварь и даже нечто похожее на нагревательный прибор. Под закопчённой горелкой стоит цилиндрический сосуд.

Ради любопытства заглядываю внутрь и обнаруживаю там воду. Заполнено где-то до половины. Пока до меня доходит, что именно я увидел, машинально притрагиваюсь к цилиндру и одёргиваю руку – стенки сосуда горячие. Секунды две я ещё как полный кретин нахожусь в ступоре, но судорожно протираю мозги и звенящим шёпотом кричу, отпрыгивая к стене и поводя стволом слева направо.

– Воздух! – кричу. – Чужие внутри!»

Из мнемоотчета Капрала Бома, Урга, 13.03.3221 г.:

«Как в той ячейке очутился чайник (слово подсказала Матильда, я уже и запамятовал, как такой прибор называется) я решительно не понимаю. Мы осмотрели весь прилегающий стояк – никаких следов. В мистику я не верю. Но факт остаётся фактом. Вода. Причём, вода горячая. Которая не испарилась за сто лет и самонагрелась, как только мы вошли внутрь.

Если с надписью какие-то гипотезы ещё находились, то тут все в полном недоумении.

Перед отбоем собрали совещание.

У биолога под глазами мешки, а в глазах нездоровый блеск. Надо ему снотворную капсулу дать, видимо не может заснуть человек от перевозбуждения. Матильда (привык уже её так называть, человек ко всему привыкает) тоже взволнована, но старается не подавать вида. Сказала, что относительно Города у неё появились догадки некоторые, но озвучит их завтра, надо кое-что ещё проверить. Я не стал настаивать, завтра так завтра, тем более догадки, как она выразилась, научного свойства. Моё и моей группы дело – обеспечить безопасность. Чайник не даёт покоя. Если ситуация кардинально не изменится, с утра сделаем короткий поиск до центра Города и возвращаемся на орбиту. Образцы научники взяли, а для более детальной гребёнки нужна оснащённая экспедиция. Мы – разведка. Мы свою миссию выполнили. Челнок со станции управляется с поверхности дистанционно. Для паники и растерянности никаких оснований нет. Чайник не показатель. Личный состав в боеготовности, никаких неуставных настроений мною не отмечено, распорядок ночных патрулей до бойцов доведён. Охранный периметр протестирован, работает штатно.

Всё работает, всё штатно, но в груди не проходит тревога. Разумеется, я её никак внешне не выказываю. Я – командир и должен вести себя соответственно.

Перед отбоем подхожу к краю тента и смотрю в сгустившуюся темноту, высвеченную полосой активированного периметра. Пустота. Только жухлые хиленькие пучки травы, в местах вздыбившегося неровными пластами твёрдого покрытия. Ничего не шелохнётся. Стою так с минуту: мир остаётся недвижим. И только предательские иголочки тыкают в пальцы ног.

Пора укладываться. До моей смены в патруле меньше трёх часов. Следует отдохнуть».

Из мнемоотчета археолога Матильды Комаринской, Урга, 13.03.3221 г.:

«Док сипло похрапывает на армейской раскладушке. И правильно. Капрал приказал ему принять снотворную капсулу, Торельссон не спал уже двое суток. Бом предложил и мне, но я отказалась. Хотя голова начинает побаливать и слегка подташнивает от усталости, но надо кое-что доделать.

Мистический горячий чайник подтолкнул меня к одной безумной гипотезе. Но чем больше я об этом думаю, тем правдоподобней мне эта гипотеза представляется. Хотя то, к чему я пришла – физически невозможно. Но окончательные выводы делать преждевременно, расскажу в отчёте хотя бы вкратце, самую суть.

Для сопоставления взятых образцов и видеоматериалов я хорошенько покопалась в информатории. Разумеется, связаться с глобальными серверами мне не удалось, в распоряжении был только орбитальный Умник, но даже его локальные базы выдали несколько любопытных результатов. Главное заключение, на мой взгляд, состоит в том, что наш Город очень похож на земные населенные пункты XX столетия. Я просмотрела не одну сотню архивных материалов того времени и могу с уверенностью сказать: если бы не наше местонахождение на задворках обитаемого космоса, я была бы в полной уверенности, что перенеслась именно туда, в XX век на Землю (может в XXI, учитывая, что Город давно покинут). Слишком уж много совпадений. Я, разумеется, знакома с парадигмой параллельных цивилизаций, но даже эта эволюционная теория не предусматривает такой степени сходства.

Следующий момент. Куда подевались жители? Ведь очевидно, что здесь произошло нечто, после чего, все, как один, покинули Город. Мы не нашли никаких останков, ни полуистлевшей одежды, ничего такого, что свидетельствовало бы о насильственном умерщвлении населения. Но кто-то ведь возвёл эти здания? На всей Урге только один пригодный к жизни остров, вся остальная поверхность планеты – застывший газ с крайне низкой температурой. Быть может, население эвакуировали в космос? Целый город?

Судя по состоянию объектов «нечто» произошло лет пятьдесят-семьдесят назад. После неизвестного «события» Город стоял пустой, ветшая и хирея от естественных причин.

Немного смущает меня таинственная надпись на древнекиммерийском. Она никак не вписывается в мою гипотезу, напротив, противоречит ей. А вот остальные образцы очень даже вписываются, я нашла почти полные аналоги земным историческим экспонатам.

Осталось ещё сравнить некоторые визуальные материалы. Есть несколько не просмотренных архивов, не хочу откладывать на завтра.

Вот прямо сейчас открываю и смотрю разные ракурсы городов того времени.

Запускаю программу комплексной обработки, надеясь найти совпадения.

Есть. Несколько схожих планов.

Открываю первый и не верю своим глазам.

Кручу виртуально с разных пространственных позиций. Этого не может быть!

То самое пятиэтажное здание, где Бом обнаружил чайник. Да, на другом фото оно немного свежее и не такое обшарпанное, как здесь, но все характерные особенности на месте. Что за наваждение? Практически полная идентичность. Вызываю данные о снимке «оригинала» и пробегаю глазами по сопроводительным надписям. 1986 год. Фотограф И. Лукоянов. Пейзаж, улица Курчатова.