– Я в этом нисколько не сомневаюсь, но когда вам удобно будет подойти?

– Хоть когда! В самое ближайшее время. Хоть сейчас!

– На сегодня, к сожалению, все специалисты заняты. Что вы скажете насчёт завтрашнего дня? Например, в 10-00?

– Прекрасно! Я обязательно буду.

– Мистер Бродер. Компания Квази-Док будет рада с вами сотрудничать. Ждём вас завтра в 10-00. И пусть вам улыбнётся удача.

«…Господин Фрик, я вам сто, нет, тысячу раз говорил, что перпетуум-мобиле невозможен! Нельзя черпать энергию из ничего! Это противоречит законам природы! Ваше так называемое изобретение гроша ломаного не стоит... Да перестаньте крутить, когда с вами разговаривают!»

С. Лем «Приемные часы профессора Тарантоги»

Штатный магистратур Прогрессориата Вальдемар Брюкмайер был раздражён с самого утра. Какой-то пустяк – подумаешь, жена по ошибке вырубила гранеуловитель, чтобы разогреть свой утюг; но ведь он только вчера нащупал камненосную жилу и стал копить хабарид – многофункциональный минерал для алхимических реакций. В итоге запас исчез, и пришлось запускать весь процесс заново. По большому счёту, ничего страшного, только вот непреодолимо жаль потерянного времени.

Войдя в контору, Брюкмайер едва не споткнулся о какие-то тюки, что валялись сразу за порогом. Он собрался было «выпустить пар», хорошенько отчитав секретушу, но вовремя сдержался. Скорее всего, это привезли заказанную им же породу из Местфалии, в ней магистратур надеялся отыскать играющую руду. Но, в любом случае, требовалось, хотя бы, устранить беспорядок.

Вальдемар, недовольно поджав губы, проследовал через приёмную – оказывается, миссис Брабара ещё не пришла, – впрочем, до начала рабочего дня оставалась четверть часа.

А вот ранний посетитель уже присутствовал – на гостевом диванчике сидел мелкий всклокоченный человечек и нервно прижимал к коленкам большой свёрток.

Магистратур, следуя мимо, скользнул по нему взглядом, но ничего не сказал. Раздражение чиновина первого сегмента только усилилось. Вальдемар давно научился распознавать фанатиков по внешнему виду: судя по всему, мужичок относился именно к этому разряду предлагателей.

Брюкмайер вошёл в свой кабинет, прикрыл дверь и проследовал к массивному столу. Обогнув его, магистратур сел в кресло, откинулся на мягкую спинку и некоторое время не двигался, полуприкрыв глаза. Так он обычно собирался с мыслями перед работой.

Из оцепенения хозяина кабинета вывел писк переговорника – из раковины прорезался слегка искажённый голос миссис Брабары.

– Я на месте, мусье, – сообщила секретуша. – Запускать к вам первого?

– Подождите. А что там за тюки у входа?

– Ваша порода! Вчера привезли, когда я уже ушла.

– Но надо ведь убрать, мешает! И посетителям…

– Уже! Уже, мусье Брюкмайер. Я распорядилась.

– Хорошо, – магистратур сморщил лицо, душевное раздражение от исполнительности секретуши почему-то только усилилось. – Тогда… ладно… запускайте…

Предчувствия чиновина не обманули – лохматый мужичок со свёртком «раскололся» почти сразу.

Семенящими шагами он с опаской приблизился к столу магистратура, положил на краешек со своей стороны коробку и осторожно развернул тряпки, в которые та была упакована.

– Вот, – сказал он, отступая на пару шагов.

Перед взором чиновина Прогрессориата предстал странный кособокий механизм. На железной станине располагалось тонкое ажурное колесо, от ступицы которого отходил шатун. Другой конец штанги упирался в некую закрытую приземистую коробочку, рядом с которой угадывался кривого вида цилиндр с выемкой внизу. В углублении лежала мягкая губка.

– Что это? – скривил лицо Вальдемар, брезгливо рассматривая конструкцию.

– Модель движителя в масштабе один к двадцати, – пояснил мужичок. – Оригинал у меня в хлеву. Я оттуда корову пока к соседу выгнал.

– Какую ещё корову? – рассеяно спросил магистратур. Ему уже стало окончательно ясно, что перед ним типичный фанатик.

– Демонстрация! – воскликнул мужичок, подскочил к аппарату и поднёс к нише, невесть откуда появившееся у него в руке, огниво.

Губка вспыхнула синим огнём, но, кроме этого, ничего не произошло.

Некоторое время Брюкмайер и мужичок молча смотрели на горящее неровными языками пламя.

– Это всё? – подозрительно поинтересовался магистратур.

– Разгореться хорошо должно, – несколько озабоченно, как показалось чиновину, пояснил мужичок.

Секунд через тридцать шатун, выходящий из коробочки, пришёл в короткое движение,

и колесо повернулась где-то на четверть своей окружности.

– Видели?! – возопил мужичок, показывая пальцем на аппарат.

– Кое-что видел, – хмуро сообщил Брюкмайер. – Признаюсь вам честно, я вижу такое по пять раз на дню! Приходят сюда этакие предлагатели и отнимают у меня время! – в тоне магистратура к концу тирады проявились грозные нотки.

– Как же? – посетитель прижал кулачки к груди. – Вы же сами видите, как оно повернулось. Жара ему мало просто! У меня в хлеву, если хороших дров берёзовых подкинуть, крутит, дай пересвет! Аж жужжит всё! Христой монетой клянусь!

– Да прекратите, – Вальдемар махнул рукой. – Вы думаете, я принцип парового котла не понимаю? КПД у вашего колеса с пол процента! От открытого огня столько энергии не взять! Любой камень семейства алебардиновых ваш аппарат за пояс заткнёт. Зачем такие сложности, если алхимия даёт прекрасный импульс движения и энергии при обычном реальгаровом взаимодействии? Возьмите, наконец, сурьму, бальзу и… да хоть мокрый шлефф, составьте формулку, произведите для надёжности аудиовоздействие заклинанием – вот вам и крутящееся колесо!

– Ничего вы не понимаете! – сверкнул глазами мужичок. – Если применить горючую смесь некоторых углеводородов в ограниченном пространстве и использовать внутреннее сгорание…

– До свиданья! – Брюкмайер встал из-за стола. – А лучше, прощайте! Судя по вашему упорству, вы вряд ли отступитесь от своей ереси!

– Ничего вы не понимаете, – повторил посетитель, и руки у него затряслись. – Ваша алхимия не вечна! А мой принцип – это будущее! Это… механизмы… машины… это аэроглиты!

Магистратур сжал губы и указал пальцем на дверь.

Мужичок осёкся, постоял некоторое время в прострации, потом подошёл своей семенящей походкой к столу, замотал свой аппарат в ветошь (губка к тому времени уже погасла) и, понурив голову, покинул кабинет Прогрессориата.

Когда он ушёл, Вальдемар достал из кармана пиджака огромный платок и промокнул лысину.

– Много их там ещё? – поинтересовался он в переговорник плаксивым голосом. Прислушавшись к себе, чиновин осознал, что у него, кажется, начинает разыгрываться мигрень.

– Двое всего, – ровным голосом ответила секретуша. – Оба по предварительной записи.

Магистратур вздохнул.

– Зовите следующего, – сказал он со смирением приговорённого к макцинации.

Очередной посетитель представлял собой палкообразного высокого человека с моностеклом на правом глазу. Одет предлагатель был слегка вычурно: в нелепый жакет и штаны со стрелками. На ногах человека красовались туфли с загнутыми вперёд носками.

В правой руке посетитель держал накрытый чёрной тканью кофр.

– Разрешите? – скрипучим голосом поинтересовался субъект. – Монсир Бук, к вашим услугам, – он склонил голову в приветствии.

– Давайте ближе к делу, – предложил Брюкмайер хмуро, – у меня там очередь, да и дел по горло…

– Момент, – посетитель приблизился к столу. Шёл он странновато, словно бы отклонившись немного назад. Потом предлагатель поставил кофр на столешницу и жестом фокусника сдёрнул с него покрывало. Под тканью оказалась клетка с сидящим внутри выхухоносом.

Вальдемар покосился на зверя с некоторой опаской.

– Не бойтесь, – правильно растолковав взгляд чиновина, успокоил монсир Бук. – Он не кусается.

Как бы в подтверждение этого, выхухонос зевнул и почесал лапой ухо.