Эван всхлипнул. Глаза его опухли и стали красными. Отвратительное зрелище.
Она брезгливо опустила его руку.
– Давай мы уйдем из этого мира, а я послушаю про Дэру, идет?
Эван насупленно кивнул.
Они перешли в мир, где пахло углем и паром. Не молодой, но и пока не старый мир. Не все деревья еще были срублены.
Стояла ночь. Дэй и Эван уселись на поляне, и она заставила васильки и ромашки раскрыться. Раньше он бы засмеялся и захлопал в ладоши. Но сейчас он стал слишком взрослым для этого.
– Дэра будет моим другом, – сказал Эван.
– Это я уже знаю. – Когда ты с ним познакомишься?
– По-разному. Он будет жить в нескольких мирах. Тогда он всегда будет со мной. У него будут другие имена тоже.
Дэй хмыкнула – удобно. Но для этого было еще слишком рано. Она хотела, чтобы Эван оставался с ней как можно дальше.
– Послушай меня, – сказала она серьезно. – Тебе пора прекращать думать об этом. Я не хочу, чтобы…
– Чтобы у меня были друзья?
– Нет, конечно.
На мгновение она вспомнила себя давным-давно, когда еще клетка не была построена. Когда еще она не превратилась в себя такую.
– Ты не можешь использовать свой дар. Ты ведь знаешь, что произойдет, если ты продолжишь?
Эван угрюмо кивнул. Задумался. А затем произнес:
– Но ведь в этом весь смысл, разве нет?
– Все гораздо сложнее. Я должна ограждать тебя, насколько это возможно. Поэтому прости меня за то, что мне придется сделать.
Дэй потянулась к нему, и Эван в ужасе отшатнулся. Он знал, что она собирается сделать.
Кости его срастались быстро. Но пока они заживали, он не мог писать.
Глава 13
ПРОБУЖДЕНИЕ
Перед ним лежал скелет. Не очень старый, но и не слишком свежий – не то чтобы Эйрик слишком хорошо разбирался в скелетах. Но на этом даже не до конца истлела одежда. Кажется, когда-то это был костюм. Обувь так вообще казалась практически целой.
Больше ничего примечательного он не увидел, поэтому пошел дальше. Пока через несколько шагов не наткнулся на второй скелет. Этот явно выглядел старше.
– Умер от библиотечной скуки, да?
Никто не ответил. Даже шепот на мгновение прекратился, но тут же продолжился. Он уже почти мог разобрать отдельные слова.
Краткий путь. Быть сильной грозе. Равноценный обмен. Речная вода.
Казалось, он их уже слышал. Когда? В прошлой жизни? Возможно.
Третий скелет уже не удивил. Как и четвертый. После седьмого он перестал считать. Шепот приближался.
В этом зале не было книг. Вообще ничего не было. Только скелеты разной степени разложения.
И шепот, который становился все громче. Шепот пропитывал стены, пол, воздух вокруг, его самого. Шепот набатом отдавался в ушах. Шепот пробирался в мысли.
Время Планка растянется в замкнутый круг, или, может, в спираль, или в множество дуг. Из пустот и из света рождается мир. Переписанный кем-то, затертый до дыр.
Он знал эти слова. Откуда он мог знать? Откуда?
Обойти все миры. Нужно больше причин? Самый краткий путь – сумма всех величин.
Самый краткий путь – пройти всеми путями по всем мирам. Кто-то в его жизни сделал это. Кто-то важный. Может, даже самый важный. Кто?
Самый краткий путь – обойти все миры. Если сделаешь это, бери все дары!
И почему он оставил того важного человека? Почему ушел? Почему оказался здесь?
Все дары той Вселенной, обратившейся в тлен. Ты остался один? Равноценный обмен.
Конечно.
Он осел на пол рядом с очередным скелетом. На глазах почему-то выступили слезы. Почему?
…И слова полились, как речная вода, без труда, без надрыва, бездна без дна.
Слова. Слова, слова, слова. Зачем столько слов?
И слова полились, как сезонный ручей, пересохший зимою, свободный, ничей.
Ничей.
Он потерял что-то. Кого-то. Чей он? Чей?
И слова превращаются в летний прилив. В то забытое знание – ты дышишь, ты жив.
Да. Он все еще жив. Жив, а значит, должен продолжать путь.
Слова начали повторяться. Кто-то говорил как заведенный. Чем ближе Эйрик подходил к этому кому-то, тем страшнее становилось. Руки задрожали, спина покрылась холодным потом, в горле пересохло.
Он остановился.
Шепчущий человек сидел к нему спиной. Прямо на полу.
– Я ждал тебя, – сказал тот, не оборачиваясь. – Но у меня нет ответов. Ни у кого из нас их нет и никогда не было. Но мы продолжаем приходить. Каждый раз одно и то же.
Он подошел чуть ближе. Он не хотел думать, кто сидит перед ним. Он уже все понял.
– Каждый раз ты хочешь выяснить правду. Каждый раз у тебя почти получается.
– Сейчас все по-другому. Айвин не написал свою книгу.
Шепчущий человек хитренько засмеялся.
– В этот раз все по-другому! – Эйрик сжал кулаки. – В этот раз я все помню. Саншель помнит!
– Неужели? – человек повернулся к нему, и он увидел себя, потерянного, постаревшего. Того, в кого почти превратился он сам. – Ты думаешь, такое происходит впервые? Вынужден тебя разочаровать.
Он тяжело поднялся на ноги и заковылял к Эйрику.
– Ты ведь и так все знаешь. Симметрия[39] не нарушена, ничего не изменилось. Мы с тобой – просто издержки уравнения. Подумай, почему бы тебе не помнить? Ты ведь часть исходного кода, выраженная в нескольких функциях, всего лишь ма-а-аленький кусочек уравнения, написанного и тысячи раз переписанного безумцами. Я видел Аттрактор, я видел его своими глазами, и мне хватило всего одного взгляда – а они смотрели на него миллионы лет. Миллиарды! Ты знаешь, сколько времени нужно для того, чтобы построить звездный парус? Знаешь, сколько времени нужно, чтобы сдвинуть галактику? Кластер? Сверхскопление галактик?
Шепчущий человек остановился. Пнул скелет. Рассмеялся, запрокинув голову. Эйрик терпеливо ждал. Он никуда не спешил.
– Ты думаешь, что на самом деле ты один из столпов Перевременья? Ты важен и нужен, без тебя Вселенная себя не перезапишет? Конечно! Я знаю, что ты думаешь, потому что мы все так думали. – Он подошел совсем близко. – А на самом деле мы просто уравнения, которые обрели разум. Повторяющиеся структуры, ожидающие вечного возвращения, чтобы снова и снова делать одно и то же. Думаешь, у тебя есть свобода воли? Думаешь, ты пришел сюда, потому что захотел? Потому что это был твой выбор?
– Да, – тихо сказал Эйрик. – Это был только мой выбор.
– Да-да, – тяжело вздохнул другой. – Думаю, пора тебе кое-что показать. Пойдем.
Не хотелось идти за этим человеком, хотелось убежать отсюда и никогда больше не возвращаться, никогда не вспоминать обо всем этом.
Но раз он дошел сюда, значит, возвращаться бессмысленно.
Он последовал за другим собой.
Зал начал таять, и Эйрика обдало промозглым морским ветром. Они оказались на безжизненном острове-скале, со всех сторон окруженном бушующим ревущим океаном. Волны обрушивались на берег, орошали их градом холодных капель. Эйрик облизал губы, ожидая почувствовать соль, но вода была пресной. Может, даже ее можно пить. Задрав голову, он увидел острую вершину, теряющуюся в серых облаках.
Наверх вели небрежно выбитые в камне узкие ступени. Крутой подъем, ничего не скажешь.
– Хочешь узнать секрет? Тогда тебе наверх.
ПРОКЛЯТЬЕ
Голова раскалывалась на части. Казалось, в мозг вставили несколько толстых раскаленных штырей, которые медленно прокручиваются. Привкус во рту тоже был не самый приятный. Мягко говоря. Горло болело нещадно, но не так сильно, как голова. И все же испытывать похмелье было в какой-то степени приятно. Это было то, что она забыла. Человеческое ощущение. Слишком человеческое.
Саншель открыла глаза – темная комната, лишь снизу из-под двери виден слабый свет. Она встала, открыла дверь и оказалась в пещере. На стенах и потолке висели стаи светлячков. В другой раз она бы полюбовалась их мягким светом. Но сейчас она чувствовала себя отвратительно.
