– Ты знаешь, почему люди ушли отсюда? – спросил Айвин.

– Здесь любил танцевать народ холмов. Одно время исчезало много детей. Они сожгли дома, но не смогли уничтожить башню. Не знаю, что это было – страх перед суевериями или просто решили не связываться.

Айвин обошел длинный стол и сел на край. Аннабель подняла на него лицо и устало улыбнулась. Под глазами залегли тени.

Казалось, во всем мире остались лишь они вдвоем.

– Я могу чем-то помочь? – спросил Айвин.

– Ты обещал рассказать о других мирах.

Он задумался. О чем бы она хотела послушать? О мирах-океанах, в которых обитают исполинские левиафаны? О замкнутых на себе пузырях, из которых практически невозможно выбраться? О ледяных пустынях, под которыми бушуют горячие реки?

– Их много, они разные. Я не знаю, что тебе может быть интересно. Хотя нет. Знаю. Существует целый мир-Библиотека. Может, ты о нем слышала или читала?

Аннабель сняла очки, внимательно глядя на Айвина. Долго-долго молчала.

– Не слышала, – медленно проговорила она. – Но я видела этот мир во сне.

Они встречали Эйрика и Саншель вдвоем.

Аннабель в этой жизни была крепкой, подтянутой и загорелой, носила удобную одежду, а не элегантные платья и костюмы, и что-то в ее лице изменилось. Она выглядела… уверенной.

Айвин тоже изменился. Обросший, поджарый, обветренный. Глаза позеленели, а волосы стали рыжеть. Саншель должна была что-то ему сказать. Но что? Что?!

Этот вопрос не давал ей покоя, но она никак не могла вспомнить.

Аннабель и Айвин держались на приличном расстоянии друг от друга, но что-то незримое связывало их.

Саншель не верила в судьбу. И все же этих двоих тянуло друг к другу. Видимо, они все же были той самой квантовой запутанностью. И не только Аннабель и Айвин. Все они четверо были связаны друг с другом.

Она первая подошла к Аннабель и еле сдержалась, чтобы не обнять ее. Вместо этого протянула руку и сказала:

– Меня зовут Саншель Дорн. Приятно познакомиться.

Она надеялась, что Аннабель вспомнит хоть что-нибудь. Хоть мгновение из прошлой жизни, когда они были так близки. Но ничего не произошло. Они просто пожали друг другу руки.

После быстрого и какого-то неловкого приветствия они вошли в деревянный дом рядом с кирпичной башней.

– Когда я приезжал сюда последний раз, все было еще на стадии ремонта, – сказал Эйрик. – Ты неплохо потрудилась.

– Благодарю, – Аннабель коротко кивнула. – Если бы не университет Аньесхеде, ничего бы этого не было. Здесь у нас лаборатории и кухня.

– Но ведь это ваш проект, – вмешалась Саншель.

– Мой проект, но их деньги.

Аннабель привела их в небольшую столовую, где уже был накрыт стол. Они сели – Аннабель во главе стола, Айвин по ее правую руку, Эйрик и Саншель по левую.

– Тут всякое-разное – на любой вкус, – сказала Аннабель смущенно. И добавила: – Надеюсь.

В больших мисках лежали разнообразные блюда: салаты, овощи, рагу, сыр, мясо, рыба. Саншель положила себе овощей и какого-то салата, который выглядел подходящим. Не то чтобы была какая-то разница.

Они вчетвером болтали о погоде, о подъеме уровня океана, о движении Аньесхеде, о строительстве железных дорог на десять лет вперед, но Саншель думала о том, что сделало с ними Перевременье.

В этой жизни Аннабель не обладала магией. Видимо, потому что отдала ее ведьме в прошлой жизни. Эйрик вернул свои способности, которые отняли у него в детстве. Что же Айвин? Он тоже казался совсем другим.

– Вам не нравится? – спросила Аннабель, и Саншель подняла глаза. – Еда? Вы так ничего и не съели.

– Нет, что вы. Я просто… – она попыталась придумать подходящий ответ. – Я просто не голодна.

Это была правда.

Она все еще не чувствовала вкус еды. Издержки постчеловеческой жизни.

После ужина Аннабель подошла к ней и за руку отвела в сторонку. У Саншель чуть сердце не выпрыгнуло из грудной клетки – неужели Аннабель что-то вспомнила?! – но та просто спросила, будут ли они с Эйриком спать в одном домике или в разных.

Саншель не сдержала нервного смешка.

– Я подняла какую-то неприятную тему? – осторожно поинтересовалась Аннабель.

– Нет. Или да. Неважно. Мы можем остаться в одной комнате. Все равно.

– Прошу прощения, если это сложный вопрос, но мне действительно важно знать о том, как вы планируете разместиться.

Это было похоже на какой-то дешевый фарс. Они встретились впервые в этой жизни и почему-то говорят не о чем-то интересном, а о том, как кто будет спать.

– А можно посмотреть телескоп? – спросила Саншель. – Вроде уже достаточно темно.

– Конечно. Прошу прощения, если смутила.

– Никогда, – одними губами прошептала Саншель, отвернувшись. А затем уже громче добавила: – Не извиняйтесь. Все в порядке.

У Айвина больше не было способности писать о будущем. И все же что-то в нем осталось из прошлой жизни. Что-то от народа его матери.

Оставшись в столовой вдвоем, они немного поболтали об Аньесхеде, о строительстве и прокладке новых рельсовых путей, а затем Эйрик без обиняков спросил:

– Вы знаете, что такое Перевременье?

Айвин не донес бокал вина до рта.

– Перевременье? – повторил он. – Откуда вам знакомо это слово?

– А вам?

– Это теоретический конструкт, связанный со строительством Великой стены. Которая тоже, конечно, теоретический конструкт. Мне рассказывала об этом сестра по маминой линии. Когда Великий Аттрактор так разросся, что начал влиять на всю известную Вселенную, несколько народов из разных миров воздвигло стену, чтобы защититься.

– Я немного слышал об этом, – Эйрик кивнул. – Но как стена может защитить от гравитационной аномалии?

Айвин все же сделал глоток, поставил бокал на стол и улыбнулся.

– Теоретически – а мы можем говорить только теоретически, – это трудности перевода. Мы говорим о клетке, а не о стене. Миры архипелага находятся снаружи клетки, а Аттрактор заперт внутри. Но это не может длиться вечно. Однажды клетка не выдержит гравитационной силы Аттрактора.

Вот оно! Конечно.

– Значит, когда Аттрактор сломает клетку, то запустится Перевременье, и все вернется назад? – спросил Эйрик. – Теоретически.

– Верно. А вы неплохо разбираетесь в нашей мифологии, – заметил Айвин.

– Меньше, чем хотелось бы. Так из чего состоит эта стена? – спросил Эйрик.

– Теоретически? Из света и пустоты.

Эйрик остолбенел и на несколько мгновений забыл, как дышать.

– Пустоты? – переспросил он.

– Да. Люди называют это другими словами. Вакуум. Или что там с микромиром[29], который полностью состоит из пустоты и энергии? Есть даже версия, что некоторые магические способности связаны с пустотами.

Айвин подлил себе еще вина. Ему явно не очень хотелось говорить на эту тему.

– И это все связано с вашим языком, верно? С его помощью и была построена эта… клетка.

– Видимо, поэтому и заинтересовались моей рукописью.

– О да. Я бы хотел на нее взглянуть. К тому же вы хотели написать учебник, верно?

Айвин, поколебавшись, кивнул. Затем настороженно спросил:

– Откуда вы знаете?

Эйрик колебался всего долю секунды.

– Скажу даже больше. Я знаю ваш язык. Ну, не то чтобы знаю. Так, немного разбираюсь.

Айвин не донес бокал до рта.

– Что? Вы серьезно? Но как вам это удалось?

– Я начал с нулевого километра.

– Поясните, пожалуйста, – Айвин нахмурился.

– Мильный камень. Первое понятие, вокруг которого начало строиться все остальное.

– Логично. И каким было ваше первое понятие?

– Ärkamine.

– Пробуждение? Надо же. А вторым?

– Needus.

– Проклятье. Непростые слова и непростые понятия. Можно ли поинтересоваться, где вы взяли текст?

Эйрик на секунду задумался, а затем сказал:

– Сложно сказать. Я видел несколько рукописей.