Локто, видно, поняв, что кресло отвоевать не выйдет, нехотя присел, но не в гостевое, а на краешек стола.

— Вижу, по небывалому словоизлиянию, тебе есть что рассказать, да?

— Могу сказать про тебя то же, разве что в качестве аргумента приведу тот факт, что у тебя кто-то гостит. И этим кем-то, судя по оговорке в начале разговора, ты был «занят» всю ночь.

Как это ни странно, но делец словно бы и не заметил лёгкого укола, таившегося за этими словами. Словно его волновало совершенно иное.

— А-а-а, это, — глаза Локто нервно забегали, — это, м-м-м, важно, но подождёт. Так что там случилось, в Листвице-то?

Рентан пересказал увиденное, хотя и не пытался передать все краски произошедшего — только суть и некоторые свои догадки. К концу повествования Локто, вопреки обыкновению, совершенно позабыл про улыбочки и шуточки. Он молча подошёл к сейфу, что-то там пощёлкал и покрутил, после чего водрузил на стол пузатую плетеную бутыль с двумя рюмками, которые почти мгновенно оказались наполненными. Компанию им составляла мутная банка с маринованными овощами, не для еды, как элемент антуража.

— Пей, — не терпящим отказов тоном сказал делец и пояснил: — это не местное. Забыл название — какой-то там бальзам. Мёд, спирт… и что-то там ещё.

Судя по запаху, ударившему Рентану в нос, только он успел поднести рюмку — травы, причём в весьма оригинальном сочетании.

— За Ярека, — поднял тост лекарь и залпом выпил.

Вкус оказался вполне ожидаемым: терпкий, горький, очень крепкий напиток. А вот послевкусие приятно удивило — лёгкая сладость, вместе с которой пришёл бодрящий и одновременно расслабляющий эффект.

— Худшее в этом напитке — его цена, — прокомментировал, смакуя, делец. — Но оно того стоит, а?

Рентан в ответ молча жестом предложил налить ему ещё. В этот раз уже Локто произнёс тост:

— За спокойные времена! Кхе…

Второй подход оказался куда как хуже первого — сказывалась крепкость напитка и то, что приятный расслабляющий эффект в этот раз проявился куда менее ярко.

— Что собираешься делать? — выдержав небольшую паузу, спросил Локто с тревогой.

— А что могу? Пожалуюсь сегодня тебе, а завтра Цимону. Буду работать и делать вид, что всё в порядке. Ничего нового.

Ответ как будто бы успокоил дельца — тот аж выдохнул. Он явно ожидал чего-то иного. Тем не менее это были ещё не все тревоги Локто за друга:

— Тебя не волнуют эти мрачные предсказания? Сколько раз тебе за последние дни пророчили неприятности?

— Не знаю, не считал, — соврал Рентан, для вида пожимая плечами. — Пророчить можно разное, как выйдет на деле — одни боги знают.

— Если я правильно понял твой рассказ, то один бог тебе и напророчил… — призадумался, поглаживая волосы, Локто.

— Отвергнутый никакой не бог, он лишь тень бога — всё худшее, что есть на свете, — перебил его, поправляя, лекарь. — И ты бы следил за словами — за это можно отправиться на костер. Особенно, если это услышат Охотники.

— Судьбы не избежать, — сообщил кисло делец, но дальше развивать эту тему не стал, вместо этого сосредоточившись на том, чтобы равномерно, не пролив ни капли, наполнить рюмки в третий раз.

— Так кто у тебя гостит такой необычный? — поинтересовался Рентан. — И как это касается меня?

Как он и ожидал, руки Локто задрожали, и часть напитка полилась мимо. Делец, прекрасно поняв этот манёвр, гневно посмотрел на лекаря, с претензией поинтересовавшись:

— Не мог подождать? Что, я так часто тебе вру, что нужно вот это вот всё?

Рентан виновато улыбнулся — он и вправду переборщил.

— Пей, — снова скомандовал Локто. — Рассказ потом.

— Хочешь довести меня до кондиции. Зачем?

— Затем. Пей.

Делец, мгновенно опустошивший свою рюмку, принялся внимательно, немного косоглазя, наблюдать за другом, а когда тот тоже закончил пить, нервно облизнул губы и мрачно, неторопливо сообщил:

— Вчера вечером ко мне явилась девушка лет двадцати-двадцати пяти, сообщившая, что ищет отца. Некоего Фрима из Оренгарда.

Пустая рюмка выпала из рук Рентана, со звоном упав на стол, и принялась с неприятным звуком кататься туда-сюда.

— Мало ли, кгхм, — голос лекаря дрожал, — мало ли в Оренгарде было Фримов.

Трясущейся рукой он остановил рюмку и затем, поняв, как это всё выглядит, быстро убрал руки из поля зрения собеседника.

— Я тоже так подумал и поэтому уточнил, кто такой, чем занимался и всё такое, — не выражая ни капли веселья, рассказал Локто и тяжело вздохнул, переходя к самому неприятному. — Знает только, что Фрим из Оренгарда…

— И что он — лекарь, верно? — уточнил нетерпеливо Рентан.

— Да.

Делец терпеливо и не выражая никаких эмоций на лице ожидал реакции собеседника. Тот помолчал немного, покрутил в руке рюмку, разглядывая появившуюся из-за падения трещину, и лишь затем сказал, как можно осторожнее подбирая слова:

— Возможно, я знаю, о ком идёт речь. Но мне нужно с ней поговорить.

Снова повисла пауза. Локто, мерно краснеющий от переполняющих его эмоций, тоже долго выбирал слова для ответа. А когда подобрал, его голос дрожал от напряжения:

— Рентан, я з-знаю из Оренгарда только двух Фримов-лекарей. Тех проклятых богами с-сучьих в-выродков, которые ставили экс-эксперименты на людях и п-погубили мою с-семью и весь г-город! Это ведь, мгхм, ведь это, гхм, ты ведь…

— Локто, я Рентан, — успокоил его лекарь, привстав, положив руку на плечо и глядя ему прямо в глаза. — Верь мне. Эта девушка — не моя дочь. Могу поклясться. Это не мой скелет, начавший говорить из шкафа. Хотя её отца я, скорее всего, знаю.

По ответному взгляду стало ясно, что Локто очень хочет поверить в сказанное, но не может. Рентан же, как он ни пытался врать правдоподобнее и убедительнее, тоже не смог выдавить из себя нечто выдающееся. Тем не менее к некоему консенсусу они всё же пришли, причём даже без обсуждений: делец сделал вид, что верит, лекарь глазами пообещал в обозримом будущем рассказать более правдопобоную версию событий.

— Ты дашь мне с ней поговорить? — деликатно осведомился Рентан.

Локто нехотя кивнул, а затем отстранился и, ничего не говоря, сделал большой глоток прямо из горла бутыли. Стало заметно, что он рефлекторно раздавил ту рюмку, что держал, в мелкую стеклянную крошку, сильно поранившись, но даже не заметил этого.

— Только, кхм, — он закашлялся, да так, что лекарю пришлось вставать и хлопать по спине, — учти, она, кх, многое пережила…

— Мы все многое пережили, — заметил без претензий, но твёрдо Рентан.

— Да. Но не все ставят это в обиду всему остальному свету. Тьфу…

Только сейчас делец заметил состояние своей ладони и, поморщившись, начал искать, чем перевязать.

— Промыть надо, — сообщил Рентан сочувственно. — Горячей водой или вином. И только потом перевязывать…

— Богатый опыт, хех? — натянуто усмехаясь, предположил Локто.

***

Для этого несомненно непростого разговора Рентан решил выбраться из «Лучшей тысячи зелий» — там было слишком тесно, душно и постоянно кто-то ходил, норовя подслушать. Гулять по городу тоже было не лучшей идеей, хотя погода стояла отличная, сама Власва бурлила, как разбуженный осиный улей — так нужных для такой беседы покоя с тишиной на улицах было сейчас не найти. Конечно, самым простым и очевидным вариантом оставалось пойти в любой минимально приличный трактир, коих в центре города хватало, снять там закуток и поговорить, но лекарю очень не хотелось поступать именно так.

Судьба расставила всё по своим местам, потому что пока Рентан терзал себя сомнениями, Локто вышел за гостьей, но вернулся не в компании молодой девушки, а лишь с непередаваемым удивлением наперевес.

— Ушла, — сообщил он коротко. — Часа полтора назад.

— Ты не сказал ей подождать там или…

— Сказал, — растерянность на лице дельца сменилось недовольством. — Кто ж меня слушать-то будет?

— Может, она сообщила кому-то куда идёт? — предположил Рентан, начиная догадываться, с кем имеет дело и, соответственно, куда нужно идти.