Искра достала Свиток, прежде чем успела засомневаться. Всё действительно произошло гладко и просто. Стоило ей развернуть артефакт, как на нём уже значился текст договора. Это был тот экземпляр, который писала она — с тем самым приметным завитком в имени магистра Валия.

Господи, если даже эти люди смотрят на Свиток с таким благоговейным трепетом, то что будет с остальными?

Дракон лежал тихо. Но, если прислушаться, можно было различить звук, с которым огромные лёгкие гоняют воздух. Несколько раз дракон выпускал через ноздри клубы дыма («вот примерно так и выглядит курение» — назидательно сообщил Дон Ависар). Иногда он шевелил крыльями, складывая их поудобнее, а один раз упоённо почесал то место, где голова переходит в шею, когтем, торчащим из сгиба крыла, как у летучей мыши. Разумеется, коготь Велен разглядел не сам. Велену постоянно приходилось немного поворачивать голову туда-сюда, чтобы складки ткани не закрыли обзор на одно и то же место, из-за чего он чувствовал себя не то змеёй, не то птицей.

Общая картина неохотно складывалась из разрозненных, немного мутных кусочков.

— И что теперь? — спросила Ависар.

Велен обернулся, но она спрашивала не его. Корон и Искра вернулись, а он и не заметил.

— А теперь дракону пора домой, — спокойно сказал Корон.

— Что? — ахнула Искра. — Вот так вот?

— Ему здесь не место, — кивнул Корон. — Отойдите, мне надо попрощаться.

Корон пошел дальше, а Велен отчаянно понял, что это — его последний шанс посмотреть на дракона своими глазами. Будь что будет! Он потянулся к повязке.

— Подожди, — на плечо легла рука Арна и эльф принялся нашептывать ему на ухо совет.

Точно! Как же он сам не догадался! Старая игра учеников в ордене света — запретить солнечным лучами проходить через окно и предложить человеку угадать, какое сейчас время суток. А если запретить проходить не всем лучам, а только половине? Эх, жаль, что он раньше не сообразил, было бы время подготовиться…

Вот бы только какую -тот основу… обычно эту роль играла оконная рама, или просто края отверстия в стене… Велен растеряно шарил по поясу, будто это могло помочь… Очки! Пусть одного стекла у них не было — это сейчас было неважно.

Велен крепко зажмурился, снял повязку и надел очки. Закрыл лицо ладонями, представляя, что накидывает ткань, плотно прилегающую к лицу. Когда рука Арна лежала на плече, всё было так просто.

Велен осторожно приоткрыл один глаз.

Кромешная тьма, как в глубокой пещере в ночь новолуния.

Он снова закрыл глаза и осторожно провел указательными пальцами по очкам: левым — по стеклу, правым — по тому месту, где оно когда-то было. Сквозь веки пробился слабый свет. Велен открыл глаза.

День будто превратился из ослепительно-солнечного в пасмурный и хмурый. Даже чересчур хмурый. Велен ещё раз провел пальцами по очкам, пропуская через них чуть больше света.

На миг он забыл, как дышать. Все-таки, увидеть дракона своими глазами было совсем не то, что подсмотреть то, как его видят другие…

Как же он был прекрасен! Какой цвет… нет, ЦВЕТ! Насыщенный, чуть темнее цвета сочной травы, «благородно-зелёный», так любимый скрытниками. Нет, тут был не один цвет. Оттенки менялись от темно-зеленого на перепонках крыльев через изумрудный на боках и до цвета майской зелени на кончике носа. Крылья будто поглощали свет, чешуя — наоборот и по всей шкуре дракона плясали маленькие искорки, ежесекундно зажигаясь и угасая вновь. От этого разнообразия кружилась голова, будто разум был не в силах осознать такую красоту.

Дракон согнул шею, и его голова опустилась низко к земле — туда, где стоял Корон. И, хотя размеры были совсем не те, Велен узнал жест. Корон иногда садился перед Юной, брал её руками за голову, и они прижимались лбами друг к другу. Они так прощались, когда — пусть редко, но все же — им приходилось на какое-то время расстаться. Воздух будто застрял в горле. Если бы он не отпустил тот проклятый поводок…

Дракон пошевелился, поднимая голову и все мысли как весенним ветром сдуло. В каждом его движении было одновременно столько силы и изящества…

Дракон медленно развернулся к ним хвостом, прошел несколько шагов и расправил крылья. Толчок, такой сильный, что, казалось, дрогнула земля, взметнулись клубы пыли — и дракон взмыл в воздух. Он сделал прощальный круг, давая ещё раз рассмотреть себя и услышать, как крылья со свистом рассекают воздух, а затем устремился на север, будто бы спешил укрыться от взглядов в большом кучевом облаке.

Для Велена дракон исчез в ослепительной вспышке — он, залюбовавшись, потерял концентрацию и магия, сдерживающая свет, лопнула, как мыльный пузырь. Велен согнулся и закрыл лицо руками, вытирая брызнувшие слезы.

[1] Так как Верховный Магистр не может быть в двух местах одновременно, двумя равноправными резиденциями Ордена Хранителей управляют со-магистры. Верховный Магистр у хранителей тоже есть, но чем он занимается, нам доподлинно неизвестно.

[2] Aquata (общ.)

— Корон! — когда дракон скрылся из виду, будто спала какая-то пелена, заставлявшая вести себя холодно и официально и Лина, наконец, бросилась к брату, чтобы обнять его.

Он не стал избегать это, и обнял её в ответ. Объятье получилось сухим, формальным и несколько неловким, но Лине было все равно — ей просто хотелось убедиться, что Корон действительно здесь, рядом, что это не обман и не бред.

— Лина, — негромко, на ухо, сказал Корон, — когда я уходил, я сказал тебе то, чего не должен был говорить…

— Ничего, ничего, я всё понимаю, — прошептала в ответ Лина.

Корон едва заметно дернулся. Ну да, зачем она сказала «всё»? Всего она точно не понимала.

Корон осторожно отстранился и Лина, наконец, смогла рассмотреть его как следует. Он изменился. И даже не потому, что мальчики в этом возрасте растут быстро. Корон не вырос — он постарел. Лина с ужасом разглядела пробивающуюся седину у него на висках. Корон отвернулся — наверное, чтобы не видеть, как она на него смотрит. А, нет, его заинтересовало что-то вдали.

Лина повернулась в ту же сторону. Со стороны лагеря секторов к ним быстро приближались две фигурки — одна большая и одна совсем маленькая. Анита и Арса. Шагов за пятьдесят Анита резко остановилась и перешла на шаг. Арса, значительно её обогнавшая, останавливаться не стала, и, лишь слегка замедлившись в конце, прыгнула на грудь Корону. Он покачнулся, но устоял и обхватил кошку обеими руками.

— Ты зачем так быстро бежала? — он говорил совсем тихо, но Лина расслышала. — Тебе не надо так долго бегать. Ты не лошадь и… — голос сорвался, — и не собака. Кошки охотятся из засады, они не бегают за добычей…

Арса действительно тяжело дышала, но, тем не менее, продолжала бодать Корона в подбородок и тереться о его щеки. А чуть позже Лина услышала громкое мурчание.

Анита подошла медленно и спокойно, будто они с Короном не расставались на полгода. Будто ничего не произошло. Будто они просто случайно встретились в коридоре, сейчас поздороваются и разойдутся.

Грёбаные хранители! Держать лицо, несмотря ни на что! Сейчас на них смотрело слишком много людей. Слишком важных людей. Хорошо хоть для Арсы правила не писаны — что взять с кошки? Придётся Аните пока довольствоваться тем, что она чувствует, как Корон обнимает её Спутницу.

— Здравствуй, — голос Аниты даже не дрогнул. Хотела бы Лина так же владеть собой!

— Здравствуй, — ответил Корон, продолжая крепко прижимать кошку к себе.

— Я рада, что ты жив.

Корон не ответил «я тоже». Он вообще не ответил. Кажется, его сдержанность давала трещину.

— Извини, — Анита наклонила голову. Похоже, она не знала, что стоит говорить в подобной ситуации. Да и никто не знал.

— Мы сможем поговорить чуть позже, — предложил Корон. «Там, где нас никто не увидит и не услышит». Этого вслух произносить и не требовалось.