Читательница пробежалась взглядом по остальным инструментам, но на них никакого узора не приметила. Знак! Вероятно, перед ними появился тот самый инструмент, на котором должен играть главный герой! Осталось разобраться с мелодией.

Как и предполагала Тан Сюэхуа, тёмно-красный гуцинь идеально вписывался в образ главного героя, как будто бы тот взял сигнатурное оружие в игре, специально созданное для него. Странно, что Ху Цюэюн раньше не догадался попробовать, остальные инструменты выглядели вполне обычными, только это имело отличающийся цвет. Читательница предположила, что особого инструмента ранее могло и не существовать, вдруг он появился только сейчас, когда в этой деревне встретились учитель и ученик? Возможно, хитрая новелла решила, что главный герой не должен решать задачку в одиночку, и отправила ему на помощь главу пика Мрачной Яблони.

— Сыграешь что-нибудь?

Ху Цюэюн провёл пальцами по струнам, а Тан Сюэхуа замерла на месте, не в силах пошевелиться. От глубокого и грустного звука по её телу пробежались мурашки, перехватило дыхание. Главный герой легко перебирал пальцами правой руки по струнам, почти не глядя, даже прикрыв глаза, а левой изящно двигал, зажимал в другой части. Тан Сюэхуа стояла и наблюдала с приоткрытым ртом.

Эта мелодия поначалу казалась более-менее радостной, но Ху Цюэюн вдруг сделал паузу и начал перебирать струны в разы медленнее. Тоскливые, наполненные болью звуки разнеслись во все четыре стороны, исчезла гнетущая пустота, мысли о звере и Вратах, мече и новелле испарились. Сердце Тан Сюэхуа разрывалось от печали, вложенной в музыку, на глаза выступили слёзы. За всё время, проведённое в новелле, она не плакала ни разу, а сейчас не могла перестать.

— А-Гэн…

Ушедший в себя Ху Цюэюн приподнял голову и перевёл задумчивый взгляд на учителя, вздрогнул и убрал руки от струн, после чего испуганно спросил:

— Шицзунь? Этот ученик виноват, этот ученик просит прощения…

Только сейчас она отмерла и смогла пошевелиться, даже не заметила, что по щекам текли слёзы. Её взгляд бегал от лица главного героя обратно к гуциню, как вдруг пришло осознание, что больше никто не играл. Всё ещё не в силах перевести дыхание, она всё-таки смогла сказать:

— А-Гэн… это… твой учитель в восторге!

Главный герой совсем не ожидал такой реакции, его плечи дрогнули, а сам он виновато опустил голову и произнёс:

— Шицзунь преувеличивает, этот ученик не так хорошо играет, — и тише добавил: — Даже шицзуня заставил плакать…

Тан Сюэхуа прищурилась и упрямо заявила:

— Твой учитель знает лучше. Давай лучше найдём зверя и попробуем сыграть для него.

Она так говорила, как будто сама собиралась играть.

— Если шицзунь настаивает…

Продолжая держать гуцинь в руках, Ху Цюэюн повёл главу пика Мрачной Яблони куда-то в другой конец деревни. Они проходили мимо многочисленных полуразрушенных домиков, в которых по-прежнему отсутствовали признаки жизни. В голове читательницы вдруг мелькнула мысль, а вернутся ли бывшие жители обратно, если одолеть зверя.

Вскоре главный герой остановился перед одним из домиков, а Тан Сюэхуа через открытый проход, в котором не отсутствовали двери, увидела огромного спящего зверя, тело его покрывала шерсть, а на голове росли два гигантских массивных рога.

Теперь выражение «играть на цитре перед быком» приобретало дословный оттенок…

[Это называется…]

Тан Сюэхуа и так догадалась, что собиралась сказать Система, поэтому мысленно пробурчала:

«И без тебя знаю!»

Зверь, в самом деле, напоминал гигантского быка тёмно-коричневого цвета, а гуцинь в руках Ху Цюэюна относилась к роду цитры. Вот только эта фраза означала делать что-то бессмысленное. Не могли же они так сильно ошибиться с выбором инструмента, да? Ещё не поздно вернуться и присмотреться к другому.

Однако главный герой решил не томить слушателей в лице зверя и учителя и провёл пальцами по струнам, играя ту же грустную мелодию, что исполнял до этого. «Бык» в следующее мгновение проснулся и зарычал, как огромный лев, приподнялся с земли и, оскалившись, двинулся в сторону заклинателей.

Тан Сюэхуа перепугалась и застыла на месте, но крикнула:

— А-Гэн, другую!

Ху Цюэюн попробовал сыграть первую, но зверя она разозлила ещё сильнее. Читательница зажмурилась и не успела понять, в какой момент в её руках оказался веер, но она держала его перед собой, стоя в защитной позе.

Главный герой задел несколько струн, после звука которых зверь остановился. Это была новая мелодия, которую Тан Сюэхуа ещё не слышала. Тоже наполненная грустью и тоской, судя уже по первым нотам, но передавала она не только эти эмоции. Ху Цюэюн обратил внимание на реакцию зверя и продолжил играть. Дыхание перехватило, Тан Сюэхуа чувствовала, как тепло зарождается в её груди и расползается по телу. Она колебалась между полностью отдаться музыке или продолжить следить за рогатым монстром, как тот вдруг вновь зарычал и сделал шаг.

Тан Сюэхуа двинулась вместе с ним, и зверь замер.

В этот самый момент в голове раздался радостный механический голос:

[Уважаемый читатель, танцуйте танец очищения!]

«Что-что?»

Но читательница не умела танцевать! Да и это тело, кажется, ничего не знало о танцах, как вдруг задвигалось под прекрасную мелодию. Ху Цюэюн волшебно играл на гуцине. Поскольку зверь больше не угрожал учителю, он расслабился и погрузился в музыку. Или в свои чувства?

Тан Сюэхуа не понимала, что её вело — мелодия или веер, страх или восхищение. Но она поддалась. Рука с веером сама поднялась кверху, а вторая отвелась назад, читательница совсем не управляла ни ими, ни какой-либо другой частью тела — всё двигалось само.

С каждым её шагом и с каждым звуком гуциня отстраивались домики, возвращалась живность, где-то вдали раздалось пение птиц. От инструмента и веера исходило завораживающее свечение, но ни Тан Сюэхуа, ни Ху Цюэюн на него не смотрели. Даже не замечали.

Зверь уже с мурчащим звуком неторопливо подошёл ближе, зачарованно глядя на играющего и танцующую, опустил голову в поклоне и открыл проход в следующее место.

Учитель и ученик наконец-то приоткрыли глаза, очнувшись от чудесной мелодии, и обратили внимание на портал — в зелёное место под их ногами. Не говоря ни слова, они впрыгнули в него.

Опять лес! У автора закончились идеи для интересных мест? Система не могла сгенерировать что-то новое? Даже Ху Цюэюн уже успел побывать в пустыне, а Тан Сюэхуа вновь оказалась в окружении деревьев, с уверенностью, что разнообразные локации придумывались только для главного героя, а остальным впихивали оставшееся. А столько всего ещё можно было придумать! Горы, снега, подводный мир — что угодно, даже библиотека оказалась интереснее.

Но нет, Тан Сюэхуа успела побывать сначала в болотистом лесу, а теперь оказалась в более светлом и солнечном месте, но всё ещё в окружении деревьев. Да в поля и степи уже отправьте, хоть какая-то смена обстановки.

В этот раз их с главным героем не разделило: он стоял совсем рядом, в паре шагов, только вот гуцинь куда-то исчез, не смог переместиться.

Оказались они тут совсем не одни, но тишина длилась недолго. Не успели среагировать и осмотреться по сторонам, как за их спинами нарисовались уже знакомые персонажи новеллы «Из тёмных вод».

— Цзецзе!

К читательнице спешил радостный и улыбчивый юноша в по-прежнему идеально чистых зелёных одеяниях, чего нельзя сказать о внешнем виде Тан Сюэхуа. Приятно было встретиться вновь, она обернулась и воскликнула:

— Скиталец!

О чём пожалела в следующее мгновение. Демонические оковы на шее и руках вмиг начали холодать и сжиматься, а главный герой сверлил учителя сердитым взглядом. Пришлось подойти к недовольному Ху Цюэюну, вопросительно подняв брови, но тот молчал.

«Система, с главным героем всё нормально? Он же не мог влюбиться в учителя, да? Это слишком банально будет».