– Нет, барышня Фэн, тебя-то я искал! Тащи нас в управу, как положено, но мне нужна, мне просто необходима Цун Мин…

Чжан Сяо открыл глаза только когда его грубо схватили и поставили на ноги. Он увидел Фэя, которого тоже держал демон, и обладательницу усталого голоса – девушку с миловидным лицом, но очень сердитым взглядом. Невысокая и хрупкая на вид, она, тем не менее, была в шлеме, доспехах, а в руках держала алебарду больше неё самой. За плечами у неё сияли огненно-алым птичьи крылья. Она раздражённо взмахнула ими, и пара красных перьев опустилась на мостовую.

– Думаешь, что можешь отдавать мне приказы, магистрат Инь? – спросила она, зло сощурившись. – Бросьте этих двоих в особую. Мне нужно поучить их вежливости.

***

В каменном мешке, куда их бросили, из удобств была только кучка соломы у стены да ведро для справления нужды. Сквозь деревянную решётку открывался вид на зловещую Т-образную конструкцию со свисающими цепями: несомненно, к ней приковывали арестованных во время допросов. Это тускло освещали два факела; души самоубийц, которые тут были вместо пламени, всем своим видом выражали ненависть к подобному посмертному существованию.

Чжан Сяо обернулся к Инь Фэю, который беззаботно бухнулся на солому.

– Мы в тюрьме, вообще-то, и сейчас нас начнут «учить вежливости», – сказал Чжан Сяо. Только сейчас он начал осознавать тот кошмар, в каком оказался, и его трясло. Он чуть не погиб минимум два раза, а сейчас ему предстоит болезненное наказание.

– Ой, да расслабься ты, видишь, нас даже не обыскали, – сказал Инь Фэй. – Только оружие отобрали. Это «особая» камера, понимаешь? Здесь милашка Фэн может поговорить с кем-то без свидетелей, очень хорошая защита. Она бы не бросила меня сюда, если бы не поняла, что дело серьёзно. Да, не говори, что я назвал её «милашкой», тогда она точно изобьёт нас обоих!

Чжан Сяо молча опустился рядом с Инь Фэем.

– Прости, что я тебя во всё это втянул, – сказал адский чиновник. – В своё оправдание, я не знал, что всё так ужасно обернётся.

– Это мне надо извиняться. Я был обузой, – сказал Чжан Сяо. – Из-за меня ты вынужден был отдать тот свиток…

Инь Фэй расхохотался. Чжан Сяо уставился на него: он уже научился различать смех Инь Фэя, когда тот прятал за ним обиду или раздражение, и смех искреннего веселия. Так вот – сейчас смех был весёлым и беззаботным.

– Да, бедный добродетельный крестьянин с Центральных Равнин, им пришлось пожертвовать,– сказал адский чиновник, запрокидывая голову. Кончики длинных вьющихся волос лизнули пол. – Ты что, думал, что я отдал им список Бессмертного Юншэна? Дорогой соратник, это была просто уловка! А ты на неё и попался!! – он разразился смехом.

– Я рада, что вы столь полны радости жизни, – сказал ледяной голос. Старший магистрат Цун Мин спустилась по каменным ступеням и встала напротив решётки. Фэн Санъюань стояла у неё за плечом, сложив руки на груди. – Скажите, ради чего вы помешали мне смотреть гонки драконьих лодок?

– Вы же их ненавидите, госпожа Цун, – сказал Инь Фэй, подходя к решётке.

– Клевета на чиновника – тяжкий грех перед Небесами, – отрезала Цун Мин. – Тем не менее, благодарю. Теперь о деле.

– Переписывание свитка судеб, – сказал Инь Фэй, протягивая сквозь решётку свиток, – с целью вернуть умершего в мир живых. Точно замешан архивист Дворца Чёрной Черепахи Нин Цзинсян, но не он один, а целая банда, в которой есть демон-обезьяна и демон-тень, и, скорее всего, кто-то из небожителей…

Цун Мин, чуть нахмурила идеальные брови.

– Расскажите по порядку, – велела она.

Чжан Сяо привалился к стене, слушая, как Инь Фэй коротко пересказывает события сегодняшнего дня. Его ни о чём не спрашивали, и он был полностью этим доволен.

– Это всё?– спросила Цун Мин. – Тогда начну работу сейчас же. Не беспокойтесь, о вашей роли в этом я умолчу, чтобы никто не знал почему их заставили работать в выходной. Вам желаю приятно провести время здесь.

– Вам тоже приятного дня, старший магистрат, – Инь Фэй чинно поклонился сквозь решётку. Когда шаги небожительницы стихли, он обратился к крылатой деве:

– А-Фэн, неужто ты будешь с нами так жестока, что оставишь сидеть в клетке до конца праздника?

– А что? Попытать тебя, чтобы не скучно было? Я могу, – он криво усмехнулась. – Тут вам обоим безопаснее.

– Ну хоть выпить что принесите! А вот ему – книжки из дома, ему к экзамену готовиться надо, а из-за меня он разве что камни тут изучать может… – Инь Фэй говорил это удаляющейся спине Фэн Юань. – Аааргх! – он бессильно ударил кулаками по решётке. – Аррхгх,– снова издав нечто средне между рычанием и разочарованным вздохом, он съехал на пол. Мрачно поглядел на Чжана Сяо.

– Если ненавидишь меня, можешь врезать, – сказал он.– Отвечать не буду, честно.

– Врезать? За что?

– За испорченный праздник. За то, что я мешаю тебе готовиться к экзаменам, – Инь Фэй нервно рассмеялся. – Честно, я хотел как лучше!

Чжан Сяо попытался понять, хочет он ударить Инь Фэя или нет. Всё же не хотелось.

– Ты не виноват. Ты не мог знать, что всё так выйдет, – сказал он.

– Ты правда так думаешь?

– Правда, – Чжан Сяо уже давно думал о другом. – Правильно я понимаю, что дело обстояло так: лисица Цянхуа, была любовницей чиновника из Дворца Чёрной Черепахи. Он был замешан в исправлении свитков судьбы, и, видимо, занимался этим дома. Лисица что-то заподозрила и стащила свитки из тайника.

– Или просто решила его обворовать, потому что денег на дорогие подарки у него не осталось,– сказал Инь Фэй. – Зачем-то ещё стащила и свиток с жалобой на неё саму. А потом спрятала всё у себя в комнате, разложила по двум тайникам. Но опасность она недооценила – её убили. Потом Мэйхуа опустошила один из тайников, и её стали преследовать – видимо, узнали, что она извлекла оттуда свиток, но не знали, что не тот.

– Зачем твоей лисице вообще возиться с тайником убитой? Та была её подружкой или просто хотела поживиться?

– Об этом нужно спросить саму Мэйхуа, – сказал Инь Фэй. – Мерзавка. Надеюсь, с ней всё в порядке. Найду – уши надеру.

***

Мэйхуа появилась только после выходных. Инь Фэй поймал её за ухо в коридоре и бесцеремонно затащил в комнату.

– Признавайся, что это было? – поинтересовался он.

– Братец Инь, ты о чём? – спросила лисица, невинно хлопая ресницами.

– Мэйхуа,– угрожающе сказал Инь Фэй. – Из-за тебя меня чуть не убили. Четыре раза. Ладно, два, но поскольку это в выходной, удваиваем.

– «Чуть»,– фыркнула Мэйхуа, отворачиваясь.– Ты хоть защищаться умеешь. А я что? Только убегать. Я просто попыталась отвлечь внимание на тебя, и если б мне это не удалось, мне пришёл бы конец!

– Ты мне должна теперь, – сказал Инь Фэй. – Что за история у тебя с погибшей лисицей?

– Все лисицы – сёстры, – сказала Мэйхуа, не глядя на Инь Фэя. – Иначе нам не выжить. Помогаем друг другу…

– Грабим комнаты друг друга после смерти?

– Я не воровка! – обиженно сказала Мэйхуа. – У нас был уговор, знаешь ли. Я-то и в тайник влезла только на Праздник Летнего Солнцестояния, и ничего ценного там не было, только кучка жалких монет и свиток!

– А как у тебя оказалась её подвеска? Тоже уговор был? Я помню, что собственными руками отдал её Фэн Юань… – Инь Фэй замолчал, ошеломлённый неожиданной догадкой.

Лисицы. Певички, служанки, прачки. Глаза и уши, которые по всему городу. Которые слышат то, что чиновники болтают, разомлевшие от вина и ласок.

– И давно ты работаешь на Фэн Юань? – спросил он.

Мэйхуа мягко толкнула его в грудь, заставляя отстраниться.

– Лучше скажи, братец, как ты открыл тайник в зеркале, – спросила она с коварной улыбкой. – Дикая Роза была настоящей лисицей, если ты понимаешь, о чём я. Говорила, что её род восходил к проклятому Южному Царству. Я думала – врёт, только вот её тайник в зеркале я так и не нашла. А ты… – она улыбнулась ещё шире, глядя на помрачневшее лицо Инь Фэя. – Ты прекрасно умеешь менять облик, магистрат Инь Фэй. Теперь понятно, почему.