– От настоящей и не отличить! – продолжала восхищаться Мэйхуа, бесстыдно щупая его грудь. Получила веером по руке:

– Своих сестричек тискай, а мне давай причёску делай!

Если принимая мужской облик, Инь Фэй мог запросто создать нужную одежду и причёску, в женщину пришлось именно переодеваться, потому что слишком много сил ушло на создание женского тела. Весьма привлекательного, надо заметить – Инь Фэй не собирался превращаться в какую-то там уродину! Разглядывая себя в зеркало, пока Мэйхуа делала ему причёску, магистрат даже задумался– а не переборщил ли он? Ещё будут приставать, а он не поклонников собирать идёт, а демона ловить… Впрочем, чем привлекательней он будет, тем больше шансов, что срезающий лица заинтересуется именно им.

– Теперь макияж! –Мэйхуа с горящими глазами принялась орудовать кисточкой. – Ты получаешься неотразимым, братец Фэй!! Не хочешь превратиться в женщину навсегда?

– А почему нет. Но с одним условием: ты, сестрёнка, всё это время будешь платить за мою комнату, – рассмеялся Инь Фэй.

– Ну уж нет!! Вот же лис хитрый…

За шутками было хорошо прятать беспокойство. На самом деле Инь Фэй очень нервничал: и за себя, и за сестрёнок-стрекоз – что, если его маленькие верные духи попадут в беду? Хоть и звал он их «сестрёнками», они были для него скорее как дочки. И пусть он знал, что его дочки могут стать сильнее, только когда будут проходить испытания и проверять границы своих возможностей, всё равно волновался.

Ведь они маленькие, слабые духи. Вдруг кого-то из них ранят? Уничтожат?!

«Тогда я уничтожу Цун Мин»,– с мрачной решимостью думал Инь Фэй. И тут же успокаивал себя: сестрёнки будут под охраной марионеток Чернильного Сердца, а она своё дело знала. Её бумажные куклы, наполненные духовной силой, становились внешне неотличимы от людей и даже могли имитировать людское поведение. Цун Мин сухо упомянула, что драться они тоже могли. Инь Фэй подозревал, что она, помимо своей духовной силы, засунула в них парочку душ из числа мучимых в аду – но расспрашивать не стал. Цун Мин была всего-то на полранга старше его, но жила в Десяти Адах несравненно дольше, и знала правила игры так хорошо, как никто другой.

Вскоре по улицам Юду зашагала диковинная процессия: слуги несли четыре паланкина, в которых сидели красивые, юные девушки, схожие, как сёстры. Даже озорные взгляды, которые они бросали из-за вееров, были похожи. Слуги же были безмолвны и покорны, как и полагается отлично вышколенным слугам. Если приглядеться, можно было увидеть тень беспокойства в глазах старшей из сестёр – но она предпочитала прятать её за веером.

По очереди они входили в чёрный дворец с вратами в срединный мир. Старшая из сестёр сделала это последней. Глубоко вздохнув, она приказала древнему кругу перемещения:

–Речные земли, город Лошадиный Брод.

И свет древней магии поглотил её вместе со слугами.

***

Несмотря на неблагозвучное название, городок Лошадиный Брод был весьма милым и живописным. В тавернах и чайных только и говорили что о смерти княжны Ду из Лотосовой Заводи; шептались, что это не единственное такое убийство.

– Молодая госпожа, вам не стоит выходить на улицу после наступления темноты, – сказал Инь Фэю слуга в таверне. –Говорят, что с Сумеречных Гор пришёл демон, дух одного из старейшин проклятой школы Бессмертной Орхидеи…

– Ах, оставьте,– рассмеялся… Рассмеялась Инь Фэй. –Одна крестьянка поуродовала другой лицо из-за жениха – и сразу начинают говорить о демоне. Бедняжка княжна, конечно, другое дело; надеюсь, вельможный князь найдёт убийц!

Она говорила с притворным сочувствием, самонадеянная и избалованная дочка купца, которую воспитывали как принцессу, но которой недоставало воспитания и благородства. За этой маской Инь Фэй напряжённо прислушивался к чувствам своих сестрёнок-стрекоз. Пока всё было гладко. Духи наслаждались необычными ощущениями от новых тел, а слуги, марионетки Цун Мин, пресекали все попытки заговорить с молодыми госпожами – ведь говорить, как люди, стрекозы не умели. Немного успокоившись, Инь Фэй отправился к лоткам уличных торговцев. Раз он уж его задача – продемонстрировать отмеченное родинкой девичье лицо как можно большему числу окружающих, надеясь что среди них окажется жестокий убийца, то лучше всего совместить это с чем-то приятным –например, покупкой украшений и красок для лица. Вещи из Срединного Мира в Юду ценились, а потому Инь Фэй не стеснялся тратить деньги на них, чтобы потом раздарить девушкам Нижнего Мира. Не кому попало, конечно, а тем кто мог если что помочь ему в работе.

Он как раз размышлял, что лучше подарить деве Цин из Дворца Чёрной Черепахи – заколку для волос или искусно вырезанные палочки для еды – когда краем глаза увидел знакомое мрачное лицо, выглядывающее из-под подранной вуали.

«Вот чёрт».

Инструкции на случай встречи с Тяньгоу и его владельцем, которые дала Чернильное Сердце, были простыми: не вступать в конфликт, держаться людных мест, сбежать при первой же возможности. И конечно Инь Фэй их проигнорировал. Чжан Сяо пристально смотрел на него.

– Это ты,– сказал он. Узнал. Но как?

Инь Фэй фыркнула, прикрывая лицо веером, который имел вид опахала с танцующими павлинами.

– Слуга Ли, я должна знать этого грубияна? – спросила она одну из марионеток.

– Нет, госпожа Инь, –сказал слуга монотонным голосом.– Прогнать его?

Рука Чжана Сяо легла на рукоять меча. Неужто собрался устроить драку посреди улицы?

– Отстань от молодой госпожи ты, бродяга! – решительно вклинился продавец.

Чжан Сяо снял руку с рукояти; по его лицу скользнула тень.

– Я прошу прощения за грубость, которую проявил во время нашей прошлой встречи, – сказал хмуро он.

– А! Теперь я тебя вспомнила, – сказала «молодая госпожа».

– Госпожа Инь…– судя по тому, как сверкнули глаза её слуги, сейчас Чернильное Сердце наблюдала через марионетку. Но Инь Фэй отмахнулся веером.

– Вопрос в том, насколько искренне твоё раскаяние, – «молодая госпожа» отошла от прилавка и зашагала по улице. Чжан Сяо следовал за ней.– И каким образом ты собираешься извиняться…

Они свернули в полутёмный переулок. Инь Фэй обернулся к владельцу Тяньгоу и сложил руки на груди.

– Сначала ответь, как ты меня узнал? – спросил он. Ветер всколыхнул волосы прекрасной девы. Инь Фэй готов был, если что, сбросить маскировку и убегать. Но Чжан Сяо не стал начинать драку.

– Тяньгоу чувствует демонов, чью кровь попробовал, – сказал он. – И ты –не та, что срезает лица.

– Погоди-ка… Так твой клинок пробовал кровь срезающей лица? – ахнул Инь Фэй.

– Да. Она убила девушку, которая дала мне ночлег. Спасти я её не успел, но отомстить могу, – мрачно сказал Чжан Сяо.

– Как она выглядела? Убийца…

– Женщина. Лица не разглядел из-за капюшона…

– И теперь можешь определить, где она находится? –спросил Инь Фэй, не в силах поверить своему счастью.

– Не точно, но… Да.

Это было в некотором роде смешно; их план, из попытки заманить убийцу в ловушку – всё это оказалось ненужным, если нашёлся владелец клинка, способного «унюхать» демона!

Холодным ушатом воды прозвучал голос Цун Мин из уст её марионетки:

– Молодой господин Чжан Сяо, сначала объясните, что вас заставило переменить свою точку зрения. Всего лишь день назад вы были готовы убить магистрата Инь Фэя, не веря ни единому его слову.

– Во-первых, я, как уже сказал, понял, что магистрат – не тот, кого я ищу. Во-вторых, у меня появились основания верить его словам. Ведь его попытался защитить небожитель.

– Эээ?!– Инь Фэй круглыми глазами уставился на Чжана Сяю. – Какой небо…– затем посмотрел туда же, куда смотрел владелец Тяньгоу.

На марионетку Цун Мин.

И закрыл рот веером, осознавая.

– Ваш меч действительно очень чувствителен, молодой господин, – сказала Цун Мин бесстрастно. – У меня есть другой вопрос…