Стиснув челюсти, темник сжал рукоять кнута крепче и, неприязненно поведя плечом, отвёл руку за спину. Для любой масти сила удара при связывании магическим оружием была не столько сильно важна, сколько было необходимо внутреннее желание нападающего, а такового в голове наследника не имелось. Переборов мысленное нежелание причинят россиянке дискомфорт, он выкинул руку вперёд. Плеть с еле слышным свистом кинулась точно на цель, коснулась чужой оголённой части плеча и ленивой змеёй обвилась вокруг её туловища.

«Что-то слабовато, Маиботхад, — усмехнулась темничка, почти не ощущая сковывания в теле. — Неужто ты такой благородный, что девушку не хочешь обидеть?»

Прасет смолчал и рывком притянул противницу к себе, демонстрируя при этом все возможности такого связывания. Петербурженка в мгновение оказалась нос к носу с противником, который лишь после этого решил ответить тихим, глубоким рыком:

— Как бы странно и глупо это ни звучало — накажи меня, сау ба. Как ты умеешь. Не жалея меня.

— За что же это, индюк? — Чужестранка оглядела напряжённое лицо Сета наигранно надменным взглядом, скрывая то, как болезненно сжалось сердце от чувств, что переполняли глаза напротив.

— Я заслуживаю этого, ты же прекрасно знаешь. Я простить себя не смогу, если не понесу наказания, я уже говорил тебе это. Сжалься, пожалуйста, дай мне понести достойную кару.

— Сет, я уже сказала, что зла на тебя не держу, — попыталась вразумить тайца Галицкая, не понимая причины такого его поведения и теперь полноценно убивая в себе мысль о мести. — Почему ты на этом решил так настоять? Что значит «сжалься, пожалуйста»?

— Ладно, Мыд с тобой, расскажу, — прорычал Пханхтэ злобно, но тихо. Помолчал, хмуро глядя знакомой в глаза, полные искреннего непонимания и даже лёгкого страха. — Чёрт! — Прошипел, дёрнув головой и взгляд опустив. — Никогда ни с кем подобным этим не делился, кроме Бун…

— Пи’Сет, о чём вы болтаете? У нас урок… — Раздался неподалёку встревоженный голос Бунси, заметившей странные взгляды друга и иностранки. — Стой, Пи’Сет, ты же не об этом с чужачкой хочешь поговорить? Почему так смотришь на неё?

— Бунси, не лезь. Попроси ребят подождать минут пять.

— Пи’Сет! Как я должна это воспринимать?! — Возмущённо возопила Бун, но голос её при этом звучал так напугано, взволнованно. — Пи’Сет, она же всё равно чужая нам, несмотря на то, что и почему ты ей сделал и как она на это отреагировала!

Она боялась, что её единственный друг, — парень, что был рядом и помогал, что любил и уважал, по достоинству оценивал, тревожился и ждал ночами в своей комнате, чтобы расспросить о том, как прошёл день и кому опять придётся объяснять, что обижать маленьких плохо — сейчас расскажет какой-то «левой» девочке подробности о своём детстве.

— Нонг’Бунси! — Пугающий грозный крик разнёсся по полю гулким эхом, заставив всех вздрогнуть, а разъярённый взгляд жёг девушку изнутри. Глаза Высокочтимой красавицы взмокли, она молча отошла назад, спрятав руки за спиной и отвернув голову к плечу.

— Прости, Пи’Прасет, виновата.

Помнилось Доминике, что при ней Маиботхад никогда не добавлял к имени Бунси уважительную приставку. Ожидаемая тема разговора для него, очевидно, и вправду была очень щепетильной.

Сам маг комментировать своё поведение не стал и, нетерпеливо повернувшись лицом к «товарищу по бою», заговорил торопливо, не сводя взгляда с насыщенных чёрных глаз, сверкающих белыми отблесками из-за внутреннего волнения их обладательницы:

— В общем, отец меня таким сделал. Раньше, когда он точно знал, что я виноват в какой-то детской проказе, по типу разбития вазы или ссоры со Старцом из-за непонимания темы урока, которая перегоняет мой возраст на три ранга, он всегда велел пострадавшим от моей «шалости» избивать меня. Магией или руками — значения не имело. Не до полусмерти, конечно, но достаточно ощутимо, а ослушаться никто не мог из-за статуса отца. С тех пор это вошло в мою жизненную установку, которую я не могу в себе подавить.

— А если эту «установку» нарушить?.. — Спросила Ника вполголоса, начиная всё больше ненавидеть Тхирасака и страшиться его.

— Я буду долго карать себя сам и истязать всем, что под руку попадётся.

После этих слов она забоялась, что может сделать Прасету больно.

Поняла, что больше не позволит себе всерьёз, не шутя или играючи и, тем более, с применением силы физически ранить и без того искалеченного парня, которому, как оказалось, в жизни такое дерьмо пришлось пережить, что представит было жутко. Невольно девушка потянулась к руке бывшего соперника, что вольно свисала вниз, не вспомнив, что связана, отчего поморщилась, ощутив покалывание в теле от долгого сжатия кнутом.

— О, прости, я забыл… — пробурчал Сет и отдёрнул свою руку, позволяя оружию раствориться в воздухе.

Дома мягко улыбнулась ему, размяла запястья после чего заглянула существу в глаза, сжав его ладони в своих руках и проведя по ним большими пальцами. Темник, только ощутив прикосновение, поднял взгляд, с нежностью и умильностью котёнка посмотрев на магичку, благодаря её одним лишь этим действием и едва ощутимо сжал пальцы знакомой в ответ.

— Хорошо. Я поняла, — выговорила магичка, одарив мага тёплой улыбкой.

Она ещё поможет Пхантхэ избавиться от этого.

Она ещё отомстит тайскому Советчику за причинённое им зло в сторону сына.

Галицкая отпустила тайца и, осмотревшись вместе с ним, заметила, что их одноклассники покладисто тренировались, будто и не видели произошедшего инцидента. Почему-то оба сразу разыскали взглядом Бунси — та тоже отрабатывала удары, но выглядела при этом хмуро, словно что-то её гложило. Сообразить, что это именно она заставила всех заниматься не составило труда, но вот причину такого поступка знал лишь Тхэ.

Пропитав лёгкие жгучим кислородом, что круглогодично нагрет горячим солнцем, точно они были в бане, где температура воздуха граничит с гипертонией, если не инфарктом, Доминика отошла от противника на метр, но, подумав, остановилась и сказала строго:

— Я накажу тебя так, как ты того заслуживаешь, индюк. И только посмей после предъявлять мне за нечестность.

— Конечно.

Темничка отошла ещё на три широких шага, встала в стойку, настроилась на удар и с силой замахнулась. Первый удар прошёлся по земле, не задев парня, который посчитал это разминкой. По траве прошлась волна ветра и тёмного пара, коснувшегося носков чёрной обуви. Второй замах. По кожаному плетению кнута прошлись белые искорки. Удар сильнее. Наследник негромко вскрикнул, крепче стиснув зубы. Плеть пришлась на середину плеча, слегка полоснув и ужалив разрядом тока. Дальше Дома не медлила. Била в полсилы по ногам, рукам и один раз в живот, но продолжала не долго — просто не могла заставить себя. До этого она хотела проучить его, но теперь… не смогла.

«Я закончила, ты прощён», — мрачно констатировала факт, ослабив хватку так, что кнут стал стремительно таять, точно его и не было.

«Не верю, сау», — парировал в ответ таец более чем живым тоном, совсем не походя на существо, которое только что подвергалось избиению, пусть и в крайне лёгкой форме.

«Почему же?»

«Поверь, я успел заметить и услышать от тебя самой, что ты существо очень мстительное. Так что не ве-рю!»

«Я мщу только заслужившим этого, ин-дюк!»

Темник укоризненно хмыкнул, но принял такой ответ и перестал настаивать на своём.

— Ладно, если так жаждешь правосудия, то давай наравне с остальными потренируемся, вспомним былые времена? Мне нравятся выпады из прокрутки, научить или умеешь?

— Ну, научи, коли умеешь и есть желание.

Остаток урока Галицкая крутила энергетический кнут вокруг себя и над головой, выступая правой ногой вперёд, прокручивалась талией вслед за плетью и с размаху направляла её в противника. Тот, перестав вести себя как наказываемый вредина, что осознал свою вину, ответно вскидывал своё подобие арапника и, не давая однокласснице его ударить, переплетал концы их оружий, часто при этом смешно играя бровями.