— Ма-а-аи, Китти. Не наглей, — натянуто дружелюбно протянул темник и отрицательно качнул головой, открывая дверь в каморку. — Прошлая цена в силе и это без пререканий. Я не миллиардер, не филантроп, не меценат, не Бог и не простой даритель, не надо меня ими считать и напрашиваться на подбавку к и без того немаленькой стоимости услуги.

— Хорошо-хорошо, прекрасные Нонг’, я же просто пошутила! — Примирительно улыбнулась кошка и легко погладила Цок-цок, впуская его в комнату. — Ну, Нонг’Сыа, давай, садись, ты уже всё знаешь. Котик наш, как известно, восстановился и готов помогать!

«Хва-а-атит их ума-а-асливать, кошара безмо-о-озглая!» — Осадил нынешнюю хозяйку кот, разнеся мысли на всех причастных, вильнул на неё хвостом и грациозно подошёл к будущей владелице, усевшись у неё в ногах.

— Сам такой! — Топнув ногой в изящной лодочке на низком каблуке, оскорбилась официантка. — Что, думаешь, раз я за тебя деньги получаю, то тебе всё можно?!

— Так, давайте без ссор, я уже готова ко всем этапам, — примирила семейство кошачьих Доминика, торжественно выпрямив спину и положив руки на колени.

Когда она вновь занялась поглощением энергии своего мастевого, Мэу снова заговорила с другом по-тайски, встав у термопота на столешнице с кружкой чая в руках.

— Ну что, теперь твоя душенька готова сделать это? — Деловито начала она, отхлебнув свежеприготовленный тёплый напиток, приятно греющий горло. Взглянув на чашку со светло-зелёным чаем расширившимися зрачками и начав ластиться к темнику, девушка протяжным нежным голоском промурчала: — М-м-мя-я-ята, мр-р-рау, это что-то невер-р-роятное! Нонг’, любимый мой м-м-ма-а-альчик, купишь мне ещ-щё-о-о кошачьей мя-я-яты?

— Мы с ней всё ещё малознакомы для такого, Кэт. Как ты это представляешь? — Хмуро ответил Сет, не сводя глаз с чужестранки, что сосредоточенным взглядом впивалась в глаза пантеры, со счастливой улыбкой напитываясь силами. — Сколько твоя мята стоит?

— Ой, пр-р-рошу тебя, Нонг’, что за глупости? Для такого не важны ни время, ни причины. Оно может возникнуть в твоём сердце абсолютно внезапно, но быть в тебе до конца жизни. Будет ли оно вечным, зависит только от вас самих. Твои же родители, вроде, полтора месяца были знакомы на момент начала отношений, верно? Почему бы не взять в пример? А пакет мяты я обычно за сто бат покупаю, совсем недорого, но сама еле тяну!

Парень тяжело вздохнул, пропустив мимо ушей первые утверждения подруги. Пошарив руками по карманам джинсов, нащупал кожаный кошелёк, достал его и вынул пятьсот бат. Не глядя на собеседницу, протянул ей деньги и услышал наигранно скромное:

— Ну что-о-о ты, Н-о-оонг’, не сто-оит…

— Бери, пока добрый. А взамен ты не будешь говорить мне об этом, пока я сам разговор не заведу.

— Как скажешь, дорогой! — Улыбнулась Кэт, благодарно принимая подарок двумя руками.

— И сразу за Цок-цок оплата, — не сын директора протянул Кошке ещё энное количество купюр, всё не прекращая смотреть на Доминику. Он переживал за реакцию её организма на вторую за месяц помощь животного и был готов в любую секунду оказать помощь, к которой мысленно готовился.

К счастью, обряд закончился без происшествий. Ника разорвала зрительный контакт с крупным чёрным котом, размяла затёкшие мышцы и поднялась на ноги.

Ещё немного поиграв с питомцами в кафе, маги ушли, подметив, что время уже перевалило за полдень. По пути заглянув в небольшой продуктовый магазин, ребята вернулись в школу, где разошлись по комнатам. Вернее, Тхэ, как и всегда до этого, как полагает строящему из себя истинного джентльмена парню под увлекательный диалог сопроводил спутницу до двери в её квартиру и лишь тогда, манерно откланявшись, удалился.

По прибытии домой петербурженку тут же со всех сторон облепили соседки, закидав множеством вопросов, связанных главным образом одними вопросительными словами: «Что?», «Где?», «Почему?» и «Как?»

Беседа была долгой и вместила в себя не только монолог Домы; закончив, Саенгдао отправилась досыпать свои часы, а остальные вернулись к прежним занятиям. В России тогда пробило четырнадцать и россиянка с чистой совестью, не переживая за отвлечение друзей от учёбы, стала заваливать их сообщениями, пока не заметила, что глаза сами стали слипаться, хотя время только перешло порог в одиннадцать часов.

Что утро воскресенья, что продолжение дня не запомнились чем-то особенным. Все были заняты своими делами, кто-то гулял, кто-то закрылся от внешнего мира дома или отсыпался. Но с наступлением темноты старшие созвали Нонгов’ на улице, где устроили им ночь кино, свесив с навеса школьного крыльца белую простынь и поставив напротив объёмный проектор; сиденьями служили школьные стулья, скамейки из спортзала и взятые из квартир пуфики.

С Никой наследник поделился, что все взятые из школы вещи после своеобразного торжества будут начисто вымыты самими же Пи’, отчего ей стало жалко ребят: они устраивают праздник младшим, и они же после него убираются — как-то совсем несправедливо.

— Может, потом им помочь? Я сейчас всё равно бодрость не знаю, куда девать, проспала сегодня все семь часов, как раз займу себя! Это же у вас разрешено?

— Вполне, — пожал плечами не Маиботхад, сев на деревянный стул последнего ряда слева от подруги. — Можем предложить нашу помощь после окончания фильма.

— «Нашу»? — Переспросила девушка с ухмылкой, весело глянув на друга, что свой пристальный взгляд направлялась на пока ещё белый экран.

— Ну, правда же, как можно было подумать, что я отпущу тебя трудиться одну, когда ты явно заявила о своём намерении работать? — На мгновение переведя взор на магичку Тьмы, спросил темник и вновь повернулся к простыне.

Иностранка хмыкнула, не переставая с нежностью и каким-то озорством наблюдать за серьёзным лицом приятеля из-за необходимости быть в школе сдержанным.

— Не смотри на меня так, я же не сдержу улыбку, сау, — таец не улыбался, ни на миг не раскрывал своих эмоций, но глядящая на него девочка ясно ощущала все его чувства, видела дружелюбие и игривость в его лице, пока остальные лицезрели лишь скупые собранность и строгость. — Кстати, я поговорил с отцом. Он не против твоей идеи с кино, готов даже свои средства предоставить. Нужны?

— Нет, спасибо, я с зарплаты возьму. В любом случае, от него же её получаю.

В сопровождении с неприятным писком прозвучал голос старшего организатора, переводя внимание всех в «зале» на себя.

[1]Та-кийап (тай.) — палочки для еды.

Утро Доминика встретила по обычаю в шесть утра, отправившись спать чуть позже двенадцати. Но, несмотря на краткость сна, чувствовала она себя вполне бодрой, пусть помятый внешний вид вкупе с лёгкими синяками под глазами и не давали уверенности в этом.

Быстро придав себе презентабельный вид с помощью едва заметного макияжа и надев хлопковые голубые шорты на резинке и короткий чёрный топ на бретельках с накинутой сверху широкой рубашкой, девушка направилась на первый урок. Изначально он предполагался как практика, но по известной причине Ника позволила себе сделать ученикам приятное, взяла деньги и собиралась сводить их в кино. Но не оставляла назойливая мысль, что и без того прошлый вечер был посвящён «домашнему кинотеатру» и вряд ли что-то подобное на следующий же день могло порадовать ребят, да и саму иностранку тоже.

Собравшись с детьми на тренировочном поле, Дома решила уточнить их пожелания, попросив переводить всё на тайский Кьюта — единственного международника из всего класса, успевшего хоть как-то изучить русский язык. Ученики замялись, явно не радуясь идее с кино вместо урока, но притом не находя вариантов в противовес предложению учительницы. Это было невозможно не заметить, и потому, поняв, что ничего не услышит, магичка торжественно выдала классу свою мысль, что всплыла в её голове ещё при пробуждении утром:

— Слушайте, а давайте тогда посетим магический музей? Вы же знаете о таком?