Но нелюди эти, именованные будущими поколениями «существами», — ибо людьми за счёт нечеловеческих умений никак являться не могли, — только прожив ровно сто пятьседят лет, попадали замертво, очнувшись уже на Небесах, где впервые увиделись все вместе вживую, не через разнообразные «экраны». Заново друг с другом познакомившись, Первые, преодолевая непонимание с помощью чего, где и как они оказались и что им там делать, начали слаженную работу по исследованию неизвестных доселе мест. Когда Боги высчитали по шагам примерные масштабы открывшейся им пустой местности и дружно решили, что оказались именно на Небесах, прибегнув к серьёзной долговременной экспертизе, маги также установили, что уровень облакообразного Неба, на котором они оказались, не был единственным и выше, с самого появления Земли было образовано ещё четыре, которые уже были населены умершими душами. Попривыкнув к новым владениям, Первые постепенно обустроили все пять Небес, даровав каждому своё предназначение.

Первое Небо они отдали разного ранга земным Вознесённым демонам и падшим ангелам, что поступали на службу второму или четвёртому Небу как место проживания. Второе испокон веков использовалось как Небо для греховных людей. Это был своеобразный Ад на облаках, но все попавшие туда раньше были отданы сами себе и время очищения от грехов проходило смешанно, сумбурно. Первые же улучшили его, добавили лагеря для состава надзирателей, который выберут сами и обновили все круги и комнаты с наказаниями. Третье Небо с начала существования было местом, где дожидались своего перерождения погибшие совестливые, благодетельные, спасающие жизни или нечестно убитые кем-то люди и умершие, не получив бессмертие после прошедших лет жизни или погибшие в бою маги.

Следом шло Небо для Высших ангелов и светляков — магов Света, — что смогли из простых учеников земных школ и как следствие работников по своей магической «профессии» дойти до Вознесения. На этом Небе Вознесённые занимались большей частью Небесной рутины, такой как набор в школы учителей и директоров или ведение различных учётов. Пятое же Небо было отдано самим Богам с их ближайшими «секретарями» и «правыми руками», главными помощниками, которых те создавали собственными могуществами. Бывшими людьми или их детьми они не являлись и, по сути, даже не были никогда живы и не умирали.

На Земле же, после Вознесения Первых, их потомки, как и сами Боги со временем стали лишь мифическими легендами, выдумками не самых умных живших в древности народов. От этого несчастья всем будущим поколениям магических существ пришлось начать скрываться, продолжая тренировать могущества в школах, что были подстроены по всем условным — и, позднее, бумажным — соглашениям как самые обычные, ничем особенным от других не отличающихся.

Откуда же произошли потомки Богов, раз каждый Певрый маг был единственным в своём роде?

Дело в том, что, развивая свои магические способности уже в мирной жизни со смертными, наречённые Боги находили себе по три "наложницы" или "наложника", постепенно увеличивая число существ, родившихся с необычными способностями, а после остановились на одной спутнице или одном спутнике жизни, с которым разделили быт, которым отдали сердца. Путём слаженной работы всех Первых, что общались тогда через домашние большие или карманные круглые зеркала, а магов из стран, в которых их тогда не завозили, с помощью известных всем блюдцев, водицы озёрной и других отражающих предметов выяснили, что дети, появившиеся от них — Богов, — априори не могли быть грязными, со смешанной кровью. Как и внуки с правнуками, даже если их возлюбленные Магией не обладали — силы в Первых магах были слишком велики, чтобы обычная людская природа могла состязаться с ней в утробе матери.

Такой и была история появления всех тех магов, кто по своей сути с рождения были обязаны помогать людям в настоящем за то, что те оставили их в живых в прошлом, хотя имели право от волнения за собственные жизни убить всех «непохожих», отдавшись на произвол судьбы и растерзание нечистью.

На горизонте тёмно-голубого рассветного неба сквозь утренний туман проглядывалось неброское красно-коричневое кирпичное здание, что казалось неким изгоем на фоне окружающих его архитектурных строений в центре столь известного города России — Санкт-Петербурга. Девушка с насыщенными фиолетовыми волосами по локти, что легко вздымались на слабом осеннем ветру, с задумчивостью, читающейся во всём лице, застыла перед пешеходным переходом, тускло-серыми глазами тоскливо вглядываясь в по-своему одинокое сооружение, что, думалось, ещё с пяти часов утра было забито трудолюбивыми учениками, пришедшими забыться в очередном учебном дне, тогда как она явится туда в последний раз.

«Сегодня закончится та долгая и до боли в сердце любимая одиннадцатилетняя история, что собрала в себе не один десяток забавных, грустных, счастливых и местами тяжёлых моментов, которые навсегда останутся в моей памяти, навсегда запомнятся в моём сознании…» — Горестно подумала про себя Доминика Галицкая и, в раздумьях не заметив вот уже в третий раз загоревшийся зелёным светофор, пропустила мимо ушей противные сигналы автомобилей, пытающихся достучаться до её помутнённого мыслями разума.

Пышные ресницы семнадцатилетней ученицы Петербуржской Магической Школы часто подрагивали, когда слёзы были готовы политься рекой от гадкого ощущения неизбежности, провала, уголки очерченных тонких губ в тоске опускались вниз, худощавые щёки напрягались при каждом горьком воспоминании о прожитых в родной стране годах, а изящные пальцы с длинными острыми ногтями безжалостно сминали гладкую ткань кожаной чёрной куртки с заклёпками на плечах. Ей была непонятна одна только идея такого предложения со стороны Совета, что уж говорить о согласии на него и от директора её школы — главного магического Советчика во всей России, — и от «Наивысших чинов» — Богов.

Директора любой Магической Школы также имели звание Советчика, "должность" эта была наследственной и передавалась от родителя к ребёнку. Школами магические Советчики управляли с целью наблюдения за обучаемостью школьников, контролем компетенции учителей, слаженностью школьного коллектива, и обязаны были посещать Советы, на которых директора всех школ обсуждали насущные вопросы по теме обучения детей, проблемы в учебных заведениях друг друга, более углублённое развитие преуспевающих учеников и многое другое. У каждого Советчика способность была своя, под стать количеству Богов, — а среди них не было существ одного народа, — но, если какая-то страна славилась особенно высокой популярностью среди иностранных магов или просто имела в себе чрезмерно большое количество существ, в ней число школ могло доходить до трёх-четырёх, по одной на один крупный город и в таких случаях масти директоров повторялись. Дополнительные учебные заведения строились, чтобы магам из других областей не приходилось переезжать слишком далеко от дома, да и места на всех не хватало как в общежитиях, так и в самих школах.

Тхирасак — директор Тайской Магической Школы — был темником, Ника знала это по частым рассказам Советчика своей школы, да и по зеркалу часто об этом говорили, когда у него интервью брали. И сын у него был уже совершеннолетний, готовый в любой момент занять место отца, только тот не спешил свой пост покидать — как-никак, в лучшем случае директора несли службу на Земле до положенных ста пятидесяти лет, после чего возносились и работали уже на одном из пяти Небес с учётом способности: с более тёмной могли работать в Аду, со светлой в Раю, или нейтральное для обоих — четвёртое Небо.

«Каким же образом этот Тхирасак убедил абсолютно всех Богов, а главное, моего фактического опекуна согласиться на такое?.. Да, Ваню могли заставить подписать просьбу, так как согласились все остальные и стали на него давить, но вот сами Первые!.. Как он подействовал на них? Что он за существо такое, раз смог за такой короткий срок — всего за полтора месяца — собрать подписи от всех необходимых лиц и в середине учебного года нашёл мне свободное место в одиннадцатом классе?» — Мысли крутились в голове сами собой, магичке не нужно было прикладывать совершенно никаких усилий, чтобы окунуться в них с головой и уже не иметь возможности самостоятельно выбраться из панического круга тревог и волнений.