Уже в четыре утра темничка проходила контроль, мысленно прощаясь с родным домом, городом и всей страной. Её приятели кричали вслед нежные слова поддержки, глотая слёзы, горечь которых прожигала разодранное, казалось, в кровь горло. Девушка благодарно кивнула им, в последний раз махнула рукой и скрылась в глубине ни разу не исследованного ранее светлого коридора со стёклами в потолок. Как только магичка пропала в проходе, думалось, навсегда, силы её приятелей иссякли, и они с характерным громким хлопком упали на колени, зайдясь неконтролируемым приступом рыданий под странные и изредка сочувственные взгляды окружающих людей.

В этот день их жизни перевернулись с ног на голову, кардинально поменялись и больше никогда не смогут вернуться в прежнее русло, отчего грудную клетку так больно сдавливало, что невыносимо было сделать и один краткий вдох.

Понуро опустив голову и многократно столкнувшись плечами с другими пассажирами, в тумане задумчивости Доминика поднялась по трапу на самолёт, судорожно натягивая на пальцы рукава чёрной водолазки с высокой горловиной. Пройдя проверку бортпроводницы, проверившей посадочный талон, она наскоро выискала глазами свой ряд и собралась развалиться в кресле, что удачно располагалось у окна, хотела перевести дух и спокойно поразмыслить обо всём, пока ещё было время, но в своём кресле с удивлением обнаружила незнакомого парня приятной азиатской внешности.

Одет он был в безразмерную толстовку цвета морской волны, почти достающую до колен и светлые зауженные джинсы. Азиат смотрел вперёд себя безмятежным взглядом светло-голубых глаз с эпикантусом, — складкой верхнего века у людей монголоидной расы, — а небесные волосы его были прямыми и кончиками доставали до ушей. Нике такой расклад совсем не понравился, а потому, встав около незнакомца, что нагло занял её кресло, она, даже не подумав о том, что её могут не понять, грубо рыкнула тому, глядя сверху вниз:

— Мальчик, это моё место. Сгинь, пожалуйста, пока достоинства не лишился.

— Ох, Нонг’Доминика, категорически приветствую! — Встрепенувшись, воскликнул в ответ неизвестный парень в высшей степени вежливым тоном практически без акцента, словно знал русский язык примерно всю жизнь. — Что ты! Я ни в коем случае не патентовал на это сидение, не думай, просто грел его! На улице у вас настоящий русский ноябрь — холодно, как под десятью кондиционерами! Я даже в аэропорту с чашкой горячего кофе замёрз, поэтому переживал за тебя, — открыто отреагировал он, подняв на заговорившую с ним чистые, практически по-детски невинные глаза.

— Какой обходительный… — поморщилась Дома, в какой-то мере испугавшись таких бурных речей. — Так, значит, ты и есть мой куратор? Запомни, я люблю прохладу и ты должен понимать, почему. В следующий раз не утруждай себя насиживанием чужого места.

— Прости… просто не подумал, что твоей масти присуща любовь к холоду, — скоро пересев на соседнее сидение, парень поспешил представиться: — Я Пхат Тхонгкхамат, твой друг на следующие три года твоей учёбы в моей школе. Свободно говорю как на русском, так и на тайском языке, немного знаю английский, так что почти любой разговор в Таиланде смогу поддержать и тебе переводить!

— А теперь сектор вопрос на барабане: какого лешего ты решил, что мы будем друзьями? — Усаживаясь на своё законное место, прямо спросила темничка, кинув косой взгляд в сторону мага. Голова гудела, повышая и без того большую от рождения раздражительность. — Думаешь, со мной так просто дружбу завести?

— Ну… не будешь же ты с простым знакомым всё последующее время делиться происходящим на уроках и проводить основное время? — Пхат неловко почесал затылок, потупив взгляд в пол.

— А вот это всё ты с чего взял? — Отупело проморгавшись, непонимающе вопросилась магичка, вглядываясь в какие-то до странного миролюбивые глаза, всё ещё скромно опущенные вниз.

— У нас в Таиланде говорят — «идёшь гулять — бери с собой товарища», поэтому я и подумал, что стоит сначала подружиться… Да и с кем ты собираешься существовать, кроме как со мной — твоим законным куратором, который, в отличие от многих в моём королевстве, хорошо тебя понимает? — Поинтересовался Тхонгкхамат, вдруг улыбнувшись уголками губ, и косо посмотрел на собеседницу.

— Уж поверь, я смогу найти кого-нибудь, с кем можно будет погулять. Но если даже и не найду, то гулять я буду с куратором, ты сам признал такой свой статус! А уж если ты будешь хорошим мальчиком, то, может, мы и сможем сблизиться, хотя сейчас ты представил себя, как слишком самоуверенное и наглое существо, даже учитывая свою внешнюю скромность.

— Ну, я далеко не самое «самоуверенное и наглое существо» в нашей школе. Ты ещё успеешь познакомиться со всеми там, а пока давай узнаем друг друга поближе? Лететь нам всё равно достаточно долго.

— Хорошо… — недоверчиво выдохнула Доминика, задушив в себе прожигающую внутренности вспыльчивость. — Как меня зовут ты знаешь, мне семнадцать, являюсь я темником с подкатегорией «чистильщик».

— Напомни-ка, что означает «чистильщик»? Я забыл, что значит это слово, давно не практиковал русский.

Ника нервно вздохнула, но сдержала себя, ведь хорошо понимала забывчивость парня, ибо и сама во время подробного изучения латыни часто забывала родной язык, а для него русский являлся лишь дополнительным, поэтому, пусть и сквозь зубы, но ответила она спокойно:

— Конечно. Я готовлюсь стать «уборщицей», очищать различные места…

— Постой, — быстро прошептал Пхат, оборвав Дому на полуслове. — А настоящее название твоей дополнительной способности? Скажи на ухо, так не придётся опасаться людей.

«Вот же наглый ушастый гад! Ну, посмотрим на твою выдержку, пикапер, чёрт тебя дери!» — Злобно прошипела про себя девушка, сверкнув на наглеца полыхнувшими чёрным огнём глазами.

Хотя, подумав с секунду, она сжала кулаки, медленно приблизилась к щеке мага, и, чуть отодвинувшись к его затылку, глубоким, томным, вызывающим под чужой кожей сотни приятных покалываний, промурчала:

— Я — маг Тьмы с дополнительной способностью чистильщика. Ответственна за «потустороннюю чистоту» страны своего проживания, — темничка насмешливо улыбнулась, увидев панику в глазах своего провожатого. Она почувствовала вмиг возросшее напряжение в теле полуангела, а в прерывистых движениях прочитала поднявшуюся тревожность. — Понял, наконец, кто я?

— Д-да, спасибо. — Сдержанно бросил полусветляк, вперив взволнованный взгляд во встроенный в кресло экран с открытым меню.

— Пх-пх, дурак, — довольная полученным эффектом, весело пролепетала магичка и игриво прикусила губу, откинувшись на спинку своего кресла.

Этот странноватый паренёк даже начинал ей нравиться своим веселящим поведением, пусть и думалось, что он только притворялся — делал маг это очень искусно, не прикопаешься. Это удивляло. И вместе с тем пугало, заставляло напрягаться от непонятных пугающих чувств.

— В-всё, хорошо, прости, я понял, что неправильно начал вести с тобой диалог. Исправлюсь. — Отрезал Пхат виноватым тоном, всё не решаясь повернуться к новой знакомой лицом.

— Вот так-то! А то ишь, чё удумал, деловой чересчур! Расскажи лучше что-то о себе, мистер Пхат Токха… маха… нат.

Ангел-светляк тихо посмеялся, закрыв глаза и чуть подавшись вперёд, после чего поправил, разделив фамилию на слога:

— Тхонг-кха-мат. Но лучше зови меня Пи’ — это уважительная приставка к имени, но может употребляться и отдельно, как самостоятельное обращение к тайцу, старшему по возрасту. Мне восемнадцать, следовательно — я на класс выше тебя, — продолжил он уже мысленно, оставив попытки безосновательного кокетничанья:

«Я наполовину ангел, наполовину светляк. После окончания я школы стану помощником людей в принятии верных решений, детям буду составлять компанию на ночь, чтобы следить за отсутствием нечисти»

— Вообще, в работе твоей способности я была осведомлена, но спасибо, что освежил память. А в целом очень даже неплохо! Но знаешь… Вот ты вроде хорошим быть должен, всем таким «возвышенным», а на деле к малознакомым девочкам мажешься как последний изврат! Да, ещё один вопросик: если ты для меня «Пи’», то бишь старший, то как зовусь для тебя я?