Под конец предназначенного для урока времени многие порядком выдохлись и заметно устали, но никто на это не жаловался, ведь сейчас тренироваться в поте лица их не заставляли, даже учительница — они сами этого хотели, пока та веселилась с одним из учеников, хохоча от каждого удара, будто её кнутом щекотали, а не били до лёгкой красноты. Доминика, как преподавательница, лишь пару раз ненавязчиво отметила на теории артефактов, что их поколение может стать первым в истории Магии, как в идеале овладевшее энергетическим кнутом и всеми его возможностями, потому что ещё недавно полностью их умения не знали. А такие слова, как многим известно не понаслышке, могут взять кого угодно на слабо так, что подействуют лучше любых приказов и угроз наказания за отказ учиться.

Оставшийся день также прошёл спокойно, лишь однажды у Ники закружилась голова во время урока истории Магии, но это, думается, произошло по естественной причине — переутомление. Домой девушка вернулась под вечер, потому что вызвалась отдельно помочь шестерым самым отстающим в учёбе третьеклассникам и двум пятиклассникам, что остались после уроков. Спать она ложилась по обычаю не поевшая и до того уставшая, что споткнулась об угол кровати и лицом уткнулась сразу в подушку.

Зато, хоть уснула без поворотов вокруг своей оси половину ночи.

Ожидалось, что проспит она всего часа четыре, с кошмарами, уничижениями самой себя и странными мужчинами на фоне сырых серых стен, но в итоге её забросило совсем в другую степь, что была не многим лучше.

Во сне девочке было двенадцать. Она стояла с Вадимом — работающим на тот момент уже сорок два года директором Питерской Магической Школы, что решил стать её опекуном, практически не раздумывая, — перед дверью в комнату общежития, где она раньше никогда не жила в счёт возраста и наличия родителя с собственной квартирой недалеко от школы. Так как мама её тогда сочлась пропавшей, Никуше в экстренном режиме разыскали другое жильё, собственность матери оставив пустовать до совершеннолетия дочери с редким посещением дома уборщиц за счёт денег из кармана Советчика. К счастью, соседкой темнички оказалась Рика — её лучшая подруга с третьего класса, что не оказалось случайностью, а было предусмотрено директором. Такой расклад позволил малышке пережить меньшие, чем могли, стресс и тревоги.

Когда мужчина оставил свою хмурую и необщительную подопечную с улыбчивой и разговорчивой девочкой, Ри вмиг подбежала к кровати новой соседки, — левой со стороны входа, — на которую та уселась с ногами, и крепко обняла подругу, уже зная о пропаже её мамы из-за сплетников-взрослых. Белой ведьме было очень жаль её, ведь, хоть у самой неё родители были живы, и об их местонахождении она прекрасно знала — они всё же были слишком не заинтересованы в дочери и заняты работой, чтобы хоть раз в два месяца видеться с ней. Рике тоже не хватало своей родни, но она упорно продолжала улыбаться, не обращая на это внимания, не акцентируя его на плохих вещах, ведь всегда говорила всем, что: «Если постоянно испытывать одни негативные эмоции, совсем забывая про хорошие чувства, которые всегда есть внутри нас, то и нашей долгой магической жизни не хватит, чтобы ею насладиться!»

Рика Беляева с ранних лет была умной девочкой с мудрыми мыслями и взглядами на жизнь. Она воспитывалась своей школой и её обитателями, — чудесным учебным заведением, лучшим из всех существующих, а также самыми прекрасными существами, в нём учащимися, которых ценила всегда и которых вспоминала добрым словом в самых разных местах и ситуациях, — в частности директором и учителем художественной Магии, что Ри очень любила. Рика всегда получала тепло от ближних и отдавала его всему своему окружению в той же мере, не жалея и не утаивая — она хранила всех хороших магов в своём сердечке также, как они хранили её в своих сердцах.

— Домик, милая моя, поплачь, тебе же станет легче! — Ласково произнесла она и погладила подругу по голове, продолжая обнимать сгруппировавшееся тело, что спрятало лицо в согнутых на коленях руках. — Не слушай тех дураков, которые говорят, что слезами горю не поможешь, не надо с чёрствых глупцов пример брать! Слёзы помогают, а они пусть и дальше продолжают жить в своём сером мирке без хороших эмоций, которые в них исчезают из-за сокрытия в себе той грусти, тоски и печали, что должна хотя бы иногда, но выходить путём плача, а ты давай от этих плохих чувств избавляйся, чтобы для радости место нашлось!

— Я не хочу плакать, рыжик, — буркнула магичка приглушённо и громко шмыгнула носом.

— Угу, я слышу, как не хочешь, — нежно улыбнувшись, мягко ответила рыжая девочка с милыми косичками, погладив приятельницу по сгорбленной спине.

— Я пережила гибель папы, переживу и пропажу мамы. Просто придётся немного потерпеть, пока боль от её исчезновения из моей жизни поутихнет. У меня времени на долгие страдания нет, мне нужно продолжать учиться! Мне надо зарабатывать, я не могу всё время сидеть на шее дяди Вади, пусть он и вызвался быть моим опекуном из-за сильной любви и преданности к своим ученикам и от волнения за мою дальнейшую судьбу, если бы меня определили в детский дом.

— А отдыхать кто будет, сестрёнка? — Вдруг шутливо спросил Кирилл, голова которого выглядывала из-за двери в комнату.

— Киря? Ты откуда тут? — Удивилась Доминика и перестала обнимать свои ноги, выпрямив спину.

— Ко мне директор заходил и рассказал, куда тебя поселили. Оказалось, что нас разделяет две комнаты! Ну, он и предложил мне сходить к тебе, приободрить. И вот я тут! Могу войти, девчат?

— Входи, Кирюша, — первая ответила белая ведьма и, пригладив яркую прядь волос, выбившуюся из косички, упёрлась спиной в угол между стеной и изголовьем кровати новой соседки, и похлопала рядом с собой, приглашая друга присесть.

— А меня впустите? — Лукаво, с озорной улыбкой на пол-лица протянул Дима несколько хриплым голосом, подобно первому гостю высунув из-за двери лишь голову, пока второй уже пристроился около Ри.

Мальчику тогда было тринадцать, он обгонял друзей на полгода и был красив не по годам: шикарные, пусть и небрежные бордовые «космы» — как их называла Ника — стиля «гранж», недешёвая одежда, будто подобранная лучшими стилистами Питера, чистая кожа и спортивное телосложение. Голос подростка своевременно ломался, что невольно заставляло девочек в его окружении неловко улыбаться и нервно сминать полы юбок, когда при общении лёгкая осиплость в его тоне становилась низким гортанным басом.

Маленькая Дома из далёкого прошлого, как и Дома, смотрящая сон в настоящем, услышав до замирания сердца знакомый голос с привычной беспечностью в тоне, с силой сжала руки в кулаки. Вот только одна девочка это сделала от приятного волнения, трепета и даже некоего смущения, не ожидавшая увидеть этого парня в первый же день переезда на новое место, зная к тому же, что у того была мама, — что означает и наличие квартиры, — а другая, взрослая личность, от неприязни и обиды, уже пережившая всё и всё помнящая.

— О-о-о, привет, Димуша, заходи, конечно! Ты лишним точно не будешь! — С ребяческой радостью воскликнула Рика, похлопав в ладоши, и как бы невзначай глянула на подругу, сидевшую по левую руку, желая увидеть её реакцию. Та, подложив под спину подушку, словно безо всяких тревог на душе с невозмутимым лицом улеглась на изголовье кровати и, опустив взгляд, пыталась не выдать красноту, так и жаждущую проявиться на округлых детских щёчках.

— Чего это я лишним не буду? — Усмехнулся маг Огня, по-барски заходя внутрь. — Твоя подружка, знаешь ли, только так меня своей Магией по полям-лесам гоняет каждый день! Я себя иногда, вот честное слово, петухом деревенским считаю, с которым дети поиграть в догонялки решили! — Глумливо возмутился он, принципиально упав на пухлую подушку, на которой уже лежала обсуждаемая девочка, придвинув её к белой ведьме, и нагло разместился на двух третях полутораспальной кровати.

— Эй! — Пискнула Галицкая в ответ на своё притеснение. — Это теперь моя постель, брысь отсюда на пол!