Прищурившись и сморгнув с ресниц пару выступивших слезинок, я вернулась ко входу и закрыла дверь — стоило пошевеливаться, чтобы успеть осмотреть как можно больше, пока никто из местных не заинтересовался моей вознёй.

Теперь, при ярком свете, стали понятны масштабы сарая, а также то, что на обычное хранилище для лодок и снастей он походил в последнюю очередь.

В дальней стене располагалась рулонные ворота, достаточно широкие, чтобы в этот сарай, больше похожий на крытый док, мог бы войти небольшой катер. Только выхода к воде не было — бетонный борт опоясывал сарай по периметру, и тёмная неподвижная вода, заключённая в него, сейчас больше походила на бассейн. А источником плеска, который поначалу ввёл меня в заблуждение, будучи принятым за накаты речных волн, — были тонкие струйки и частые капли воды, срывавшиеся с металлических конструкций под прохудившейся местами крышей.

«Такой свет, а крыша дырявая…» — я внутренне содрогнулась: ещё не хватало оказаться убитой током в чужом лодочном сарае, ненароком наступив в лужицу. Нет, это в мои планы точно не входит.

Я ещё раз опасливо посмотрела вверх, выискивая взглядом проводку и только в этот момент весь этот железобетонный хаос, начал складываться для меня в некую общую картинку. По обеим сторонам бассейна располагались попарно четыре колонны, соединённые между собой косыми перемычками, вроде как у стрелы подъёмного крана, и на поверхности металла бугрились огромные шляпки заклёпок, скрепляющих эту конструкцию. Сверху, через бассейн, колонны были соединены двумя фермами такой же клёпаной конструкции, но более ажурными и имеющими треугольную форму, повторяя контуры крыши. Всё это очень напоминало козловой кран, только неподвижный. И сходство это завершала конструкция, сильно напоминавшая двигатель лифта, виденный мной однажды. Двигатель должен был приводить во вращение два барабана: на один наматывался трос, который пройдя через блок, заканчивался массивным крюком, от которого уже расходились стропы, удерживающие на весу площадку. От второго барабана шёл толстый кабель, армированный тонким тросиком. Кабель подходил к небольшой коробке, закреплённой на перилах платформы. Сейчас я уже отчётливо видела, что эта коробка была единственным незаржавевшим элементом платформы. «Корабельный сурик» — всплыло в голове название, прочитанное где-то. Тросы тоже матово поблёскивали, видимо, были обильно покрыты минеральным маслом. Приглядываясь к тросу, я вдруг обратила внимание, что от крюка идёт ещё один трос, тоже пропущенный через небольшой блок, и уходит куда-то в сторону, в угол строения. Теперь я разглядела, что там, из воды, из угла бассейна, так, чтобы не мешать платформе, торчит, а точнее — висит полупогружённым в воду, — бетонный цилиндр. Я осторожно двинулась в ту сторону, стараясь лишний раз не наступать в лужи на бетонном полу и, обойдя бассейн, могла уже более детально рассмотреть эту часть конструкции. На поверку это оказался не монолитный кусок бетона, а металлический стержень с кольцом на конце, к которому и крепился трос, а вот на стержень были нанизаны бетонные кольца с прорезями. Форма этих колец и их конфигурация живо напомнили мне грузики для медицинских весов, и в этот же момент паззл сложился вновь — это же противовес! Вероятно, он уравновешивал платформу, а значит, мощность лифтового мотора тратилась только на подъём или спуск того, что на этой платформе располагалось.

Я двинулась дальше, обходя бассейн по кругу. Петли роллет были тоже обильно смазаны — я убедилась в этом, скользнув по одной из них пальцем. На правой от входа, ещё неисследованной мною стороне бассейна на полу стояла какая-то здоровенная машина, составной частью которой было нечто, сильно напоминающее двигатель моего «доджа». От этой машины по полу расходились многочисленные шланги: какие-то были свернуты в бухты, какие-то стелились вдоль бассейна, а вот два уходили под воду. Из любопытства я подхватила из них и осторожно потянула на себя, и, к немалому моему удивлению, тот спокойно поддался. Хмыкнув, я пока вернула шланг в воду и вернулась к своему исследованию.

Вдоль стены рядком стояло восемь одинаковых металлических шкафов, замыкаемых, судя по всему, одним ключом, и чуть поодаль — девятый, более узкий, закрываемый на обычную задвижку. Это не сильно упрощало мне задачу, поскольку вскрывать пришлось каждый из восьми, и, к своему немалому удивлению, в шести из них я обнаружила «трёхболтовки» — классические водолазные костюмы с жуткими медными шлемами. Снаряжение выглядело несколько устаревшим и потасканным, но надёжным — хотя, увы, в глубоководном погружении я не разбиралась совершенно. Два оставшихся шкафа пустовали. В девятом нашлись разнообразные инструменты, включая ключи, отвёртки и даже небольшую киянку.

Закончив осмотр, я пришла к пугающему и немного неутешительному для себя выводу, что, вероятно, Сонг и этот его бородатый друг воспользовались костюмами из пустых шкафов, и спустились под воду. Зачем человеку типа Эндрю Сонга заниматься частным дайвингом — вопрос открытый. Возможно, его принудили? Этот самый мрачный бородач…

Ещё более сложным вопросом было — почему, эти шланги, уходящие под воду и долженствующие крепиться к костюмам для подачи воздуха, так легко извлекались? Я проверила — изгваздалась вся, конечно, плотная резина была покрыта тонким налётом слизи, — и даже один из них вытащила целиком. Длинный, зараза, и тяжёлый… И ни к чему, очевидно, не крепящийся.

Я немного бестолково сделала ещё один круг по «сараю», в надежде разглядеть хоть что-нибудь, хоть какую-то мелочь, ускользнувшую от меня при первом осмотре, но, к сожалению, таковых не находилось. Сонг и его предполагаемый похититель не оставляли окурков — значит, бородач тоже не курит, в кабинете у самого Эднрю я нашла пепельницу, но та была пуста, а в помещении не было характерно для курильщика запаха табачного дыма, въевшегося во всё, что можно. Следов, как таковых, тут тоже не было — высокая влажность не оставляла шанса пыли, да и грязи они не нанесли, прибыв со стороны воды. Единственное, что можно было сказать с уверенностью — шкафчики открывались ключом, а не взламывались.

В мою голову закралась безумная мысль, что вот этот бассейн, глубиной не менее тридцати метров, там, внизу, соединялся с Джеймсом, и, возможно, таким причудливым образом Сонг незаметно спускался на дно реки, и… и… И что? Зачем? Как далеко он мог забраться без подачи кислорода, только на одном запасе костюма?

Я сжала кулаки, борясь с желанием побиться головой о дверцу пустого шкафа, напротив которого остановилась, и заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов.

«Спокойно… Тихо…» — мысленно проговаривала я, стараясь смириться с мыслью, что та единственная логическая зацепка, которая у меня осталась после сбора всех данных, оказалась очередным хвостом, ведущим в никуда.

«Точнее — под воду. Спрятать концы в воду…» — мрачно скаламбурив, я тряхнула головой и хмуро посмотрела в сторону платформы, почти незаметно покачивающейся под собственным весом.

«Мне не платят столько», — попыталась вразумить сама себя, но уже в этот момент я понимала, что мне тоже придётся пойти на этот шаг — влезть в чёртов костюм и спуститься вниз.

Загвоздка заключалась в том, что я понятия не имела — каким образом мне это сделать. Допустим, с механизмом действия платформы я разобралась, но как подключать кислородный шланг, да и, в конце концов, как надеть «трёхболтовку» — не представляла. Следовательно, мне нужно найти специалиста по погружению. Наверное, это тоже можно провернуть через Роджерса…

Я нервно хихикнула, представив себе рожу капитана, когда я приду к нему с таким запросом. М-да. С каждым следующим шагом это дело закручивалось всё причудливее, и всё сильнее мне хотелось его раскрыть! Чёрт возьми, я уже хотела найти Сонга просто для того, чтобы иметь возможность спросить у него обо всех этих странностях!

Тихо ругаясь, я подошла к рубильнику на стене и выключила свет.

В город я вернулась уже после заката.