– Ты пригласишь синьора Саламандер-Арденте пожить с тобой во дворце? – спросила Маура.

– Это вряд ли будет удобно. У нас есть дом в столице, помнишь, я тебе говорила? Думаю, Филомен остановится там. Ах, какая новость! Я хочу рассказать ее Карле. – Расшалившись, я плескалась водой и махала руками. – Почему донна Маламоко не приветствует по утрам свою догарессу?

– Тишайший Муэрто запретил ей переступать порог твоей спальни, – сообщила Маура. – О причинах не спрашивай. Это приказ, Карла его исполняет.

Стронцо Чезаре! Но даже его нелепые приказы были не в состоянии испортить мне настроение.

Не видя ничего вокруг от обуревающих чувств, я оделась.

– Завтрак?

– Ваша саламандра, донна догаресса. – Ангела подала мне Чикко. Горничные уже не боялись брать мадженте голыми руками.

Моя верная бдительная малышка! Она охраняла мой сон от… Кстати, кто это был? Мужчина за шторой мне ведь не примерещился? Сенсериссима? Это был князь Мадичи? Ах, пустое. Не буду сейчас даже думать об этом. У меня есть новость, наполняющая меня радостью. Прочь тревожные мысли.

Синьорина Маламоко ждала нас в столовой и стоически перенесла мои объятия и визги восторга. Мы сели завтракать.

– Видимо, твой братец, Филомена, прибывает в столицу в поисках невесты. – Карла отсекла верхушку яйца одним ударом.

– Инес, – попросила я громко, – будь любезна, принеси из спальни резную шкатулку. В ней хранятся чудесные парные кинжалы, которые я собираюсь сегодня носить на поясе в качестве украшения.

Маура хихикнула:

– Кто-то проиграл пари.

Насладившись смущением Карлы, я спросила:

– Про женитьбу Филомена – это твои предположения? На чем они основаны?

– Ни на чем. – Таккола посмотрела на Мауру. – Просто он вошел в самый подходящий для брака возраст. Впрочем, как и мы с донной да Риальто.

– На балу, – сказала Панеттоне, – где соберется весь цвет аквадоратской аристократии, капитан Саламандер-Арденте сможет выбрать синьорину себе по вкусу. Если бы донну Маламоко не ожидал жених в догате Негропонта, я бы посоветовала ей попытаться очаровать брата нашей догарессы.

– Советы донны да Риальто бесценны, она ведь столь поднаторела в устройстве личных дел родственников.

– Баста, рагацце. – Я постучала ножом по ободку бокала. – Не знаю, почему вы вдруг поссорились, и знать не хочу. Немедленно миритесь и давайте спокойно есть.

Фрейлины насупились и продолжили завтрак, не глядя друг на друга. Я чуть не прыснула. Карла и Маура вели себя сейчас в точности как мои родители во время семейных ссор. Каждый сердился и не желал признавать свою неправоту, каждый ждал, чтоб другой сделал шаг к примирению. Им просто надо поговорить! Остаться вдвоем без свидетелей и высказать друг другу все обиды, что накопились. У родителей это обычно заканчивалось поцелуями и долгими часами за запертой дверью спальни.

Картинно охнув, я поднялась из-за стола.

– Ангела, Констанс, – позвала я прислуживающих за завтраком девушек, – мне нужно сменить платье. Новые кинжалы требуют другого наряда. Мы встретим Инес по дороге.

И мы удалились, оставив подруг заканчивать завтрак вдвоем.

Моя идея горничным понравилась. Они подобрали мне зеленовато-черный охотничий комплект с узким, похожим на мужской камзолом. Парные ножны смотрелись на нем превосходно. Черную полумаску украшали изумруды, а крошечную треугольную шляпку – павлиньи перья.

Я крутилась перед зеркалом так долго, что в покои явилась донна да Риальто, чтоб сообщить, что мы опаздываем.

Глаза подруги были красными и припухшими, но выражение лица – опустошенно-счастливым. Рагацце помирились.

Капитан Гаруди моей просьбе, как я и ожидала, не удивился.

– Кнорры? – переспросил он и кивнул. – Любопытная конструкция. Я знаю, где они пришвартованы, донна Филомена, и с удовольствием вам их покажу.

Гондолу покачивало на волнах, утреннее солнце золотило шпили Аквадораты, и меня нисколько не заботило, что его серенити не ночевал сегодня со мной.

Артуро организовал встречу Чезаре с синьориной Маламоко за пределами дворца. Часы на башне Четырех пробили полночь, когда у узенькой неприметной пристани на окраине Санта-Кроче пришвартовалась гондола.

Темная худощавая фигура протянула руку к дверному молотку. Два удара, пауза… удар, пауза… три быстрых удара. Дверь, скрипнув, открылась.

Тишайший Муэрто, сидящий во главе деревянного обеденного стола, поднял голову от бумаг и поприветствовал гостью:

– Битый час жду, между прочим.

Синьор Копальди, открывший дверь Карле, удалился в соседнюю комнату. Девушка осмотрелась:

– Так вот, значит, где его безмятежность прячется, когда сбегает из дворца с верным Артуро. Поздравляю, кузен, ты умеешь путать следы. – Донна Маламоко сняла кошачью маску и присела к столу напротив хозяина. – Сообщу тебе в качестве жеста доброй воли, что дома на улице Могильщиков и около Свинцового моста раскрыты, и у обоих дежурят отряды таинственно бряцающих оружием идиотов.

– Ты слышал, Артуро? – громко спросил Муэрто. – Можно продавать. Займешься?

Синьор Копальди пробормотал что-то вроде того, что выхода у него все равно нет, не тишайшему же Муэрто этим заниматься, тем более что недвижимость покупается на его личные, синьора Копальди, деньги.

Чезаре хмыкнул и, наклонившись через стол, прошептал:

– Не томи, Карла, что там с да Риальто?

– Кроме того, что он полный стронцо? Или тебя интересует командор?

– Можно подумать, дорогая кузина, я позвал тебя на ночное свидание, чтоб насладиться твоим остроумием. Не кокетничай, Маламоко.

– Ты слышал об Изолла-ди-кристалло?

– Хрустальный остров? Нет, а что в нем?

– Этого я не знаю, но он принадлежит синьору Адамо Саламандер-Арденте, твоему неожиданному тестю.

– Умение рассказчика – это у тебя от папаши, – Муэрто скрестил на груди руки и откинулся на стуле, – он тоже обожает заходить издалека. Что остров? Он теперь мой? Догаресса принесла его супругу в качестве приданого?

– Это имущество получит в безраздельное владение первый внук синьора Адамо, независимо от пола. Ты понял?

Чезаре присвистнул:

– То есть женить на девице своего наследника и ждать девять месяцев, чтоб получить подарочек? Это нелепо!

– Почему?

– Потому что гораздо проще выкупить этот клочок суши у заводчика саламандр.

– Она не продается. И если ты проявишь интерес, твои конкуренты тоже заинтересуются. Нет, Чезаре, терпеливый получает все. Поэтому Филомену и попытались отравить в первый же день во дворце. Живая и замужем не за Эдуардо, она опасна для планов командора. Но, кажется, решение об убийстве принимал кто-то из приспешников, потому что старикан вернулся и надавал всем тумаков.

– Ну да, достойный патриций в курсе, почему с моей помощью Саламандер-Арденте внуков не светит.

– Неужели? – Карла по-птичьи склонила голову к плечу. – Мне казалось, ты сам распространил эту байку про бесплодие, чтоб набрать очков в выборном забеге.

– Пф-ф, наивное дитя, когда на кону власть, никакие хитроумные истории не застят патрициям истины. Неужели до твоих ушей не доходили рассказы о многодневных обследованиях, орде лекарей и попытках подложить в мою постель самых плодовитых шлюх, которым достаточно постоять рядом с мужчиной, чтоб через месяц мучиться тошнотой по утрам?

– О боже, Чезаре. – Девушка перегнулась через стол и накрыла руку кузена своей ладонью. – Прости, это ужасно…

Его серенити дернулся, как от пощечины, и сузил свои нечеловечески светлые глаза:

– Ну мы же не собираемся обсуждать здесь мужскую неполноценность, а, дражайшая кузина?

Карла убрала руку и пожала плечами:

– Как будет угодно его безмятежности. Я лишь приношу в клювике информацию.

– Которую я либо принимаю, либо не принимаю во внимание. – Дож вдруг резко сменил тон: – Черт, ну конечно, если дать понять командору, что Филомена не хочет Эдуардо…

– А она не хочет.