— Полиция! — пискнула я, прижимая к груди рюкзак. — Помогите!

Гигант наступал на меня, широко расставив руки. Если бы не время и не место нашей встречи, я бы похихикала над тем, как он был одет. Потому что двухметровые красавцы в черных латексных комбинезонах на улицах Энска появляются нечасто, считай, никогда. На поясе у него бренчали какие-то колюще-режущие предметы, как отвертки у электрика.

— Пошел вон, урод! — заорала я, подпрыгивая на месте и с ужасом замечая, что дернуться в сторону физически не могу.

Маньяк выхватил из-за пояса одну из блестящих штуковин и угрожающе направил на меня.

— Какая приятная встреча! — Я догадывалась, кому принадлежал вкрадчивый голос, раздавшийся за моей спиной. — Эмбер, мама отпустила тебя без охраны?

Я вывернула шею. Ларс широко улыбался, демонстрируя всем желающим длинные острые клыки.

— Именем Дома Лета, — неуверенно проговорил маньяк. Зажатая в его руке блестяшка полыхнула искрами. — Я забираю эту деву.

— Я первым нашел ее. — Блондин встал за моей спиной, обняв меня за плечи. — Значит, она моя.

Смысл маневра был мне понятен — поганый шовинист прикрылся моим телом от возможной атаки. Маньяк думал. Морщинка, появившаяся на его гладком лбу, явно на это указывала.

— Дуэль? — наконец радостно спросил он.

— Разве я чем-то оскорбил тебя, высокородный? — В голосе Ларса мне послышалась издевка. И еще мне послышалось, что беседа велась вовсе не на русском и не на английском, который я могла бы узнать.

— Ты оскорбляешь меня одним фактом своего существования, охотник. — Маньяк повел свободной от оружия рукой, и я кубарем отлетела от Ларса.

Приземлилась я неудачно — на четвереньки, больно стукнувшись коленями и локтями. Рюкзак, зацепившийся петлей лямки за запястье, заехал мне в бок. Черт! Я поднялась, мельком глянула на сцепившихся в рукопашной мужчин, пожелала им скорейшего взаимного уничтожения и припустила к стоянке.

— Что происходит? — орал мой рюкзак писклявым голоском, когда я уже закладывала вираж вокруг шлагбаума. — Выпусти меня!

— Как только, так сразу, — пообещала я, всем телом налетая на блестящий бампер выезжающей машины. — Помогите!

— Что вы творите, Даша?! — Вселенская гламурь опасливо выглянула из салона. — Вы же поцарапаете покрытие.

— И вам доброго вечера, Алла Леонидовна. — Потирая бок, я ввалилась на пассажирское сиденье. — Форсмажорная ситуация, знаете ли…

— Поехали уже! — строго прикрикнул Пак.

Аллочка газанула. В заднее стекло мне было видно мокрую фигуру Блондина Моей Мечты.

Дождь барабанил по крыше машины примерно с той же частотой, с которой тарахтела Аллочка. Моих невнятных объяснений про вечернюю пробежку по пересеченной местности ей хватило за глаза, и теперь все желающие могли погрузиться в пучину ее, Аллочкиного, горя.

— А я ей говорю: ты овца, а она: от овцы слышу…

Из рюкзака, который я держала на коленях, появилась взъерошенная голова Пака.

— Успокоить?

— Не надо, — шепнула я одними губами. — Я машину водить не умею.

— Учись, — велело насекомое и нырнуло обратно. Едва слышный хруст, донесшийся до меня, сообщил, что с запасом соленых крекеров, которые таскала с собой на черный день, я могу попрощаться.

— Представляете, Даша, какие бывают подлые люди?

Я кивала головой: да — представляю, да — сочувствую, да — разделяю…

Жанка подняла трубку на шестом гудке.

— Тебя где носит, Кузнецова?

Голос подруги был полон алкоголя и радости.

— Ты с кем? — быстро спросила я.

— Да так, — пробормотала Арбузова. — Милые ребята. Подожди, музыка громкая, я на улицу выйду. Ну что там с тобой?

Я всхлипнула:

— Жан, уходи оттуда! Вызови такси и дуй ко мне.

Трубка молчала.

— Жанка! — крикнула я.

— Одну минуточку, — в сторону проговорила подруга, а потом весело заорала: — Кузнецова! Ты еще там? Возвращайся, тут весело! Подожди, здесь с тобой кое-кто поговорить хочет. Он тако-о-ой…

— Даша? — Голос Блондина Мечты был вкрадчив. — Ну что же вы от меня бегаете? Я так рассчитывал на более близкое знакомство.

— Если с ней что-нибудь случится, — твердо проговорила я, — можете попрощаться с вашим крылатым другом.

— Жанина Геннадиевна в полной безопасности.

— Я отдам вам Пака, только убедившись в этом.

— Хорошо. Возвращайтесь в клуб, мы все обсудим.

— Предпочитаю встречу на нейтральной территории.

Пока мы уточняли детали, торгуясь о каждой мелочи, предлагая и отметая самые людные места, «фольксваген» остановился и съехал на обочину.

— Я перезвоню, — буркнула я, нажав отбой, и обернулась к Аллочке. — В чем дело?

— Выходите, — поджала губы блондинка. — Решайте ваши криминальные делишки без моего участия.

— Алла, — проникновенно проговорила я, — уверяю вас, что мои проблемы не имеют никакого отношения к преступному миру.

— Если вы не уберетесь из моей машины, я немедленно звоню отцу!

Аллочка вывалила прямо на приборную доску содержимое блестящей дамской сумочки. Украшенный стразами розовый телефончик упал на пол. Девушка нагнулась. Мой рюкзак подпрыгнул. Заложник стремился принять участие в разговоре. Угу, Кузнецова, легкий киднеппинг, и никакого криминала. А сейчас еще охранники народного избранника подъедут, так вообще веселье настанет. Особенно когда я с ногами в бетоне буду про латексных красавцев песни петь.

— Позволь мне успокоить ее, — пропищал Пак.

— Она сможет вести машину?

— Медленно.

— Хорошо. — Я пожала плечами и растянула шнуровку рюкзака. — Действуй!

Зеленый жужжащий монстр молнией метнулся через салон. Укол пришелся в верхнюю часть шеи, как раз за розовым ушком наклонившейся блондинки. Алла заторможенно распрямилась.

— Что я должна делать?

— Продолжаем движение, — пискнул Пак, слизнув с серебряной вилки красную бусинку. — Ты отвезешь Дарью Кузнецову, куда она скажет.

Зеленые глаза сосредоточенно следили, как нога в остроносой туфельке послушно нажимает педаль газа.

— Потом ты обо всем забудешь. Ты поссорилась со своей подругой в клубе и сразу уехала домой. Утром у тебя будет замечательное настроение.

— …а она мне: сама овца…

От Аллочкиного бормотания у меня волосы на голове шевелились. Во что же я ввязалась, мамочки?

— Руководи. — Пак устроился на моем плече. — Только постарайся простыми словами. Она сейчас вообще ничего не соображает. Я ей ударную дозу вкатил.

— Прямо, потом сворачиваем на бульвар. За вторым светофором — направо…

— …и главное, у самой липосакция, и ринопластику недавно делала, а ведет себя…

Блондинка смотрела перед собой остановившимся взглядом, проговаривая бесконечный внутренний монолог, но послушно следовала всем указаниям. Ехали мы с оптимальной для города скоростью — километров шестьдесят в час, так что аварии я не опасалась.

— Почему ты остался со мной? — шепотом спросила я Пака. — Ты же мог улететь, как только из коробки выбрался.

— Не отвлекайся! Дома поговорим, — ушел от ответа кровосос.

У подъезда никого не было. Фонарь покачивался, выхватывая из темноты кусты жасмина и пустую скамейку.

— Как только доберетесь к себе, перезвоните, — приказала я Аллочке, выбираясь из салона под дождь. — Я должна убедиться, что с вами все в порядке.

Компромиссное решение должно было упокоить мою совесть. О дальнейшей судьбе своей зачарованной коллеги я все же переживала.

— Иди уже, святая Дарья, — подгонял меня Пак, спрятавшийся от дождя в моих волосах. — Простужусь, заболею, умру — Ларс вообще с тобой торговаться не захочет.

Я проводила взглядом розовый «фольксваген» и пошла домой. Лифт привычно поскрипывал. На моем шестом этаже тоже было тихо и пустынно. Ключ заедал; чертыхнувшись, я наклонилась над замком. Вот честное слово, завтра с утра слесаря вызову.