– Что хуже – они попытались отбиваться. Лупили магией, атархэ, амулетами. Собаки тоже влезли. Раззадорили их.

Йоссы бесстрашные, но соображают небыстро. И не слишком-то умеют действовать сообща. Если бы охотнички встали в круг, убрали собак, начали бы бить по команде, сами бы при этом не поранились… кто там знает – вдруг бы и выжили. Замедлили бы их. Может, даже отпугнули.

И они точно выжили бы, если бы просто побежали. Все, на ком не было крови бедной лошадки. И все, кто не влетел бы в кусты кровяницы по пути.

– Нескольких йосс они положили, но скорее случайно. Орали, метались и попадали друг в друга. Паника в темноте. Кто поранился, кто перемазался. Двое слуг пытались бежать, влетели в острые кусты, им тоже конец. Лошади оборвали поводья, разбежались кто куда. Я слышала ржание. Наверное, одна далеко убежала.

Нужно будет найти лошадоньку, если живая. И собак поискать – вдруг тоже кто-то уцелел.

Грызи коротко кивает и выжимает через бледные губы:

– Халлен?

– Похоже, был не с ними. Уехал верхом раньше. Только не совсем к Тёплому озеру. Куда-то дальше на восток. Но оттуда и йоссы пришли. Так что вряд ли они разминулись.

Подруга задумчиво поглядывает на следы лошади этого Халлена. Приметные подковы с витиеватым «А» – ну да, модный дом Папеньки Аграста.

– Три тела охотников и двое слуг. Может, я кого-то не нашла...

А может, кто-то всё-таки сбежал. Нужно опять смотреть следы, только там, где меньше натоптано.

Вспоминаю ещё кое-что странное:

– Помнишь, я сказала – они несколько йосс положили? Следы и кровь есть. А тел не видно.

– Потому что они под снегом, – хмуро откликается Грызи. – Как остальные.

По частям, значит, как мясо в кладовочке. Только это бред. Йоссы своих не едят, а через это – и в снегу не прикапывают. Разве что их приучить, только с чего кому-то приучать йосс быть каннибалами?

И тут я понимаю, почему Грызи неотрывно смотрит на юго-восток. Куда уехал сынок Аграста и откуда пришли йоссы. Случайная такая стая в два десятка особей, ага. Притом, что и пару штук найти бывает сложно.

Обдаёт пониманием – что мог прятать в своих угодьях урод-Аграст. И зачем вообще купил эти угодья. Что там Живодёр насчёт тайника говорил?

Кручу эти мысли так и этак, пока мы с Грызи опять уходим в поиск. Просматриваем снег между деревьями, вглядываемся в следы йосс, и собак, и лошадей. И почти одновременно говорим:

– Вот.

Грызи во что-то всматривается, качает головой и идёт ко мне.

– Слуга. Мы как раз пришли в том направлении, так что это его мы нашли самым первым. Следы те же. Что у тебя?

– Двое охотничков драпанули, – прямо по направлению к горам, и скорость отличная. С этими есть шанс.

– Мел… тебе их слышно? Можешь сказать, куда они ушли?

Тревогу в голосе Грызи можно руками потрогать. Пинаю Дар. А он в ответ пинает меня. Невидимой коленкой в висок. Крючусь и ругаюсь шёпотом. Вроде, разбираю что-то такое вдалеке… далёкие звуки сытой стаи.

А потом гораздо ближе различаю ворчание, повизгивание и испуганный человеческий вскрик.

– Стая ушла на юг, – мысленно прикидываю по карте. – От Теплого Озера – больше пяти миль. Может, разделились или разбежались по всему лесу. А там, похоже, кто-то живой.

Грызи кивает. И бежит на запад. Туда, откуда донесся человеческий скулёж.

Бегу следом, и это правильно. Там кто-то живой. Вряд ли больше мили. А до йосс куда больше. И от второй группы они пока далеко.

Остаётся надеяться, что у Пухлика и Его Светлости хватит ума не уходить от озера, сидеть в этом самом охотничьем домике и изображать наше прикрытие.

И ни обо что при этом не порезаться.

ЛАЙЛ ГРОСКИ

Если уж начистоту – это дельце не понравилось мне с самого начала.

Для меня оно ещё и началось в безбожную рань. Сперва со стука в дверь нашей с Янистом спальни. Потом с короткого: «Я вас предупредила».

А потом меня сходу затрясла за плечи Гриз Арделл, приговаривая: «Я очень извиняюсь, Лайл, но у нас дело, клиент несёт какую-то дичь, нужно, чтобы ты сгонял со мной в Крайтос, одевайся, пять минут на сборы. Доброе утро, господин Олкест, можете продолжать спать, извините, что потревожила, нет-нет, я на вас не смотрю».

Механизм побудки, отточенный за время учебки Рифов до остроты даматского клинка, сработал на славу. Бедолага Олкест только-только с ужасом вперился в закрывающуюся дверь – «Это что, Арделл?!» – а я уже впрыгнул в штаны и застёгивал тёплую рубаху.

– Я тебе не говорил, что о начальстве не надобно говорить перед сном? Так же и накликать можно. И скажи-ка мне просто на будущее – ты, случаем, не мечтал об этом самом начальстве в интимной обстановке? Потому что мне кажется, что это сбывается как-то не в ту сторону.

Судя по треску, который раздался за моей спиной – Олкесту нужно всё-таки перевесить несчастную книжную полку. Так же можно и череп проломить, в самом-то деле.

Может, Янист не отказался бы составить мне компанию. Но Арделл сходу запихала меня в «поплавок», и ещё через полчасика мы обретались в Крайтосе, где господин Аграст принялся со вкусом развешивать по нашим ушам ложь, оформленную по последним меркам высокой моды.

Тогда-то мне не понравилось это дельце ещё больше. И это был даже не вечный грызун, а чутьё законника (кузен Эрли уверял, что оно у меня – что надо). В прежние времена я слишком хорошо чуял тех, кто использует своё горе, чтобы не давать ни крупицы лишней информации.

Бейло Аграст был как раз из таких. Может быть, его жёнушка, обмякшая в кресле под мехами йосса, могла бы что-то прояснить – только вот он не давал ей и слова вставить и исправно топил нас в потоках своего горя. Заливал кружевной платок слезами и протирал колени костюмчика из фиолетовой таллеи (с искрой). Ползая в собственной гостиной по дорогому ковру (даматский, эпохи шестой Кормчей). И простирая руки, унизанные перстнями.

С ног до головы – олицетворение горя и лжи.

– Господин Аграст, успокойтесь. Почему вы с вашей супругой так встревожены? Возле Скорпионьих гор часто возникают проблемы со связью…

– Говорите, вы пока не оповестили родственников остальных охотников? Но почему?

– Вы ведь могли попросить слуг на барже и корабле поискать вашего сына. У них ведь след перед глазами, не так ли?

– Можно ли вообще узнать, почему вы не направили свою охрану или охотников… у вас же есть охотники? Или не нашли кого-нибудь… поближе, чем в Вейгорде?

Вопросы, уходящие в пустоту. Без толку. Аграст ломал руки, повторял, что мы теряем время, и вообще, он не знал, к кому обратиться, а о нас он прочитал в газетах. И его сын, его милый сын, его сердце говорит, что что-то не то с мальчиком… как? А кому-то нужно сообщать? Или просить? Ой, а он не подумал. Но не могли бы мы всё-таки взяться за дело и не терять время, пожалуйста, его сын, его мальчик, он чувствует…

Душераздирающие излияния прерывались обещаниями выдать отличный аванс, вот прямо сейчас («Хотите сотню золотниц? Половина вперёд, конечно!») А в глазах тем временем извивалась тень страха, и Арделл тоже уловила эту тень. Гриз всерьёз колебалась перед тем, как взять дело. Только вот я был уверен, что она его возьмёт. В полном соответствии со своей натурой, которую я обрисовал Янисту не далее, как вечером.

Так что, когда выяснилось, что нам придётся всё же прогуляться в Заброшье – я только отмахнулся от крысиных повизгиваний внутри. Попридержи голосовые связки, детка. Нет сомнений, на месте Гриз разделит команду (потому что не могу же я носиться со скоростью Мел). И в напарники мне пропишет «лучшего друга», который и привнесёт в нашу грызунью жизнь ярких красок.

Арделл сделала лучше и приписала в группу мечты страдающего Олкеста. Кажется, у неё были какие-то свои идеи насчёт волка, козы и капусты.

У меня была куча идей насчёт меня, молота, наковальни и «Девятеро, за что?!» Но следы Арделл и Мел остывали на морозце, Янист полыхал негодованием и был готов кинуться вслед, Нэйш с воодушевлением отслеживал метания новичка. В кои-то веки готовый следовать приказу: вырубать Олкеста и закидывать в «поплавок».