– Справедливости тут и правда не хватает... – сказал волк и покосился на труп без рук, затем он взглянул на свои собственные лапы, почему-то поёжился и сказал куда-то в сторону выхода из квартиры: – Эй, ребят! Приведите мне ту странную девушку из СтарПолимер!

– Она исчезла, пан командир! – донёсся неуверенный голос откуда-то снаружи.

– Как исчезла?! Вы же должны были следить за ней!

– Буквально провалилась сквозь стену! – ответил голос, – Мы ничего не смогли сделать... Просто раз и её нет. Совсем нет. Будто и не было вовсе.

– Почему я узнаю о её пропаже только сейчас?!

– Мы хотели вам сообщить, но у вас там звучали выстрелы...

– Знаешь что? Вы уволены! Все трое! – гневно крикнул Мистраль, а затем, обратился уже ко мне, – Давай, вставай! Кажется, меня только что ещё раз обвели вокруг пальца. Чёрт! Это уже начинает бесить.

Я еле поднялась на ватные ноги, что почти меня не держали. Волк бесцеремонно подошёл ко мне и защёлкнул на моём запястье кольцо наручников. Второе кольцо он надел на свою руку:

– Всё, так-то ты уж точно не испаришься. И фальконская крыса тебя не тронет. И шанса обмануть у тебя тоже не будет. Так что веди быстрее до логова этого ублюдка. Возьмём его прямо сейчас!

Мистраль был настроен очень решительно. В дороге, когда мы летели в броневике, он вызвал подкрепления. Казалось, что он стянул всех законников города, чтобы наконец поймать бандита-прохвоста. Видимо, Фалькон знатно потрепал нервы Гончим. Даже удивительно, как те его ещё не поймали...

В брюхе броневика было очень неуютно. Мало того, что я была прикована к не самому приятному зверю в городе, так ещё и эта его подруга-убийца сверлила меня ненавидящим взглядом. Причину этой ненависти я понять не могла, но меня даже немного бросало в дрожь, когда встречалась глазами с фенеком. Ибо в моей голове тут же всплывали её жутковатые боевые навыки. И мёртвое тело отца... Мне бы тоже сейчас хотелось быть лишь мёртвым телом.

Это во всяком случае было бы многим лучше того разочарования, свидетельницей которого мне довелось стать.

Когда мы прибыли на место и боевые группы начали влетать в здание одна за другой, по рации Мистраля прозвучало неутешительное:

– Здесь чисто, командир. Ни единой живой души!

– Какие-нибудь следы есть? – спросил волк.

– Полно. Они оставили тут и оружие, и недоеденную еду, и кучу каких-то вещей. Только в здании не единой живой сигнатуры.

– Ушли значит... Принял. Спасибо. Оцепите зону и собирайте улики. Конец связи.

Мистраль прекратил передавать приказы, громко и тяжело выдохнул, а затем открыл скобы наручников. Похлопав меня по плечу, он сказал:

– Ты свободна, Иви. Чёрт с тобой! Фалькон опять меня обвёл вокруг пальца, но своё обещание ты вроде выполнила.

– Ты меня... отпускаешь?

– Да, вали ко всем чертям, пока я не передумал! Или пока те, кто следит за исполнением протоколов об этом не узнали, иначе оба отправимся в суд.

– Но... почему?

– Просто не хочу брать ещё один груз на свои плечи. Да и так ли тебе это важно? Просто надеюсь, что больше никогда тебя не увижу, торговка присадками.

– Я полностью солидарна с твоим нежеланием больше сталкиваться. Что ж, тогда я пойду...

Меня спокойно высадили на ближайшей улочке и оставили в покое. Несмотря на всю произошедшую чехарду, мне не хотелось теперь ни плакать, ни смеяться. Хмурый ливень вдруг пролился на меня с неба, своими токсичными, едкими каплями. Стало холодно и зябко. И как-то пусто внутри. Будто я только что достигла той самой Хутсунеи. Будто всё сущее обратилась в это чёртово, тотальное ничто. А моя душа просто испарилась из тела.

Теперь я представляла собой лишь телесную оболочку. И эта оболочка по инерции шагала вперёд под леденящим дождём. Я шла ровно до тех пор, пока не набрела на очень неосторожно припаркованный автомобиль. В его стекло полетел кирпич. Я открыла дверь и залезла внутрь. У меня были кое-какие навыки угона, ещё с бурной юности, так что я легко нашла и замкнула нужные провода. Авто заревело и завелось.

Я направилась прямиком к самому краю города. Там, у стены, я резко взяла вниз, пока не оказалась в знакомом пейзаже: мусорные кучи, костёр, мачта маяка. Лис уже ждал меня на обговоренном месте. При моём появлении он не обронил ни слова, лишь украдкой загадочно улыбнулся.

Мы, всё так же ни о чём не говоря, двинулись прямо к стене. Библиотекарь потянул за одну из труб и из монолитного барьера тут же показалась потайная дверь. Мы проникли внутрь стены, где в толще из бетона и коммуникаций скрывались узкие, запутанные тоннели. Тот, по которому мы шли, вскоре вылился в небольшой зал, посреди которого стояло нечто массивное, укрытое грязным, замасленным покрывалом.

Лис бесцеремонно снял ткань и явил мне авто. Но оно было совсем не похоже на те машины, которые были распространены в городе. Как минимум тем, что у этой были колёса, а не левитационные двигатели. Кроме того, колымага выглядела крайне старой и пережившей далеко не одну опасную переделку. Хотя та же чёрная краска, которой был покрыт весь корпус, выглядела так ярко, что сомнений в любви хозяина к своему стальному коню не возникало. Библиотекарь явно не раз ремонтировал своё доисторическое транспортное средство и иногда трепетно перекрашивал его.

– А вот и наш билет в пустошь! – гордо заявил лис.

– Она хотя бы ездит?

– В том и суть, что она "ездит"! Летай она, мы бы никогда не смогли выбраться из города. А вот по земле мы легко пройдём прямо под радарами охранных систем. Не переживай, эта малышка уже давно со мной и ни разу меня не подводила.

– Надеюсь на то. А то выглядит она так, будто на ней ездили ещё динозавры. Ты не думал прикатить карету?

– Это потомственный маслкар! Он любой летающей машинке даст фору в мощности. Давай, запрыгивай на переднее!

Он сел на место водителя, а я села рядом. Кресло в машине было жестковато, но всё же оказалось крайне удобным. Лис повернул ключ зажигания и мотор взревел, будто под капотом прятался разъярённый медведь. Мой спутник выудил из козырька солнцезащитные авиаторы и тут же нацепил их. Затем он порылся в бардачке и нашёл ещё одну пару затемнённых очков. Протянув их мне, лис произнёс:

– Надень. К солнцу пустошей нельзя наведываться без защиты.

Я не стала спорить и нацепила очки. Библиотекарь же взялся за последнее приготовление перед дорогой: начал настраивать магнитолу. Он несколько минут тщетно пытался подобрать подходящую музыку из бесконечного множества треков, записанных на диск. В какой-то момент он остановился, видимо всё-таки найдя нужную композицию и наконец открыл ворота гаража, нажав кнопку на брелоке ключа зажигания.

Мне ударил в глаза яркий белый свет, что несколько дезориентировал меня. Я даже не сразу поняла, как мы рванули с места. Когда моё зрение слегка привыкло к яркости солнца, я увидела невероятную картину: выжженная, практически идеально ровная, поверхность; тусклый желтоватый песок; редкие, низкие дюны; высокое, безоблачное небо; тотальное ничего до самого горизонта... Разве что невысокие контуры красноватых гор с одной стороны и еле видное пятно синевы океана с другой, вносили хоть какое-то разнообразие в пейзаж.

Авто легко разгонялось по песчаной поверхности, совсем не испытывая затруднений со сцеплением. Маслкар рвался вперёд так уверенно, что, то и дело норовил реально взлететь на каждой попадающейся кочке. Музыка ревела в салоне, барабаня энергичным потусторонним битом. Мой спутник качал головой в так этим ударам, а когда песня наконец дошла до слов, заголосил в унисон с неизвестным певцом:

– ... с неба упала звезда-полынь. Грешные головы огнём накрыло! С лиц окружающих стекала плоть, обнажая рога и свиные рыла. Ой, то в поле бьют копыта в такт! Бафомет – народный кандидат! С нами Ктулху и Азатот! С нами тот, с кем придёт весь ад!

Заметив отсутствие у меня какого-либо воодушевления, лис слегка убавил громкость и спросил: