- Дейдре… - она выдохнула мое имя с таким облегчением, что у меня по телу пробежали мурашки. Я никогда не слышала от нее подобного тона в голосе, казалось, она сейчас заплачет. Хотя нет, мне не казалось. По ее щекам заструились слезы. Беатрис. Плакала. ПЛАКАЛА. Эта суровая женщина, которой палец в рот не клади - плакала!

- Я же говорил – она справится, - весело сказал Джеймс, заметив настроение Беатрис.

- Можно? – осторожно спросила она.

- Конечно, - прохрипела я не своим голосом.

Беатрис кошачьей походкой прошмыгнула в крохотную спальню и ловко поставила поднос на прикроватную тумбу.

- Я услышала голоса, - бодро начала говорить Беатрис, - А, учитывая, что Летиция сегодня уехала в Париж, то решила, что слабый голосок принадлежит тебе, Дейдре. Я приготовила тебе отвар, который должен придать тебе сил, уж очень долго ты лежала без сознания. Будешь его пить каждый час.

Беатрис ловко подняла чайник и налила пол чашки коричневой жидкости.

- Будешь прям каждый час мне его носить? – скептически спросила я, принимая чашку из ее рук. Тепло чашки почти обжигало. Это было приятное чувство. Значит я жива, я действительно жива.

- Буду. Все мы будем. Мы должны поставить тебя на ноги, ты должна ощутить вкус свободы!

Сколько бы не было радости в голосе Беатрис, она продолжала плакать. Нескончаемые слезы струились по щекам, подбородку и капали на платье. Она даже не старалась их вытереть.

- Почему ты плачешь? – искренне спросила я.

- Я не могу не плакать, - пожала плечами та.

- Не понимаю…

- Ты не помнишь Беатрис, Дейдре, но она всегда была рядом с тобой, все пять лет твоей жизни в механическом мире, - вместо нее ответил Джеймс развязно растягивая слова, - Она любила тебя не меньше Тесемы и меня. И любит до сих пор.

- Почему же, - я запнулась, - Ты ничего не говорила об этом? Я вообще думала, что ты не знала даже как я выгляжу.

Беатрис передернула плечами и наконец смахнула слезы с лица. Она выглядела очень печальной, никогда не видела ее такой спокойной и грустной. Это была та Беатрис, которую я еще не знала.

- Потому что это невыносимо, Дейдре, - она бросила злой взгляд на Джеймса, - Невыносимо разговаривать с тобой как с чужой, заново знакомиться. Ты бы поверила мне, если бы я сказала, что заплетала тебе косы в детстве?

- Не знаю, наверно, нет, я вообще не помню тебя, - растеряно ответила я.

- Джеймс наложил на тебя очень мощное заклинание забвения, не уверена, что он когда-нибудь сможет его снять. А эти пятнадцать лет? Думаешь я не знаю какая трудная жизнь в Аркероне, когда за твоей спиной нет покровителя? Тебе невероятно повезло оказаться при дворцовой школе, это просто потрясающее везение! А сейчас я старалась быть такой какая есть, и мы должны были поладить с тобой уже будучи двумя взрослыми людьми. Я не сахар, не подарок.

- Тебе стоит больше верить в мои способности достигать своих целей, Трис - заметил Джеймс.

Трис.

- И вообще, - она эмоционально развела руками, чуть не задев чайник, - Я не представляю как бы с тобой объяснялась! Даже Летиция была не в курсе о тебе! Никто не знал кроме меня и Тесемы, естественно! Ну и Морригана догадывалась…

- Спасибо… - прошептала я.

- За что? – округлила глаза Беатрис.

- За то, что всегда была рядом и помогала. Хотя за то, что ты так долго отвечала на зов Летиции я все еще злюсь.

- У меня были кое-какие проблемы, - замялась Беатрис, гордо вздернув носик со злостью добавила:, - Я потеряла счет времени, знаешь ли, торчать тут больше пятнадцати лет то еще удовольствие.

- Ты невероятно красива, когда злишься, - сказал Джеймс слегка наклонив голову.

Я повернулась к нему и поняла, что он жадно ее разглядывает, словно изголодавшийся зверь. Мои догадки были верны, между ними действительно что-то есть.

Я глупо хихикнула, а Беатрис вспыхнула и ее лицо стало почти таким же алым как ее огненные волосы.

- Как чай? – спросила она как ни в чем не бывало.

- Отличный, - отхлебнула еще глоток и довольно замычала, - Кстати, сколько я тут провалялась?

- М-м-м.. – протянул Джеймс, - Мне все еще трудно различать время.

- Почти полтора месяца, - отчеканила Беатрис, - Почти два.

- Сколько!?

Я расстроено выдохнула. Это очень и очень долго!

- Когда я смогу вернуться во дворец?

- Ничего себе, - ахнула Беатрис, - Соскучилась по Александру или по шикарным платьям?

Я грозно на нее посмотрела. Джеймс расплылся в улыбке.

Кажется, эти двое меня подтрунивали!

- Что с Анитой? – перевела тему я.

- Ее раздавило водой, - сухо ответил Джеймс, - После того, что она вытворила, Галлиган не стал ее спасать. Пузырь лопнул, когда она была без сознания.

В душе стало кисло и противно. Анита предала меня, и она же была моей подругой. Как просто Анита и Анжела предали меня ради власти, хотя я была в них уверена.

- Все будет хорошо, - проговорил Джеймс и его горячие шершавые пальцы ласково коснулись моей щеки. Это был такой нежный жест, что я не выдержала и потянулась к нему, чтобы обнять.

Джеймс сжал меня в объятиях так крепко и нежно, что теперь заплакала я.

- Я так рада, что вы оба здесь, - прошептала я, всхлипывая и не пытаясь обуздать нахлынувшие на меня чувства.

- Мы справились, - гордо сказала Беатрис.

***

Сколько бы не спрашивала Джеймса, как он жил эти годы в плену у Морриганы он молчал. Он хотел казаться беззаботным и расслабленным, когда отмахивался от моих вопросов, но я видела, как он сжимал губы, как напрягались его плечи и хмурилось лицо. Когда-нибудь он сможет мне довериться.

Я провела у Летиции еще две недели. Все ухаживали за мной так яростно и активно, что мне стало жутко неудобно. Но я не могла отрицать, что этот уход был мне необходим мне как воздух. Ноги еле ходили, руки не поднимались, дойти до ванной комнаты был для меня подвиг, потом я лежала без сил пару часов. Но изнемогающая слабость стала отступать и через неделю я смогла выйти в сад подышать свежим воздухом. В Версале медленно наступала весна, зеленела трава и появлялись первые цветы, но по утрам еще было достаточно прохладно, именно в этом время я любила ускользать из дома и дышать свежим воздухом. С этим местом у меня было столько воспоминаний, сначала они казались мне пугающими, но потом я поняла, что они, скорее, волнующие. Это место стало для меня стартом в изменении, я превратилась в настоящую колдунью, которая понимает свою силу, свое тело и чувства.

Я чувствовала себя сильной, защищенной и уверенной в себе, не смотря на то, что слабость еще не до конца отступила.

Но основным, поглощающим, всеобъемлющим чувством было беспокойство, сводящее с ума. Александр. Будет ли Инквизитор рад меня видеть? Именно так, как раньше? Любит ли он меня как раньше? Прошло так много дней… Любовь, это удивительное чувство, раскрывшееся для меня совсем недавно. Я любила Александра, любила так сильно, что внутри всю сжималось от того, что я не могу всю бросить и прийти к нему. Именно с этим чувством я боролась ранним утром. Меня съедала изнутри мысль, что я так и не сказала ему об этом, я просто растерялась, еще не до конца понимая, что чувствую. Я беспокоилась, что это задело его, что он думает, что я не испытываю этих чувств.

Джеймс и Беатрис проводили все свое время в доме или в Версале. Они не возвращались в Аркерон. Эти двое стали для меня примером нежности и заботы. Я никогда не видела ничего подобного. Джеймс грел молоко Беатрис каждый вечер перед сном, набрасывал ей шаль на плечи свежим вечером в саду. Беатрис готовила любимое блюдо Джеймса – гратен из картофеля, сыра и очень жирных сливок. Да, да, Беатрис умеет готовить и, скажу честно, делает это отлично. Они получили то, за что боролись много лет – свободу и безопасность. И эта спокойная жизнь безумно им шла.

Наконец настояло время, когда я полностью окрепла. Беатрис подарила мне свое платье из черного струящегося шелка на тонких бретельках в пол, а сама облачилась в зеленое с пышными фонариками-рукавами на плечах и огромным, почти вульгарным, разрезом до бедра. У Джеймса был простой бежевый камзол с запонками из изумруда.