Савр отсалютовал мне клинком приветствием воинов юга. Я повторила его жест — и поединок начался.

Не знаю кто учил Арджана — но он делал это на совесть. Мастерство ящера было несомненно. Ровные, отточенные удары, встречаемые неизменными выкриками из-за пределов арены. Идеальное сочетание атаки и защиты. Выверенные шаги, быстрые для его веса.

У меня и достать-то его получилось только один раз, и то легко, по ребрам, а остальное время оставалось лишь обороняться. В конце и вовсе деревянные клинки, с силой опускаемые ящером, сломали щит, и пришлось идти в безрассудную атаку. Мой меч просвистел на волосок от шеи савра, а ящер, не будь дураком, в ответ пнул меня в колено с такой силой, что на миг боль ослепила разум.

Я сжала зубы, сдерживая огонь, и выпустила меч из рук. Ящер же почти галантно закинул меня на платформу, которая тут же пошла вниз.

Огонь — это больно. Очень больно. Но к моменту, когда внизу появилась недовольная травмой «своего» бойца возмущенная Дианель, а сверху спустился с увесистым мешком в руке Арджан, я могла ходить. Хромая, но ходить.

— Хороший бой, — признал ящер, водя языком по воздуху, — я не хотел бы с тобой встречаться вне арены.

— Тогда выбирай правильную сторону.

Натягивать доспехи под взглядом Дианель было почти мучением. Наверху шумела толпа, приветствуя дерущихся насмерть савров.

— У них есть уговор, — уверившись, что никто не подслушивает, прошипел Арджан, — проигравшие притворяются мертвыми и возвращаются сюда, когда больше не могут продолжать бой. И тут Ат-та с какими-то господином выводит их на болота.

— С господином Альбином Винкро, — уточнила довольная собой Дианель. На языке ящеров.

А саврский-то популярен, я смотрю.

— Ладно, идем наверх. Найдем Витора и придумаем что-нибудь.

Наверх пришлось хромать. Долго хромать. Зато мага искать не понадобилось. Сначала появился пряный запах, а потом темнота в моей голове прошептала голосом Витора:

— Найдите предлог и покиньте зал. У меня есть план.

Предлог искать не пришлось — Дианель едва ли не скандал устроила из-за моего ранения, пусть и причиненного ее собственным бойцом, говоря что-то про какие-то там чары и амулеты, ограничивающие физическое воздействия. Но деньги свои, на ставках выигранные, получила.

Неподалеку от выхода из зала для подпольных боев нас ждал Витор.

— Судя по всему, все интересное происходит после окончания боя савров. Я все изучил. Мы можем без проблем пойти вниз под «хамелеоном», если брать не отвод глаз, а именно преломление света, — начал маг, — там правда есть чары и на арене, и на устроителях с их помощниками, им ничего не внушить. Но если изменить физическое отражение, то…

— Валяй, — отмахнулась я, вслушиваясь в крики толпы, — сейчас недобитых ящеров сбросят вниз и начнется все самое интересное. Надо вернуться обратно незамеченными пока толпа не рванула на выход.

Язык магии не похож ни на один язык, как не похожи и жесты, и запахи на те, что можно было бы описать или объяснить. Их знают маги и их применяют по наитию чародеи. И колдуны, что жаждут получить силу, которой не обладают. Но для обычного человека это все сущая бессмыслица.

— Только тихо, — странно было слышать слова из ниоткуда, ведь каменного коридора вокруг нас был пуст, — звуки это все не скрывает.

— Потому что кто-то — недоучка, — фыркнула другая пустота голосом Дианель.

— Нет, потому что иначе мы друг с другом говорить не сможем, — парировал Витор.

— И не надо. Сейчас я все исправлю — и пойдем.

Еще несколько слов, теперь от Дианель, и на мои уши опустилась тишина. Огонь в груди бунтовал, не желая, чтобы магия влияла на меня, но его удалось укротить. Не без труда, но удалось.

Мы вернулись в зал с ареной вовремя, разминувшись буквально на пару мгновений с первыми выходящими, и не без труда принялись обходить зрителей, покинувших свои места и устремившихся на выход. Магия Витора работала, и помогла спуститься вниз без всяких препятствий.

В комнате под ареной, где еще недавно мы с Арджаном ждали своей очереди, обнаружились два лежащих на спине окровавленных ящера, одного из которых Ат-та поил каким-то зельем. Здесь же стоял молодой весьма модно одетый мужчина, державший в руках маску, которая, видимо, до того скрывала его лицо.

— Я в первый раз здесь, Альбин Винкро, а уже наслышана о вас и ваших делах, — Дианель без всяких жестов и слов разрушила магию вокруг, делая нас четверых и видимыми, и слышимыми. — Наследник великой фамилии опустился до воровства трупов?

Мужчина обернулся. Он был молод, и при виде нас растерялся. Впрочем, быстро взял себя в руки.

— Вы не имеете права здесь находиться! Объяснитесь!

Я вытащила Знак, вновь ставший куском огня на цепочке.

— Думаю, объясняться надо не нам, господин, а вам. Иначе придется разговаривать с Фитаем.

А ведь от этого Винкро никаким злом не несло. Огонь потух после того как на меня перестали действовать чары, и больше не разгорался.

— Суртопоклонничество карается по законам Пакта и Узара, — нахмурился Витор, — мы обязаны доложить шерифу о том, что вы делаете с этими несчастными.

Мужчина оглядел нас четверых. Тяжело вздохнул:

— Я не делаю ничего плохого. Это не то, что вы подумали. У нас с распорядителем есть уговор, — Альбин потер руками лицо, — тех, кто больше не может сражаться, его помощница поит зельями из моих запасов, отводящими от смертной грани, а потом выводит из Узара и передает родичам. Вот и все.

Помощница? Ат-та — женского пола? Впрочем, кто их, ящеров, разберет. Вроде как по оттенкам чешуи можно было отличить их женщин от мужчин, но и то известные мне савры посмеивались над этим, называя суеверием.

— И зачем же все это?

Этот Винкро, кажется, не врал. Вопросу он искренне удивился.

— Как зачем? Они должны быть свободны. Они завоевали свободу, разве нет? И вообще — нигде в мире, кроме как в Узаре, так не относятся к савром. Они — потомки великого народа, а низведены до уровня рабов. Разумеется. Ведь если признать их равными, то придется, платить им деньги, обеспечивать хорошие условия. Терять прибыль.

— Ты вроде не ящерица. А печешься о них так, словно хвост имеешь.

— Я помогаю им чем могу. На свои личные деньги, между прочим.

— Твоя семья не в курсе, — я кивнула на маску.

— Разумеется. Были бы в курсе — бы я делал это иначе, разве не ясно? Но нет, стоило попытаться объяснить, что свободные рабочие заинтересован в результатах труда и будут работать куда лучше невольников, как меня едва не признали сумасшедшим. Отец отправил меня в Пакт чтобы я выучился там и понял, как вести дела, а теперь, когда я со своими знаниями смотрю вокруг и делаю выводы, он не хочет соглашаться с этими выводами. И вот я, сын одной из Десяти Великих Семей, как тать в ночи пытаюсь делать то, что нужно делать днем и с гордо поднятой головой — помогаю разумным.

— Ты или безумец, или идиот, — высказалась Дианель.

И я была с ней согласна.

Аристократ со странными идеями только плечами пожал.

— Я думаю, что мы зря потратили время, — с сожалением констатировал Витор, — исчезающие тела савров никак не связаны с колдунами.

— Колдун — злой чаротворец? — прошипела Ат-та.

Ящерица по-прежнему смотрела на Арджана как на божество.

Так, а вот это уже интересно. Тот, кто забирает «трупы» ящеров никак нас с колдуну не приблизил, но, быть может, это удастся самим ящерам?

— Да. Ты что-то знаешь о нем? Здесь, в городе.

— Ат-та не знать. Верховный Всеокий знать о злых чаротворцах, а Ат-та лишь слышать слухи.

— Верховный Всеокий — ваш шаман, так? Ты можешь показать, как к нему идти?

Ат-та облизнула губы. Смотрела она на Арджана.

— Вы стоите бок о бок со Свободным. Если вы готовы идти путем болот, то Ат-та может провести вас с Нгренгом и Саратой в свое племя. Всеведующий предсказал, что придет Свободный на крыльях бури, и выступит против зла из Тьмы. И теперь Ат-Та видит Свободного. Предсказание сбывается.