Я запомню.

— Ты что за ритуал проводил-то? — поинтересовался Витор после завтрака у пришедшего в себя Саввы.

Молодой маг был худ и бледен. Он занял одну из гостевых спален Берта, и, хотя уже не напоминал умирающего, все равно пока с постели не вставал.

В комнате парня сейчас были магики — и я. Берт, ведомый хорошим воспитанием и не вмешивающийся в происходящее, тренировался на заднем дворе с Арджаном. Судя по тому, что было видно в окно, рыцарь с оруженосцем пытались одолеть вдвоем савра. Пока — безуспешно.

Юный маг явно не был рад нашей компании, но на вопрос ответил:

— Какая разница? — насупился он. — Все равно же не получилось ничего. И все сгорело.

Утром горничная Берта, она же его кухарка и садовница, принесла новость: башня мага выгорела из-за ночного пожара. Пожар, надо признать, был весьма компактным — ничего не обрушилось, да и огонь потух сам собой. Поговаривали всякое. И что ученик волшебника с магией напортачил, и что дух старого мага обрушился на принца, решившего его ученика силой на свою сторону перетащить. Хотя по большей части в народе уверяли, что повинен во всем тот же, кто проклял их принцессу. Некоторые, самые прозорливые, даже были готовы биться о заклад, что пожар был вызван тем, что у юного доблестного волшебника получилось что-то узнать, и недруг атаковал его, опасаясь раскрытия своих планов.

О судьбе самого ученика мага ходили разные толки. Кто-то говорил, что он сгорел, кто-то что спрятался, кто-то и вовсе упоминал о похищении. Последние были в чем-то правы, да и предпоследние тоже.

Не знаю, мог ли с Саввой кинжал общаться как-то, и если да, то что сказал, но в любом случае молодой волшебник не пытался завести разговор ни об истинном ритуале, ни о духе, ни еще о чем-то.

Прознал колдун, тварь такая, что тот, кто усыпил принцессу, в башне бывает, — донеслись до меня мысли духа. — Решил что там якорь моих чар и что огонь все разрушит. Ты знаешь какой огонь.

А на самом деле?

О «якорях» магии я знала немного. Колдуны применяли их для того чтобы подкидывать суртову волю, разрушающее все Черное Пламя, к недругам. Возьмет человек такую вещь — и злобный огонь его изнутри жжет, сил лишает… Но вроде как такие якоря для поддержания площадных чар и маги делать могли. Как камни рунические, где заклинание само поддерживалось, без магика.

Я что — дурак оставлять якорь в месте, где его черное пламя сжечь может?

И где он?

Где, где… В храме конечно.

И ты…

Что — я? Богам, думаешь, нравится, когда из их творений врата для Черного Огня делают?

И с чего ты решил вообще вмешаться?

А надо было ждать? Я вообще-то рассчитываю когда-нибудь перестать быть болтающей каменюкой. И этому Прорыв и утонувший в крови и смертях город мало способствуют.

Ушел бы вместе с пацаном, и все.

Дух замолчал, словно такая мысль ему в голову не приходила.

Савва же излагал в целом почти то же, что я уже благодаря «кинжалу» и так знала.

— Я читал такое в книгах. Ну и понял, что наставник не просто так принца опасался. Узнал, что принц и принцесса замыслили — сделать три якоря и напитать Селену черной силой. Андриан своим людям бы оружие раздал, ну и заняли бы они Гослар. Принцесса, она замуж не хотела никогда, править только хотела. Вроде как и оружие они как-то принесли. Принц уже намекал, чтобы я его сторону занял. Ну а что я могу? Я пытался герцогу рассказать, что среди южан колдун есть, а он про «дипломатический скандал» все говорил. Ну я и пошел богам молиться. И они принцессу и усыпили.

Выкрутился же.

— Божественное вмешательство, — протянула чародейка. — Потому ее никто разбудить из жрецов не смог?

— Ага. Да тут жрецов-то двое, молодой Копар и старый Димьяр. За храмом смотрят, хоронят, молятся за путь легкий по Дороге. И они конечно против воли богов идти не стали, хотя принц и упрашивал, и угрожал. Да и как они силу свою тут могут использовать? Не послушается она. Вот и сказали, что не могут проклятие снять. Ну а магикам такое и не под силу, что уж. Вы простите конечно, — парень обвел нас всех почему-то, даже на мне задержался на секунду, — не думаю, что вы снять сможете этот сон даже если герцог очень того хочет. Да и если и получится, то ритуал до конца дойдет и принцесса станет проводником Черного Огня. Надо ритуал Перерождения остановить. Убрать маяки. Тогда боги должны ее помиловать и пробудить. Ну, я так думаю. А принц решил, что я во всем виноват, и думал видать, что я хочу им помешать ритуалом последним своим, вот и собрал сторонников.

— А что ты сделать то хотел? — не унимался Витор.

Савва насупился.

— У наставника совета спросить, ясно?

— Через куклу? — удивленно спросила чародейка. — Даже на мой взгляд это ерунда.

— Да не в кукле дело, — отмахнулся парень, — думал, может Отпечаток, ну, дух его, захочет в нее переселиться. Добровольно. Но не вышло ничего. И теперь принц наверняка попробует что-то сделать. Или якоря проверять пойдет. Или попробует со своим колдуном-подручным больше черного пламени призвать, чтобы чары богов разрушить.

Врет ведь и не краснеет…

— Тогда его сестра умрет, — заметил Витор.

— Не обязательно, — вклинилась я.

Маг нахмурился.

— Если две силы в теле человеческом встретятся — то они его уничтожат.

— Или одна ослабнет. Это не Огонь Фитая, который бы принцессу убил давно. А у богов свои законы. Может статься,что они этим сном нам, людям, время дали. Но коль мы ничего не сделаем, то и они свое вмешательство прекратят.

— Мы с тобой видать в разных богов веруем, — Дианель закинула прядь волос за ухо, — мне вот твоей коллега по вере в Фитая рассказывал, что Огонь его, значит, все нечистое колдовство сжигает. И всех причастных тоже.

— Неисповедимы пути Владык, — спокойно откликнулась я, — и, так или иначе, там нужно не теологией заниматься, а последний якорь Черного Огня уничтожить. Он один остался, тот, что вы нашли в том особняке с южанами. И если мы все верно сделаем, то сумеем герцогу открыть глаза на происходящее до того, как его сын нас всех на плаху отправит. И не знаю как вы, а я намерена выяснить, как пробраться в подвал и сломать там якорь.

— Я смог бы провести, — слабо заметил Савва. — Но нужен рубин. Подношение. Карата два хотя бы. Он был в башне, был у наставника… Но там или все сгорело уже, или южанин-колдун забрал.

— Призыв элементаля? — Витор явно понимал о чем речь идет. — А ты справишься?

— Думаю да. Наставник учил, говорил, что у меня сродство есть с такими созданиями говорить. Я с людьми не очень лажу… А с нелюдьми проще всегда. Если элементалю дать подношение — он проведет в подвал любого дома. Я знаю куда вам нужно, но сам я что против людей принца сделаю? А элементаля драться не заставить там, где колдун ритуалы проводил. Да и я пока не так хорошо его знаю, чтобы вообще заставить не только за собой вести, а сражаться. Вдруг его ранят еще?

— Кого? — удивился Виор.

— Элементаля. Они же тоже чувствовать могут.

Мда. Упаси Владыки еще раз иметь дело с детьми-волшебниками. Даже если и те — говорящее прикрытие для древнего духа в кинжале.

Вообще-то — это его план, а не мой, — серьезно заметил дух. — И для своего возраста он правда хорошо ладит с элементалями. С Сарехом сразу подружился.

С Сарехом? У него есть имя?

Ну разумеется. А ты думала — я до случайного элементаля дозовусь в таком виде и с помощником-ребенком? Только до старого знакомого. Ленивого старого знакомого. Сарех сможет протащить вас через чары колдуна и его охрану. Но взамен ему нужен рубин.

— Я схожу в башню, — фронде кивнул каким-то своим мыслям. — Рубин был в тайнике?

— Да На втором этаже, за стеллажом с книгами.

Фронде достал нож с пояса, воткнул в половицу, обернулся вороном — и был таков.