Наука отрицает – и в этом ее суть – все вещи, которые не может объяснить, где не может выявить 100% закономерность, верифицируемость. Действуя в таких рамках, она неизбежно отбрасывает те закономерности, которые ей не по зубам – те, что срабатывают через раз. А просто потому, что ими не учтен какой-то параметр, учесть который не хватает тяма и смелости это признать. Отбрасывает нагуаль, Дух, удачу, неизвестное и прочие абстрактные вещи. . Это же формула первого внимания! «Первое внимание .. блокирует неизвестное, оно отрицает его настолько яростно, что неизвестное для первого внимания попросту перестает существовать» (КК, кн. 7). То есть наука исследует только известное, а это нонсенс, как если бы Вы на работе согласились делать только уже сделанную кем-то работу. Щедро отбрасывая части системы, наука ничего не может собрать как тот шкаф из «Икеи».
Мы же – как видящие и просто культурные люди – видим связь ВСЕГО СО ВСЕМ. ВИДИМ СИСТЕМУ! Каждая мелочь имеет значение и играет пропорциональную ее сути роль. Воин исходит из того, что видит свое место и роль во Вселенной – называем это осознанной самооценкой. Всё это позволяет Воину жить в гармонии с миром, а значит, и получать некие бонусы в противовес тем, кто неосознанно вступает в конфликты с соседствующими и ведущими силами. Например: «Только если любишь эту Землю с несгибаемой страстью, можно освободиться от печали, – сказал дон Хуан. – Воин всегда весел, потому что его любовь неизменна. И его возлюбленная – Земля – обнимает его и осыпает его невообразимыми дарами. Печаль – удел лишь тех, кто ненавидит эту Землю, дающую укрытие всем живым существам» (КК, кн. 4). Какая неизмеримая разница между скудным миром вульгарного материалиста, ведущего себя как слепой в музее хрусталя, и человека Знания.
Мы несовершенны. Восприятие истины зависит от нашего уровня осознавания, и всем нам есть чему поучиться у сил, окружающих нас. Поэтому обычный человек, пусть и ученый «по масти» должен вести себя скромно, как подобает ученику, и стремиться увеличить свой уровень осознавания. Наука вынесла за скобки и забыла, что именно осознавание и восприятие являются главными инструментами познания, а значит повышение осознания, совершенствование собственного восприятия должны быть наиглавнейшей целью науки. Наука абсолютизировала собственный низкий уровень осознавания и восприятия и тем самым прекратила их осознанный рост, да что там! – поощрила их деградацию и падение. Поставив картину мира в зависимость от собственного неабсолютного восприятия, наука тормозит сама себя, а такая скорость нам с вами, смертным, неинтересна. В этом наука и путь – антиподы: наука по факту стремится ввести мир в прокрустово ложе собственной ограниченности, что, собственно, ей самой и вредит, а заодно и всем нам. Воин стремится подстроить свое восприятие таким образом, чтобы видеть мир таким, какой он есть (Мир), а не таким, каким нам кажется или мы хотели бы, чтобы он был. «Твой недостаток в поиске объяснений, которые вписывались бы в твой мир. Я возражаю против твоей рассудочности. Маг тоже объясняет вещи, но он не такой твердолобый, как ты» (КК, кн. 4).
Рассмотрим еще одно отличие: истинный Путь не отрицает науку, а наука почему-то отрицает Путь, часто путая Путь и социальные институты религии, а то и языческие секты и культы. Наука в данном случае является заложницей предвзятости и несвежих представлений о Пути как о суеверных туземцах и колдовстве. Науке нужно быть внимательнее и разобраться с этим вопросом. Наука в лучшем смысле – это медленное, но верное движение, привязанное к человечеству в целом (функция Орла), Путь – это быстрое продвижение отдельных людей (функция Духа). С другой стороны, ученым следует осознать тот факт, что их познание чаще нацелено на выживание человека как чело – века (Личности) и забывает о душе, то есть линейно-прагматично и не направлено на собственно абстрактное познание Мира. Сравнивая людей Знания и Науку, стоит привести аналогию, что успешность армий очень сильно зависит от разведчиков. И разведчиков в армии принято уважать. Только неразумный видит свой антипод там, где сотрудничество. Конечно, неразумность науки отражает ее нынешний детский уровень: она имеет такую картину мира, которая обуславливает ее мотивацию. Отрицает всегда менее разумный. Лжеученому было мало, что он обкорнал само Бытие под свой нижайший уровень, но он также распространяет свое невежество и на себе подобных, куда более преуспевших в науке. Каждый по себе судит. Например, когда люди говорили, что Земля плоская и стоит на слонах, китах и прочих черепахах – это было аллегорическое описание видящих об устройстве мира как энергии, о законах Бытия. «Глобальному» открытию ученых, что Земля – шар, до такого описания очень далеко. Вот, к примеру, в науке принято считать, что «Библия – свод благородных, но все же примитивных легенд» (А. Эйнштейн). Но мнение есть мнение, оно бывает негативным от непонимания. Понимание позволяет видеть больше. К примеру, ДХ – убежденный «атеист», высмеивающий набожность – говорил: «что христианские идеи об изгнании из райского сада представляются ему аллегорией утраты нашего безмолвного знания, нашего знания намерения. Следовательно, магия – это возвращение к началу, возвращение в рай» (КК, кн. 8) или «В основе этих двух утверждений лежат две различные точки зрения, – сказал дон Хуан. – Хотя думаю, что оба они – об одном. Разница – в том, что видящий видит, как Орел порождает осознание посредством своих эманаций, а человек религиозный не видит, как Бог порождает жизнь посредством своей любви» (КК, кн. 7).
В целом-то должно быть понятно, что религия и наука – две крайние точки целого. Третьей точкой, объединяющей их, является Путь. Другими словами, видящему путнику что социальная религия, что социальная наука – одинаково малы. Путь (назовем нагвализм) и есть настоящая Наука, и каждому, внимательно исследующему сей вопрос, придется признать, что есть две науки: нагвализм и идиотизм. Одна для избранных, а другая для остальных.
Мы утверждаем, что абстрактная Наука существует как энергетический факт и она сама по себе – идеальна. Однако всем нам следует признать, что самый идеальный инструмент в неуклюжих руках «цивилизованного» дикаря выдаст вещь, далекую от идеала. Идеальный объект в неидеальном восприятии – искажен. Прежде всего – мы сами должны соответствовать выбираемому инструменту. Если же соответствия быть не может, то необходимо учитывать собственное несовершенство. Итак, есть очевидные вещи, отрицаемые наукой безосновательно, в опровержение ее же постулатов здравого смысла.
Наукой отрицается прежде всего Высшее.
Разве не очевидно каждому разумному, что неразумное не может создать разумное. И даже разумное, созидающее начало может создать что-то лишь меньшее себя, а даже не равное. Взять вот людей – что-то незаметно, чтоб они создали что-то живое, тем более то, что совершеннее их самих. Хотя бы самоуправляющийся химкомбинат нужно, как минимум, построить. Но – любая локальная система всегда требует внешнего воздействия: сотворения (Орел), обеспечения (Земля), сопровождения (Дух).
Их же собственная – научная теория вероятности однозначно говорит о том, что случайное создание жизни среди пыли, камней, миллионноградусной плазмы и абсолютного нуля – невероятно. Проще взрывом построить дворец. Значит, видимая картина вселенной в корне неверна. Мы-то с Вами знаем, что возникновение жизни – это закон. Не получилось бы с белкáми – получилось бы что-то иное. Бытие не только определяет сознание, но и вынуждает его быть и осознавать. Но вот сами же себе противоречат: Высшего нет, а создание жизни – невероятно. Двойная ошибка. Жизнь вероятна, но Высшее – есть.
Если есть что-то меньше нас, в том числе – невидимое, вроде нейтрино, то почему же не должно быть что-то больше нас – невидимое?
В опровержение закона сохранения, только на основании того, что сие нельзя зарегистрировать их приборами, утверждается, что наши усилия, опыт, мысли, стремления исчезают в никуда, бесполезны. Наука не в состоянии объяснить, в чем смысл жизни человека, а значит, не имеет и собственного смысла кроме того, что порождает тяжкие заблуждения бесцельности и обесцененности человеческой и другой жизни. Не в состоянии счесть простые категории «добра» и «зла», не может верно ответить, на чем держится «мораль» человека, который знает, что умрет навсегда? Ну скажем, зачем люди делают хорошие поступки, которые легче не делать: добро, подвиги и т.д.? Наука не может мотивировать человека на человеческие ценности, не может вычислить ни душевность, ни самоотверженность, ни любовь, не может помочь человеку в том, чтобы стать лучше. Так зачем такая наука тогда нужна? Чтобы дать всем хлеба и зрелищ, то есть толкнуть каждого к деградации? К счастью, наука неосознанно вопреки себе все равно несет свой вклад в копилку Духа. Вот так наука – скажете – которая несет неосознанно. Да, несет и гонит.
