— Точно не выходил? Никуда? Даже на две минуты?

— Конечно, точно, я рядом стояла и его видела. Как вот тебя, — хмыкнула девица и подмигнула участковому.

Алёнушка насупилась и только хотела что-то сказать, как Алексей её опередил.

— А ты что в кузнице делала?

— Ничего, смотрела на папеньку, — девица широко улыбнулась.

Участковый взял табуретку и сел совсем рядом с дочерью кузнеца. Его помощнице это не понравилось, и она скривилась.

Младший лейтенант немного помолчал, затем спросил:

— Так от кого ты беременна?

Улыбка сползла с лица подозреваемой, а эксперт, резко выдохнув, отошёл от окна.

— В общем, дело было так, — начал Алексей, — спала ты в поместье не с одним мальчиком, а, может, даже и со многими.

Теперь у девицы на лице проступило явное желание придушить сидящего рядом мужчину.

— А «папенька» подобного, страсть, как не терпит. И, однажды, совсем недавно, он поймал тебя на горячем. На голом мужчине, то бишь. Ответить тебе было нечего, и ты на ходу выдумала, что любишь только одного человека, скорее всего, женатого и уже забеременела от него.

Дочь кузнеца резко отскочила от Алексея, опрокинув стул:

— Врёшь ты всё! Врёшь! — крикнула она.

Младший лейтенант подлетел к ней, схватил за руку и силой усадил на стул, быстро поднятый божком. Затем опять пристроился на табуретку рядом. Девица сузила глаза и гневно смотрела на участкового.

— И тогда твой «папенька» решил немедленно выдать тебя замуж. Раз за женатого нельзя, значит, надо найти лоха. Ты затащила в постель глупого паренька из лавки. Затем наврала, что беременна от него. Он, наивный, сначала согласился жениться, но потом передумал. Почему? Да очень просто, старший приказчик, его начальство, пожалел паренька и рассказал, что ты спишь со всеми и решила сделать его крайним. И если ты его никогда не замечала, а тут вдруг сразу, без разговоров, стянула с него штаны, то это всё неспроста, и, скорее всего, врёшь ему. Наивный паренёк так тебе и выложил. Вы с отцом решили, что надо убрать помеху — старшего приказчика. Твой «папенька» подгадал момент и всунул его в петлю, написав записку со слабой мотивацией. Первое, что пришло в голову. Ничего приказчик не воровал. А то, чего не хватает на складе, лежит у вас дома. Или за кузницей.

Руки подозреваемой уже несколько минут нервно дёргались, а после слов Алексея сжали стул со всей силы, аж костяшки пальцев побелели.

— И мы пропажу скоро найдём. А паренёк сообразил, что приказчик умер не сам. Возможно, спросил тебя, возможно, припугнул. И «папеньке» пришлось и его на тот свет отправить.

Девица молчала.

— Люди видели твоего отца возле забора, где лежал камень и возле домика, где жил паренёк, — Алексей повернулся к Авосю, — сходи с купцом, поищи пропавший товар, да скажи ему, чтобы кузнеца вязали крепко-накрепко.

Старичок кивнул и вышел.

— Я не виновата, честное слово не виновата! — запричитала девица, — Папенька, зараза такая, будь он не ладен, сам всё сделал, без меня. Я ничего не знала, клянусь, чем хотите.

Девушка упала со стула и бухнулась на колени.

— Простите, простите меня!

Неожиданно вошло два мужика.

— Никифор Афанасьевич приказал связать её и в тюрьму доставить, на суд княжеский.

— Что с кузнецом?

— Уж повели его.

Участковый и Алёнушка вышли на улицу, на свежий ветер.

— Хорошо-то как, — пробормотала княжеская дочь, — никогда не думала, что общение с убийцами так гнетёт. Тягостно на это смотреть. Два человека погибли ни за что, ни про что.

Вскоре подошли Авось и Зайцев. Купец выглядел одновременно злым и довольным.

— Нашли мы пропажу. Дома они её спрятали. Часть товара испорчена. Удача, что вы это дело раскрыли, — пробурчал он, — совсем дочь кузнеца от рук отбилась. Супружница моя сейчас выдала, оказывается, эта шалава спала со всеми подряд. Я говорю жене, почему мне не доложили? А ты что, тоже хотел с ней? Ах, как я осерчал, как осерчал. Говорю, дура, если бы раньше знали, убийств бы не было. А кузнеца жаль, отличный работник, да и человек неплохой. Но, как жена его умерла, так он сам не свой стал.

— Примите наши соболезнования, — произнесла Алёнушка.

— Поклон вашему батюшке передайте, премного благодарен.

Троица сыскарей попрощалась и ушла. Некоторое время они топали молча, затем девушка спросила Алексея:

— Как ты догадался?

— Когда построил приблизительную версию об убийстве, в которой Зайцева приплёл, то увидел ошибки и упущения. В глаза просто бросились. А когда вошла и заговорила дочь кузнеца, то многое встало на своё место. Большинство людей, в принципе, ведут себя одинаково.

— Да… — протянула девушка.

— Придём на службу…

— Куда? — брови Алёнушки озадаченно выгнулись.

— Ну, ты домой к себе придёшь, — улыбнулся Алексей, — а мы на службу. Нам надо под кабинет комнату у князя выпросить. И хорошую картотеку в ней обустроить. Такие большие шкафчики со множеством ящичков, чтобы дела туда складывать. Например, первое дело у тебя сейчас в папке хранится. Все бумаги прошьёшь и сверху напишешь: Дело закрыто и сегодняшнее число.

— И в ящичек? — добавила девушка.

— Да, всё верно.

— А вообще, — усмехнулась Алёнушка, — не так уж твоя версия с купцом и невероятна. Когда от жены рождаются только девочки, то некоторые состоятельные люди пытаются от любовницы сына заполучить. А потом его прячут в деревне, подальше от лишних глаз.

— По-разному бывает, — хмыкнул Авось, — тут уж как повезёт.

Василий Тёмный не только выслушал подробные доклады новых подчинённых, но и прочитал бумаги.

— Молодцы, — протянул он, — молодцы. Вот такой результат меня весьма радует. Сработано быстро, точно, аккуратно. Говорите, комнату вам следует выделить?

— Да, отец, — княжеская дочь ткнула пальцем куда-то вниз, — там, где у тебя тюрьма в подвале, которая, кстати, постоянно пустует, есть парочка хороших комнат для дежурных дружинников…

— Которые никогда там не дежурили, — кивнул Василий.

— Почему? — неожиданно для самого себя, влез в разговор участковый, — А где тогда кузнец и его дочь?

— В гарнизонной тюрьме, — ответил Тёмный, — завтра я доложу великому князю о двойном убийстве, на основе ваших бумаг, кстати, и он решит, что с ними делать — либо в острог, либо к палачу.

— И от чего это зависит? — удивился Алексей, свято чтивший уголовный кодекс.

— От настроения великого князя, — ответил Василий.

Младший лейтенант поморщился. Даже без политинформации стало понятно, что буржуины делали, что хотели и как хотели. Да, строго наказать убивцев следовало непременно. Но как же суд, адвокат?

— Ты чего морщишься? — нахмурился военачальник, — Али имеешь что-то супротив слов великого князя?

— Да нет, конечно, — покачал головой участковый, — просто должен быть какой-нибудь кодекс. Сделал то-то, наказание такое-то.

— Он и есть у нас, — усмехнулся Василий, — своровал впервые — отрубить палец, своровал второй раз — второй палец…

— В третий раз — третий палец?

— Левую руку, — отрезал князь, — третье воровство уже не случайно. Либо человек дурак, либо так и будет отребьем по жизни идти.

— Что-то я не заметил, чтобы у вчерашнего Митяя не было пальцев, — участковый покосился на князя, — мало того, он ещё и оговорил меня.

— Вот и я про тоже, — улыбнулся Тёмный, — нам нужна картотека и комната для вас. Точнее, комнаты. Одну камеру оставим под арестованных, нет две. Первой будет бывшая пыточная, хотя, почему бывшая, второй — обыкновенная камера. Остальные комнаты переделаем под кабинеты и картотеку.

— И парочку мягких диванов надо поставить, — добавил Алексей.

— Зачем? — удивился князь.

— Ежели на работе будем задерживаться допоздна, чтобы было, где переночевать, — объяснил участковый.

Алёнушка и её отец расхохотались.

— Да ты знаешь, какие у нас палаты? — вскрикнул Василий, — Вся твоя родня уместится!