— Требования моему отцу выдвигали?

— Нет.

— То есть просто держат в плену?

— Да.

— Странно.

— Чего-то ждут? — задумался Алексей, — Если на княжество нападут, могут твоего отца шантажировать тобой?

— Нет, — рассмеялась Алёнушка, — это же княжество. Мой отец просто отойдёт от ратного дела. Командовать будет другой. Хочешь сказать, враги этого не понимают?

— Понимают. А Михаила Ивановича можно тобой, как племянницей шантажировать?

— Нет, — твёрдо ответила девушка, — мало того, что он всегда относился ко мне, как к чужой, он и свою Елену не очень жалует. Сам знаешь, ценятся только сыновья. В лучшем случае, мой отец соберёт отряд и пойдёт меня из плена тайком вызволять. Да так, что может и всех детей врагов вырезать. Или даже с них начать. Чтобы неповадно было.

— Тоже вариант, — хмыкнул Алексей.

— В худшем — забудет про меня.

— Не верю.

— Сама не верю, что отец бросит меня.

Если завтра выяснится, что у Штормова сильнейшее отравление, то, судя по всему, Алёнушка в Союзе жива. А, уж, если Штормов умрёт, то, значит, точно жива. Теория совпадений работает чётко. Сбоев пока не было.

Попович чертыхнулся про себя. Радоваться чужой смерти нехорошо. Но он и не этому радовался. А тому, что с Алёнушкой должно быть всё в порядке.

— Тогда мы рассматриваем другой вариант — ты где-то прячешься.

— От кого?

— Не знаю. Допустим, за тобой гнались и тебе надо было где-то быстро скрыться, — Алексей посмотрел на девушку, — на всех окружающих людей надеяться нельзя, среди них могут быть враги. До дома очень далеко, отвечай не задумываясь.

— Если не думать, — прыснула Алёнушка, — то в женском монастыре.

— Где?!

— А что? Ты же имел в виду, что домой я не успею прибежать и за спину отца спрятаться?

— Да.

— Остаётся женский монастырь.

— Хорошо, хоть не мужской, — растерянно пробормотал участковый.

— Что?! — девушка расхохоталась и стукнула Поповича несколько раз маленьким кулачком.

— Всё-таки, объясни.

— Смотри, преследуют меня мужчины?

— Да. Скорее всего.

— Войти в женский монастырь они не могут. Только если брать штурмом.

— А это значит привлечь к себе внимание. То есть, прибежит князь с дружиной разбираться в смуте.

— Конечно. Ты сказал, что уже полгода тишина.

— Да.

— Это значит, что ни я, ни преследовали не добились своей цели. Я не вернулась домой, они меня не схватили. Я сижу в монастыре и не могу даже подать весточки. Её либо перехватывают, либо нет такой возможности. Вот так мы и сидим, я в келье, они вокруг монастыря.

И Алёнушку никуда не увезли, она по-прежнему находится где-то в княжестве. Или всё-таки связали, заперли в комнате и держат, ждут чего-то? Проблемно, ведь девушку надо кормить, куда-то ей в туалет ходить и как следить за девушкой в туалете? Получается, надо женщину привлекать. И не одну. Хлопотно.

— Хочешь сказать, надо обойти все монастыри и посмотреть, кто сидит у ворот?

— Да. Не только у ворот, а вокруг всего монастыря. И сделать это очень осторожно. Они же не дураки и будут прятаться, когда увидят чужих людей.

— Хорошо, а кроме женских монастырей ещё что-то может быть?

— Куда не могут зайти мужчины? Не знаю. Ты же спросил про первое, что придёт в голову.

В любом случае, в Союзе появилась версия, которую можно было отработать. Хоть какая-то зацепка. Да и само направление мысли Алёнушка подсказала правильно.

Конечно, не надо забывать, что в Союзе гораздо больше мест, где можно укрыться, в том же отделе милиции, например. Участковый невольно поморщился, нет, не получится. Сколько продажных ментов может оказаться в одном ГОВД? До фига. Дочь генерала не будет рисковать. Скорее всего, она в курсе раскладов, кто и как берёт взятки.

— Мы собирались сегодня к учёному астроному, — вдруг вспомнила княжна.

— Обязательно сходим, — согласился Алексей, — дело нужное, полезное и красивое.

В детстве он мечтал о звёздах. Читал книги. Грезил. Вырос, но отголоски мечты давали о себе знать. Поэтому надо было непременно узнать, как обстоят дела с астрономией в Ростовском княжестве.

Когда молодые люди вернулись к остальным обитателям терема, князья и знахарка уже ушли. Михаил Иванович в тюрьму, с Василием, Лукерья Степановна к себе домой. Но предупредила, что вернётся попозже вечером, всех проверить. И если у кого-нибудь что-нибудь заболит, пусть сразу к ней обращается. Мало ли, что.

— Идём, нам тоже в тюрьму.

— Зачем?

— Расскажу Василию, кто скорее всего подначил Штормову убить мужа. Есть там два хмыря.

Застав великого князя наблюдающим за расправой над торговцами опиумом, участковый решил по тихому отозвать в сторону Фёдора Петровича. Над площадью далеко разносился свист плетей.

— Чего тебе? — сотник приблизился к сыскарям, но краем глаза косил на обоих князей.

— По сколько плетей им влепят? — опередила Алексея княжна, кивнув на торговцев опиумом.

— По тридцать, — вздохнул сотник, — если в течении недели не расскажут, всё, что знают, отрубят головы.

— А если расскажут?

— Всю жизнь им в остроге сидеть.

— Ладно, — Алексей потянул сотника за рукав, чтобы тот внимательно отнёсся к его словам, — у Катерины Штормовой должны быть среди парней, что вы арестовали, Хорьков и Шумтов. Вот они, скорее всего, и подсказали, что молодой женщине надо сгубить мужа.

— Хорошо, я учту.

— Может, на всякий случай, на рожи их глянем?

— Только быстро.

Дойдя до камер в подвале тюрьмы, сотник спросил, кто здесь Хорьков и Шумтов. Когда парни отозвались, участковый подтвердил:

— Это они.

— Мы свободны? — обрадовался Хорьков.

— Князь решит, — усмехнулся Фёдор Петрович, — что для вас свобода.

Молодые люди направились к выходу из гарнизона.

— Авось сказал, что кикимора принесла лукошко с ягодами, — вспомнил Попович.

— Я знаю, мы с сестрой объелись.

— Ты потом ещё столько рыбы слопала! — притворно удивился Алексей, — Тебя не прокормить. Растолстеешь через пару лет.

Княжна громко расхохоталась.

— От земляники, чай, не толстеют, кормилец!

Учёным астрономом оказался седой, порывистый дедушка, неспешно перебирающий многочисленные тома. В его библиотеку сыскарей привела служанка, неодобрительно смотревшая на бардак.

— Чем занимаетесь, уважаемый Прохор Иванович? — весело спросила Алёнушка.

— Надо найти восьмой том описания пятнадцатого сегмента восточной части небосвода.

— Зачем?

— Проверить, правильно ли я запомнил голубую звезду.

— А вы помните все звёзды? — удивился участковый.

— Ну, что вы, юноша, — астроном захлопнул очередной том, — все звёзды запомнить нельзя. А вот научные труды, где хранятся все сведения о звёздах, запомнить можно.

— Кстати, о звёздах, — робко произнесла Алёнушка.

— Хотите взглянуть? — усмехнулся Прохор Иванович.

— Да.

— Идёмте. Всё равно мне ещё долго искать.

На высокую башенку вела длинная винтовая лестница. Поднимались полчаса. Астроном подкрутил колёсики, наведя телескоп на Луну.

— Пожалуйста, можно Луну, можно и звёзды разглядеть. Смотрите, сколько хотите.

Дедушка ушёл, а молодые люди поставили рядом два стула и сели на них.

— Неудобно, — Алексей сделал вид, что задумался, — придётся тебя прижать к себе посильнее.

Княжна расхохоталась, но ничего не сказала. Смотреть в окуляр телескопа можно было, только плотно прижавшись друг к другу. Иначе никак. Или смотреть по очереди.

Вначале был восторг. Луна оказалась на расстоянии вытянутой руки. Затем приступили к звёздам. Затем губы случайно встретились и стало не до неба. Затем к звёздам вернулись и по-новому взглянули на них.

— Вот что значит — целоваться под звёздами, — пробормотал Алексей.

— Где ты это слышал?

— В книжках читал.

Через какое-то время в животах заурчало.