— Великий, Келврат принёс хорошие новости! — зычный голос Моглурна вырвал меня из плена воспоминаний.

Бросив последний взгляд на людей, покинувших Лагерь и удалившихся к этому времени уже на приличное расстояние от нас, я обернулся к своему телохранителю и увидел, как тот коротким безмолвным жестом отправил гонца обратно на сторожевой пост у пограничных укреплений. Однорукий Келврат, выходец из мелкого бродячего клана, быстро кивнул мне и поспешил исполнить распоряжение Тени Великого Номада — странники, а вслед за ними и некоторые другие гвардейцы, всё ещё использовали это прозвище, когда говорили между собой о втором сыне Темгона.

— Что он тебе рассказал? — В последнее время приятных новостей было много, особенно после того, как Ремар привёл с собой первую группу беженцев из Свободной Республики Андроидов, и настроение моё с каждым днём становилось всё более оптимистичным.

— Командиры Лена и Тим вернулись! Они потеряли в жестоком бою всех своих людей, но сами, к счастью, остались в живых.

— Это одновременно и замечательная, и весьма печальная весть, Моглурн... Смерть каждого нашего воина является тяжёлой потерей для Гвардии.

— Так точно, Великий! Моё сердце скорбит о погибших соратниках.

Мне слабо верилось в то, что он говорил искренне, ведь для него единственную ценность представляла только моя жизнь, но я не стал дальше развивать эту тему, прекрасно сознавая бесполезность подобного намерения.

— Где сейчас находятся оба офицера?

— Ждут тебя у твоего шатра. Они даже не стали отдыхать с дороги. Между прочим, бригадир Ремар и генерал Водан тоже там.

— Видимо, предстоит крупное совещание, — усмехнулся я. — В таком случае не будем их задерживать. Пойдём, я нутром чую, что грядут большие перемены.

— Почему ты не попытался сбежать от них после того, как тебя освободили из клетки? — удивлённо спросил Ферлат.

Шасгат молча пожал плечами и многозначительно улыбнулся. Они уже около часа сидели вдвоём на полу в туннельном переходе в стороне от всех — и от братьев, и от сородичей командора, — и всё это время эзотерик рассказывал собеседнику о своём прошлом. Ему просто необходимо было кому-то выговориться, а в лице старейшины он наконец-то нашёл не только благодарного слушателя, но и единомышленника.

— Ты мог бы легко скрыться в проходах, ведь в твоей голове запечатлена карта артериальных лабиринтов.

— Это не совсем так, — проговорил Предсказатель Братства Божественной Истины. — Мне известны только те пути, которые непосредственно прилегают к важным для Миссии маршрутам, точнее, в процессе Слияния мне было позволено узнать именно эти районы.

— Даже если так... Разве трудно было затеряться в туннелях? Они никогда бы тебя не нашли. — Ферлат кивнул в сторону лысых воинов, окруживших своего сурового вождя.

Между тем мужчины в полурясах заняли места согласно внутренней иерархии племени: в центре Тедеклий и его помощник Василий, а уже вокруг них концентрическими кольцами расположились остальные члены общины — старшие, средние и младшие братья. В основном они сидели молча, но некоторые из послушников — те, кто находился в последнем, внешнем, круге, — иногда нетерпеливо перешёптывались, впрочем, хмурые, недовольные взгляды своих более опытных соплеменников быстро заставляли их закрыть рты. Беспокойство молодых братьев можно было понять — запасы продуктов, которые путники взяли с собой из кладовых в пещерах экипажа, постепенно подходили к концу, в связи с чем последние несколько дней всем приходилось довольствоваться весьма скудным рационом. И вот сегодня утром братьям посчастливилось обнаружить в тупиковом канале дикого козлодога. Однако далеко не все участники Святой Миссии разделяли их воодушевление по этому поводу: один из членов экипажа при виде зверя выразил, вероятно, общее мнение своих соотечественников, скептически заявив: «К сожалению, бедное животное унаследовало большую часть своих генов не от самого приятного предка!» Он, конечно, иронизировал, ведь данный биологический вид ещё в старые времена был специально выведен в корабельных лабораториях биологов с какой-то вполне определённой и ведомой только им целью и наверняка сочетал самые оптимальные для неё свойства. Положительной стороной конечного продукта гибридного скрещивания собаки с козой являлось то, что мясо его было вполне съедобно, а отрицательной — наличие резкого неприятного запаха у самцов.

Именно по запаху козлодога и обнаружили. Вонь стояла такая, что людям пришлось зажимать носы, когда они приближались к беспомощному животному, лежавшему в самом конце тупика. Сначала братья даже подумали, что он мёртв, так как при их приближении несколько серых мохнатых туннельных падальщиков с громким писком бросилось наутёк, и, поскольку другого выхода у них не было, маленькие юркие зверьки ринулись прямо навстречу нежданным пришельцам, задевая при этом на своём пути ботинки мужчин подвижными тонкими хвостами. Вскоре всё же выяснилось, что рогатый зверь с длинными пёсьими ногами жив, хотя и тяжело ранен — из груди у него торчало короткое древко стрелы, и падальщики, судя по всему, ждали, пока их добыча издохнет. Очевидно, он стал жертвой каких-то охотников, однако сумел убежать от них (или от него, если охотился только один человек) и нашёл затем в артериальном кармане своё последнее пристанище. Но на этом его злоключения не закончились, потому что судьба определила ему обрести вечное упокоение в желудках добродетельных братьев. Козлодогу перерезали горло, содрали с него шерсть вместе с кожей, выпотрошили тушу и разделили её на части. Пока мясо жарилось, а суп из головы животного был уже съеден, члены общины расселись вокруг Тедеклия и терпеливо ждали, когда лакомое угощение будет готово, а он тем временем закончит священный ритуал благословения и раздаст кусочки мозга, языка и мяса с черепа несчастного зверя самым благочестивым и достойным соратникам.

Люди экипажа сидели в отдалении и с заметным отвращением на лицах взирали на своих попутчиков. Сами они не употребляли мясо в пищу, и в дороге им приходилось питаться лишь теми запасами хлеба, овощей и фруктов, какими они заполнили дорожные сумки, когда покидали родные места. Следуя их примеру, Шасгат сразу же после присоединения экипажа к Святой Миссии Братства Божественной Истины решил больше не есть мёртвую плоть животных и таким образом вернуться к вегетарианским традициям своего народа, которые ему пришлось вынужденно нарушить, пока его держали взаперти в деревянной клетке. Сейчас, при разговоре с командором, он невольно вдыхал едкий запах жарящегося мяса козлодога и дивился явному нетерпению братьев, ожидающих свою порцию.

— Или ты не хотел убегать? — Ферлат, похоже, твёрдо собрался получить ответ на интересующий его вопрос.

— А ты весьма настойчив, друг! — ухмыльнувшись, отозвался эзотерик.

— Просто мне непонятна твоя странная привязанность к этим грубым невежам.

— По крайней мере, у них есть вполне определённая задача. Они не дикие грабители и не кровожадные убийцы.

— Но ведь ты рассказывал, как они уничтожили довольно много людей, в том числе и твоих сородичей, а тебя самого лишили свободы. Учитывая эти обстоятельства, мне кажется удивительным, что ты их оправдываешь.

— Человеческий разум слишком слаб, и своими мыслями мы не способны постичь даже малую толику хитросплетений сложных линий судьбы, ведущих к какому-нибудь событию в нашей жизни. То, что поначалу видится нам незначительным или в корне неправильным, может в будущем привести к неожиданно благоприятному результату. Разве мог я подумать в тот момент, когда воины Тедеклия убивали моих соплеменников, что это станет началом освобождения всех народов ковчега от угрозы истребления и порабощения?

— Ты хочешь сказать, что твои друзья погибли ради великой мечты?

— Нет. Это не совсем правильная интерпретация моих слов. Их смерть была лишь одним из первых шагов к ней. Сами того не осознавая, они пожертвовали собой только с одной целью: жестокая расправа над ними должна была спровоцировать мой страх.