— У меня нет возможности читать его мысли, ведь я выполняю лишь роль посредника, когда являюсь частью коллективного сознания роботов-слуг. Пока я находился в сферической зоне действия группового интеллекта для меня была доступна вся та информация, какой Прометей соизволил делиться со всеми нами. Сейчас мы с тобой удалились уже на достаточно большое расстояние от Лагеря Гвардии, где остались мои братья, вследствие чего я потерял с ними связь, зато обрёл индивидуальность.
— Вообще-то, мне хотелось бы лично задать пару вопросов ИскИну, — обронил я.
— Он не стал бы на них отвечать, — отрезал робот. — Разумные машины никогда не общаются с людьми напрямую. Образ их мышления слишком сложен для человеческих существ, и вероятность диалога с ними исключена.
Заявление моего рассудительного попутчика несколько огорчило меня, так как я надеялся осуществить контакт с могущественным суперкомпьютером, хотя мне, наверное, всё-таки не следовало расстраиваться, ведь слуга успел многое объяснить, и в ближайшем будущем он, несомненно, ещё дополнит свой рассказ различными подробностями... Между тем лаваобразная масса всё так же мягко несла нас вперёд и светящиеся стены туннеля с высокой скоростью проносились мимо, но в этой, ставшей уже привычной, обстановке произошло одно важное изменение: я почувствовал ни с чем не сравнимые свежие запахи листвы, травы и воды. Мне сразу стало ясно, что наше путешествие скоро завершится, и действительно через пару минут на небольшом отдалении показались округлые очертания выхода из артерии, а уже за ним открывался вид на полость огромного размера, чей простор не был ограничен ни потолком, ни стенами, поскольку из-за гигантских габаритов сооружения их попросту не было заметно. Волна вынесла нас к отверстию, и после этого стержни-поручни утонули в полу, а сам он опять стал твёрдым и неподвижным. Робот быстро перешагнул круговую линию границы, разделявшую полость и примыкающий к ней канал, а я так и остался стоять, поражённый увиденным.
Мой взгляд скользил по зелёному травянистому лугу, или, скорее, опушке, так как прямо за ней виднелись густые, но равномерные ряды плодовых деревьев и кустов. Слева от неё уходила вдаль извилистая лента реки, а в голубом небе медленно плыли небольшие белые облака. Приятные ароматы растительности, почвы и водяного потока стали ещё интенсивнее, а многоголосый щебет птиц, пока ещё скрытых от моего взора, ласкал слух и создавал атмосферу мира и покоя. Слуга оглянулся, как бы приглашая меня последовать его примеру, и я наконец-то покинул проход, который тут же начал смыкаться за моей спиной. Обернувшись, я обнаружил, что артериальный туннель заканчивался в отвесной стене большого холма. После того как отверстие полностью исчезло, поверхность приняла свой естественный вид и от сквозного канала осталось одно только воспоминание. Мы отошли на некоторое расстояние, и теперь уже ничто не мешало мне осмотреть окрестности. Наверху холма плотно росли могучие, кряжистые деревья, и, судя по их численности и виду, там был настоящий дремучий лес, причём это возвышение, похоже, являлось всего лишь его окраиной, а сам он простирался намного дальше и наверняка служил пристанищем для разных зверей и птиц, причём звонкие трели, издаваемые его пернатыми обитателями, по-прежнему не смолкали ни на минуту, наполняя воздух беспечным ощущением бодрости и радости жизни.
Робот повёл меня вдоль склона холма, и когда мы его обогнули, я увидел массивный деревянный дом с пологой крышей, бревенчатыми стенами и большими прямоугольными окнами. В тот же миг в моей памяти всплыло воспоминание о том, как Лена и Тим рассказывали мне и нашим общим друзьям про их удивительное путешествие, и всё моментально прояснилось. Теперь я точно знал, где очутился, а уже через пару секунд получил наглядное подтверждение догадке. Мой провожатый сделал ещё несколько шагов и остановился, поджидая меня. Как только я приблизился к нему, мне стала видна передняя часть дома с широким крыльцом и узорчатыми перилами, на которых боком к нам сидел маленький человечек в куртке, штанах и колпаке зелёного цвета. Он по-детски беспечно болтал ногами, и время от времени стучал каблуками ботфортов по стойкам перил. Слуга молча взирал на эту странную картину, и я собрался было уже обратиться к нему за разъяснениями, как вдруг дверь в дом отворилась, и слова застряли у меня в горле, потому что наружу вышла темноволосая девушка в коротком белом платье.
Она подошла к карлику и, заговорив с ним, встала спиной ко мне, но даже так я узнал бы её из тысячи других людей. Стройная фигура, прямые волосы до плеч, характерная гордая осанка, уверенная манера держаться, изящные движения рук — все эти признаки выдавали в ней ту молодую женщину, которую я уже не надеялся встретить, а когда она на мгновение повернулась в сторону и я увидел её лицо в профиль, у меня исчезли последние сомнения. На крыльце с низкорослым мужчиной, похожим по описаниям на Гилханта (позже выяснилось, что это на самом деле был он), беседовала Линда...
— Как такое может быть?! — От волнения мой голос сорвался на шёпот. — Идентификатор Линды Тояма находится у меня в кармане! Кто эта девушка?
— Ты же знаешь, что блок памяти андроида Тояма несколько раз менял владельцев... После того как странники приняли тебя в своё племя, они передали его герольдам Основателя. Для тебя уже не секрет, что «Основатель» — это лишь одно из имён Прометея. Изучив содержимое идентификатора и обнаружив в нём колонию вирусов, он принял решение воссоздать Линду Тояма. С тех пор прошло двадцать пять лет, и за этот срок организм андроида преодолел все стадии развития — от зародыша, ребёнка и подростка до взрослой женщины. Цикл её взросления закончился, и физических изменений больше не последует. Она до своей смерти останется молодой, так как не подвержена процессу старения... Прометей построил данную полость звёздного ковчега специально для тебя и Линды. Ты можешь считать это своеобразной наградой за ваши заслуги. Вам пожизненно разрешён доступ сюда, и сенсорные панели входов запрограммированы таким образом, что их активация может быть осуществлена только парой, состоящей из мужчины-человека и женщины-андроида. Впрочем, из этого вовсе не следует, что у вас нет права позволить избранным друзьям поселиться здесь. Кстати, в своё время мы сумели добыть из Центрального Марсианского Архива и передать Прометею персональные данные андроидов гнезда Рамирес, принимавших участие в экспедиции вместе с тобой и Линдой. Тела семи из них готовы к Пробуждению сознания и, если ты пожелаешь, ИскИн сделает это, только четверо из них, разумеется, ничего не будут знать о том, что произошло на территории орбитальной станции и на борту звездолёта. Вам двоим придётся заново знакомиться с ними. А вот для Возрождения Конрада, Тины и Лены можно воспользоваться уцелевшими идентификаторами, и тогда все их воспоминания сохранятся.
— Даже не знаю, что было бы лучше для Лены... — задумчиво пробормотал я, не спуская при этом глаз с фигуры Линды. — Она была подругой Боло, но потом встретила Тима и полюбила его. Если Боло возродится, а в памяти Лены останется любовь к погибшему Тиму, как ей жить с таким чувством дальше?
— Это решать тебе и Линде. При помощи меня и моих братьев, нашего коллективного разума, вы можете попросить Прометея о том, чтобы для Возрождения Лены Рамирес была использована только архивная информация, и тогда у женщины-андроида не останется никаких воспоминаний о жизни с Тимом.
— Боюсь, что не осмелюсь лишить её памяти о дорогом ей человеке. Не хочу брать на себя такую ответственность... Это, конечно, замечательно, что можно возродить к жизни наших товарищей-андроидов, но мы потеряли также много друзей из числа людей. Ремар, Темгон, Моглурн, Тим... Это только четыре имени из большого количества тех, кого уже не вернёшь...
— Когда-то, в давние времена, на Земле верили, что хорошие люди не исчезают после смерти, а попадают в иные, лучшие, миры. Кто знает, может ваши друзья уже там? В качестве утешения могу сказать, что первая ментальная ипостась Искусственного Интеллекта корабля, кроме всего прочего, занимается подобными вопросами и пытается найти ответы на них.
