На входе меня ждала пританцовывающая на снегу Настя и оказавшаяся микроавтобусом машина. Ну ничего себе, то стариканов каких-то присылают вместо такси, то микроавтобусы. А в следующий раз что пришлют? Грузовик или мотоцикл?

— А где другие две? — я подполз к пританцовывающей Насте.

— Сейчас подойдут. А вы забирайтесь внутрь, госпожа, что тут мёрзнуть! А я девочек ещё подожду, чтоб они мимо не прошли.

— Ладно.

Настя открыла откатывающуюся назад дверцу, помогла мне забраться, а я устроился внутри. Хм, а неплохая машинка, тёплая. Ха, магические батареи, что ли? Потому что магический фон тут такой, чтоб хоть топор вешай. Девочки явно не поскупились!

Дверь микроавтобуса резко закрылась, а я почувствовал непонятное беспокойство. Внутренность машины мне стали казаться не удобными, а зловещими, как подушка в гробу у покойника. Что это такое? Почему так резко нервы расшалились? Я уже хотел отрыть дверь и выбраться, когда стенки микроавтобуса затрещали, заискрились — и в меня стали бить шипящие фиолетовые молнии! Они буквально за две секунды просадили защиту амулетов в ноль и стали бить меня. Я и охнуть не успел, как в голове что-то лопнула с таким треском, будто разрывают тысячу листков бумаги, и сознание погасло.

В мрачном, заброшенном здании царило запустении. Это, скорее, был когда-то небольшой цех такого же небольшого заводика. Только это было давно, десятилетия назад, а сейчас вместо оборудование был один металлолом, дверной проём так порос травой, что дверь не закрывалась, а ворота цеха перекосились и приржавели к стенам.

Тем не менее сейчас это было довольно многолюдным местом. Или даже многосерпентным — возле ямы в углу цеха собралось с десяток серебристых серпент, один взрослый и подростки, возле которых в почтительных позах стояли люди. А возле ямы валялась ещё одна серпента, только не серебристая, а чёрная, с чёрными волосами и чешуёй хвоста. Она была без сознания, но сейчас зашевелилась, открыла глаза и стала мычать сквозь кляп.

— Очнулась, тварь! — прокомментировал это старший серпент.

— Ммымымымуууу! — ответила связанная чернуля.

— Хррр-тьфу! — серпент плюнул на связанную и повернулся к серпентам-подросткам. — Смотрите, какая живучая, даже Наказующие Молнии её не смогли надолго из сознания выбить! Надеюсь, вы лучше справитесь!

Серпент достал их ношен на хвосте кинжал и протянул его первому подростку. Тот взял его с некоторой неуверенностью, но так быстро прошла, сменившись решимостью.

— Вам, молодому поколению Румянцевых, дана редкая возможность — смыть позор с рода Румянцевых! Смыть его кровью вот этой дряни, что посмела нашу кровь загрязнить своей! Сначала её трусливый папаша опозорил нас, а потом и она появилась, дикарский бастард! Исправьте это, дети, своими собственными руками! Смойте её кровью наш позор! Только чистая кровь и сила даст нашему роду двигаться дальше! А не такие ублюдки и слабаки! Вперёд!

Подросток-серпент подполз к связанной серпенте, наклонился и с силой пырнул её кинжалом в живот. Вынул его, посмотрел, как толчками выплёскивается кровь, а глаза серпенты мутнеют. Развернулся, передал кинжал другому подростку. Тот тоже подполз и пырнул. Вскоре каждый проделал это, вонзая лезвие в уже неподвижное тело.

— Молодцы, дети! Вы — настоящее будущее нашей семьи! Сильное и решительное поколение! — похвалил их старый серпент и махнул рукой людям. — Закопайте эту падаль и завалите сверху мусором, чтоб никто её не нашел! Ха-ха-ха, мусор к мусору!

Уже через десять минут в цехе бывшего завода снова стало безлюдно и заброшено.

Самое сильное чувство, что я испытывал, лёжа под землёй — это холод! Мороз пробирал до самых костей, заставляя трястись и стучать зубами. Это сучьи молнии, что выбрали весь магический резерв амулетов, ещё и накопитель в попоне вычистило под ноль, превратив её в обыкновенную тряпку. А она только и покрывала, что спину, обогревая остальное тело магией, как электродеялко. Но сейчас-то попона ничего не обогревает! Вот я и трясся, пытаясь сдерживаться всё время «закапывания», но как меня перестали видеть — стал дрожать на полную мощь.

Второй проблемой был, конечно же, воздух. Не очень его много под землёй, увы. Благо, земля в цеху была твёрдая и промёрзшая, так что закидывали меня не землёй, а угловатыми кусками, между которыми хоть и маленькие, но были щёлочки. Так что дышать по чуть-чуть получалось, с трудом, но всё равно.

Удары, которые мне нанесли говнородственники, не были такой уж проблемой. Молнии выбили все артефакты и даже слегка ядро подопустошили, но Источник работал, вливая в меня новые силы. Главным было сделать так, чтоб никто не заметил, что я ими пользуюсь. Так что приходилось сдерживаться, используя только микроскопические дозы целительной энергии — ими я «сшивал» внутренности после ударов, оставляя раны на поверхности. Они обильно кровоточили, радуя убийц, ну а задерживать дыхание было совсем не в новинку. Разве что останавливать сердце было страшно, оставаясь жить только за счёт магии, но захочешь жить — и не так раскорячишься.

Хорошо, эти гаврики быстро уползли, даже над могилкой не постояли. Ну и славно. Выждав для надёжности ещё минут пятнадцать, распихал комья земли, протиснулся сквозь набросанный сверху мусор и выбрался из своей могилы. Блин, а теплее-то не стало! В выломанную дверь задувало снежок, по всему помещению белела слякотная изморозь, а воздух был ничуть не теплее, чем минус пятнадцать снаружи.

Так, надо вылечиться полностью, а то кровь всё ещё сочится. Какой-то станок неизвестной мне породы был закрыт грязной дерюгой, но выбор был не особо большим. Сдёрнув тряпку, кинул её на пол и свернулся кружком. Так, раскочегарить источник и пусть часть магии на исцеление, часть на согрев. Вытолкнул остатки грязи из ран, чтоб не оставлять её внутри, сосредоточился, стал насыщать лишние дырки в шкуре целительскими плетениями — и те стали закрываться, срастаясь краями. До утра так и просидел, латая себя, зато работа получилась — Нинель поставила бы мне высший балл! Все внутренние органы, задетые лезвием, были как новенькие, сосуды и мышцы срослись, даже следа не осталось, а раны на коже превратились в тоненькие розовые шрамики, которые уже рассасывались.

Блин, всё же хорошо, что я целительство выбрал специализацией! Пошел бы на инженерный факультет или алхимический — сейчас бы точно был дохленьким, как старый сапог. Нееет, лучше быть живым целителем, чем дохлым алхимиком!

Когда в грязных окнах забрезжал рассвет, я решил выбираться. Вряд ли мои родственнички оставили пост у могилки, они-то думают, что я дохлый, зачем кому-то тут оставаться и привлекать внимание к этому месту? Но и мне нельзя в поместье возвращаться! Того серпента, что командовал молодняком, я вспомнил — это был какой-то пятиюродный дядя то ли Семён, то ли Юрий, которого я видел летом, когда на ферме ошивался. Из какой-то побочной семьи рода, да и молодняк тоже оттуда же, я их так же видел, только и по именам не знаю. Но в родовом особняке у них могут быть такие же сексоты, как Настя, туда я ни хвостом! Но куда? Мне в голову пришло только поехать к Смирновым. Было немного стыдно, я кроликов не навещал с тех пор, как в Лицей поступил, а тут вдруг свалюсь к ним на голову «Здарсьте, я так пить хочу, что аж переночевать негде, дайте денег!». Ну да что поделаешь.

С осторожностью выбравшись из цеха, потому что логика логикой, а мало ли, вдруг всё же кого оставили, я пополз по уже почти заросшей дороге к главному шоссе. Надеюсь, до него не тридцать километров через леса.

Обошлось. Уже через километр ползания я выбрался к трассе в Китеж. Хм, да я даже помню эту дорогу, не так далеко и отъехали, тут вот уже скоро съезды к деревням пойдут, что плотным кольцом окружают столицу. А, плевать, надо ловить машину! Выскочил на обочину, поднялся на хвосте повыше и стал махать руками, привлекая внимания. Машины равнодушно проезжали мимо, пассажиры и водители смотрели на меня, но останавливаться не спешили. Ну ещё бы, стоит на краю дороге серпента в кровавых потёках и грязно одежде, мало ли, может, наркоманка или какая-то экзотическая шлюха. Остановишься, подберёшь — а из кустов на следующем повороте выберутся крепкие ребята и попросят расплатиться машиной за «услуги девочки».