– Кому – ему?! – схватилась за голову Ирис.

– Вашему дворецкому. Рекстон многие годы проживает в этом доме, Ирис, и рьяно блюдет интересы семьи Эрколе. Надежнее человека не сыскать. Вам следовало сразу же посвятить его в свои проблемы; я взял смелость сделать это за вас. Простите, если я преступил свои полномочия… Но как семейный доктор, считаю, что должен принимать решения, которые пойдут на пользу моим подопечным. А, вот и Арман. Уже спешит! Теперь можно и выступать.

***

При виде статного мужчины, который вышел из дома и размеренно зашагал по дорожке к часам, Ирис захотелось провалиться сквозь землю. Глянув же на суровое лицо дворецкого, ей еще захотелось сгореть на этом самом месте от жгучего стыда.

– Вот так да! – обрадовался Финеас. – Я ведь тоже позвал Рекстона. Буквально перед выходом. Он сразу же согласился. То-то думаю, и чего он не удивился! А он уже все знал, оказывается.

– И я его позвал! – откликнулся майор Зейц. – На фронте сержант Рекстон был моей правой рукой. Он толково исполнял приказы и проявлял разумную инициативу в кризисных ситуациях. Как же без него!

Вот оно, значит, как. Доверить тайну одному мужчине, значит, доверить тайну вообще всем в округе. Ирис перевела тяжелый взгляд на Даниэля.

– А я Рекстону ничего не говорил! – испуганно отозвался кузен.

– Добрые день, господин Фальк. Госпожа Диль, господин барон, – раскланялся Рекстон, приблизившись. Ирис, оробев, прерывисто вздохнула.

Арман оделся с иголочки, как перед визитом в банк. Белая рубашка хрустит от крахмала, пиджак идеально облегает торс, запонки сверкают. Рука небрежно, но сильно опирается на универсальную механическую трость барона Гвидобальдо.

Господи, а трость-то он зачем прихватил? Для внушительности? Да он и так внушителен настолько, что поджилки трясутся.

Доктор Морган тоже глянул на трость с недоумением, и даже озадаченно потер лоб.

– Благодарю за оказанное доверие, – ровным голосом заговорил Рекстон. – Однако не уверен, что должен присоединиться к вашему предприятию, поскольку моя хозяйка… – он отвесил легкий поклон Ирис, – не захотела посвятить меня в свои затруднения. Из чего делаю вывод, что мое присутствие на этой прогулке ей нежелательно.

Ирис чуть не застонала вслух.

– Арман, честное слово, я хотела рассказать, просто не выдалось подходящей минуты.

– Вам нет нужды оправдываться, госпожа Диль. Я уважаю любые ваши решения.

– Да хватит тебе уже! – прикрикнула она. – Мне и без того стыдно. Я безумно счастлива, что ты с нами. Если кто и сможет все уладить, так это ты.

– Польщен, что вы столь высоко цените мой опыт и суждения. Однако буду весьма признателен, если впредь вы будете лично ставить меня в известность о подобных проблемах.

– Да чтоб тебя… – пробормотала Ирис. – Ладно, ладно! Признаю: я сглупила.

– Вероятно, вы не пожелали затруднять меня. Прошу, пусть такие опасения вас не беспокоят. Я готов служить вам во всех ситуациях, даже самых щекотливых.

Только натренированное ухо уловило бы в его витиеватой речи оттенок иронии, но Ирис уже успела неплохо изучить Армана. Он был чертовски уязвлен!

Она прокашлялась и нарочито бодрым тоном объявила:

– Ну, выступаем? Однако какой у нас план? Что мы скажем моим… назойливым кредиторам?

– Да ничего не скажем! – воскликнул майор. – Много чести. Велим убираться подобру-поздорову, а если не послушаются, мы им – вот! – он скинул с плеча карабин и картинно передернул затвор.

– Нет, Освальд, это крайние меры, – предостерег его Финеас. – Лучше договориться об отсрочке долга. Уверен, у меня получится.

– Я попрошу вас, господа, предоставить вести переговоры мне, – железным голосом оборвал их дворецкий. – Поверьте, я продумал все и выбрал наиболее подходящий сценарий.

Все послушно закивали, радуясь, что ответственность взял на себя другой. Кроме майора, которому ужасно хотелось пострелять. Но и он покорно повесил карабин на спину и двинулся в путь вместе со всеми.

По дороге к месту встречи Ирис молчала. В голове царил полный хаос. Она понятия не имела, чем все закончится. Когда к их компании присоединился Арман, она ненадолго испытала огромное облегчение – как гора с плеч свалилась. Но тут же начала беспокоиться с удвоенной силой.

Арман ведь не знает, с кем ему предстоит иметь дело! У столичных жуликов ни чести, ни совести, они способны на любую подлость, их четверо, они чертовски злы на нее. Она не переживет, если Арман из-за нее пострадает.

Арман же, казалось, наслаждался прогулкой. Шагал с небрежным изяществом, помахивая тростью. Как ни старалась Ирис угадать, о чем он думает, скоро признала, что это невозможно.

Даниэль шел впереди, показывая дорогу, и, кажется, нервничал, потому что болтал без умолку о всякой ерунде. Доктор Фальк невозмутимо слушал, Финеас печалился, а майор мурлыкал военные марши.

Наконец, вышли к старой скотобойне.

Зловещее место, и выбрано с умыслом: жители явно держатся от него подальше. Лишних глаз не будет.

Приземистое здание красного камня наполовину разрушено, буйно заросло боярышником, лишь перед входом раскинулась засыпанная гравием и мусором площадка. Слева и справа среди крапивных джунглей темнеют остатки других строений – сараев или складов.

– Ровно полдень, – сказал Арман, сверившись с карманными часами.

И тут, словно по команде, из теней и закутков выступили четыре зловещие фигуры.

Картавый Рик, Бугай Барт, Карась Клод и моряк-сквернослов.

Увидев спутников Ирис, Рик оскалился, как мелкая, но злобная шавка.

– Эй, подруга, мы так не договаривались, – заявил он недовольно. – Ты должна была явиться одна. А что это еще за шайка-лейка?

Финеас дернулся было дать объяснения, но Арман сделал повелительный жест и вышел вперед.

– Добрый день, господа, – сказал он спокойно, учтиво, но выделив слово «господа» едва слышной ноткой презрения. Бандиты ее не уловили.

– Поверьте, нам не нужны неприятности, – продолжил он умиротворяюще. – Мы сопровождаем госпожу Диль лишь как свидетели. Мы должны удостовериться, что стороны выполнят свои обязательства. Мы выплатим вам всю сумму долга, а вы подтвердите, что более не имеете к ней претензий.

Арман неспеша вытащил из кармана толстый бумажник и раскрыл его, показав пачку купюр.

Ирис даже задохнулась от возмущения. Так вот каков его план – отдать бандитам деньги! Где он их взял? Из своих сбережений, очевидно!

– Арман! – крикнула она гневно. Майор Зейц больно вцепился ей в руку и шикнул на ухо:

– Тихо! Он знает, что делает.

Ирис закрыла рот и часто задышала.

– Вот это разговор! – обрадовался Рик, жадно поглядывая на бумажник. – Вижу, ты мужик с понятием.

– Прошу, уточните, сколько именно вам задолжал профессор Диль.

Рик назвал сумму: Ирис отметила, что она выросла на треть по сравнению с той, что он затребовал в прошлый раз.

– Однако немало, – заметил Арман.

– Ну так профессор нам продул в картишки и не заплатил сразу, а процентики-то набежали, – ухмыльнулся Рик. Финеас понурился.

– При всем своем умище он не дотумкал, что карты – они ведь разные бывают, – с идиотским смешком добавил Бугай Барт. – И играть всегда лучше своей колодой.

– Вы хотите сказать, что использовали крапленые карты? – уточнил Арман хладнокровно.

– Скажем так: свои карты мы знаем даже с рубашки, – оскалился Рик. – Будет старому дурню урок.

– Понятно, – Рекстон подошел к Рику и торжественно отсчитал нужную сумму. Тот жадно вырвал банкноты из его рук и распихал по карманам. Он не ожидал, что все пройдет так легко, и теперь радовался, как ребенок.

– Могу я попросить расписку? – поинтересовался Арман.

– За дурачка меня держишь? – возмутился Рик. – Никаких расписок, никаких документов. Даю тебе слово рыцаря улиц! Или ты моему слову не веришь, халдей?

– Верю, – кивнул Рекстон. – Ну, расписка нам, собственно, не нужна. Свидетелей достаточно. Итак…

Он выпрямился, глянул куда-то в кусты за спину Рика и громко спросил: