– Измеритель силы эфирного потока, которые проходит через ваше тело, – скороговоркой пробормотал Морган. – Вы будете выполнять задания, я буду вести записи. Приступим?

– Охотно!

Ирис поерзала от нетерпения. Всегда интересно открыть о себе что-то новое. Ну а вдруг у нее и правда есть особый талант? Только он хорошо прячется.

***

Доктор приступил к делу с пылом подлинного исследователя. Многие испытания были Ирис знакомы – она проходила их в двенадцать лет, как и прочие дети.

Поначалу она азартно выполняла все, что предлагал Морган. Угадывала в темноте рисунок на карточке. Сопя от напряжения, двигала деревянный шарик силой мысли. Пялилась на стакан с водой, надеясь нагреть ее взглядом. Пыталась увидеть образ прежнего владельца старого медицинского справочника, который ей подсунул доктор.

Но скоро запал иссяк. Потому что она, как и в детстве, провалила все испытания. Не угадала ни одного рисунка. Шарик лежал неподвижно, как приклеенный. Вода естественным образом остыла в прохладной комнате. А о прежнем хозяине справочника Ирис смогла сказать лишь то, что он любил пиво и использовал книгу как подставку для кружек – об этом красноречиво свидетельствовали пятна на обложке.

Гудение прибора не менялось, стрелки ровно стояли на нижнем делении циферблата. Что означало: эфирной поток, который привлекала Ирис, был точно такой же, как у самого неодаренного человека на свете, не обладающего никакими сверхъестественными талантами. В распоряжении Ирис был лишь физический, материальный мир, а все нематериальное было ей неподвластно.

Потихоньку мысли Ирис ушли далеко в сторону от экспериментов и эфирных полей. Она думала об Армане. Поэтому сосредоточиться на заданиях доктора больше не получалось: в голову упорно лез красавец-дворецкий с его яркими глазами, широкими плечами, сильными руками и твердой линией губ…

У Ирис заколотилось сердце, когда она вспомнила утреннюю прогулку, и доктор, уловив неладное, озабоченно поинтересовался, все ли с ней в порядке. А потом попросил не отвлекаться.

Попробуй тут не отвлекаться! Ирис от всего сердца желала вернуться домой и приступить к новому уроку этикета под руководством Армана. Ей было волнительно и страшно, как перед любовным свиданием.

Любовь… Ирис не считала себя экспертом в этой области. Конечно, она хотела встретить того самого мужчину. Она ходила на свидания, целовалась под луной, шаталась под ручку в порту с очередным кавалером. Но все отношения были недолгими, а кавалеры оказывались пустыми, скучными или слишком хвастливыми. С жокеем Альдо, черноусым красавцем, вертким, как уж, и ласковым, как кот, она провела больше всего времени – целых четыре месяца, и даже порой оставалась ночевать в его каморке над конюшнями. Пока в одно прекрасное утро не проснулась в одиночестве, из комнаты пропали все вещи Альдо, а также ее собственный бумажник. С тех пор Ирис зареклась иметь дело с красивыми красноречивыми мужчинами.

Но ее никто не подготовил к встрече с красивым мужчиной, у которого, кроме красоты, было еще и сердце, и мозги, и принципы, и что-то еще неуловимое, что делает мужчину настоящим мужчиной, а не манекеном для хорошего костюма.

Ирис беспокойно пошевелилась, доктор тяжко вздохнул и выключил прибор. Вздохнула и Ирис.

– Не расстраивайтесь, дорогая, – доктор мягко похлопал ее по руке. – Мы будем пытаться дальше. Бывает и так, что дар передается через поколение. Быть может, ваши дети будут блистать неслыханным талантом!

– Если они у меня будут, – покачала головой Ирис. – Сначала мужа найти не мешало бы.

– С этим проблем не будет, – покраснел доктор. – Вы красивая, яркая девушка. А теперь еще и… кхм… наследница.

Ирис цинично усмехнулась, а доктор покраснел еще больше и быстро перевел разговор на другое.

– А вы сами никогда не замечали в себе каких-то особых возможностей?

– Бывало, – признала Ирис. – Иногда мне кажется, что я чувствую душу вещей или зданий. Если вы понимаете, о чем я.

– Прекрасно понимаю! – оживился доктор. – Быть может, у вас есть талант биогноста. Хотели бы вы быть биогностом, Ирис? Иногда про биогностов говорят, что они видят привидений. На деле эти люди умеют улавливать флюиды, образы людей, которые накапливаются в неживой природе. Или в предметах, обстановке… в стенах домов. Биогносты видят образы их прежних владельцев и даже следы событий, которые случались вблизи этих предметов.

Ирис выразительно покосилась на залитый пивом справочник. Хотелось бы ей увидеть человека, который испортил дорогую книгу, но увы.

– Если бы я обладала таким талантом, то уж увидела бы, что случилось в кабинете барона в день его смерти! – сказала она с досадой.

Доктор переплел пальцы и подался вперед. Его глаза настороженно сверкнули.

– О чем вы, дорогая?

– Смерть барона кажется мне странной, – прямо ответила Ирис. Да что тут скрывать! Всем уже и так ясно, что дело нечисто. Хватит недомолвок.

– Морган, пожалуйста, расскажите подробно, что случилось в тот вечер, – потребовала она.

Доктор вздохнул и развел руками.

– Уже все вам рассказал, дорогая. Днем барон был нездоров и слаб, но шел на поправку. Я уехал домой, ничего не подозревая. Даже не сомневался, что с Гвидо все будет хорошо! – оправдывался он.

– Конечно, вы не могли предвидеть, – успокоила его Ирис.

– А поздно вечером – считай, ночью, – за мной приехал шофер и сказал, что барон… умер. Помню, дождь лил как из ведра… Ужасная выдалась ночка.

Доктор устало потер лоб.

– После того как я подтвердил смерть, осмотрел и Грету. Она была очень плоха. Но я дал ей тонизирующее, и она быстро пришла в себя.

– Спасибо, Морган. Пожалуй, мне пора, – Ирис поднялась.

– Я вас провожу, – засуетился доктор. – Дорогая, я надеюсь, что мы продолжим наши эксперименты. Не стоит сдаваться! Если в вас прячется хоть крупица таланта, мы его найдем.

Заглянув на почту в деревне, Ирис поспешила домой. Ее сердце колотилось, щеки разрумянились. Она предвкушала предстоящий урок-свидание.

Арман снова встанет за ее спиной, будет касаться ее рук, плеч. Будет склоняться над ней, поправляя приборы. Они будут разговаривать обо всем на свете. И потом – обязательно урок танцев!

При этой мысли она ускорила шаг и почти вбежала в ворота поместья.

Времени оставалось немного. Ирис переоделась, умылась, тронула губы помадой. Глянула в зеркало – и не узнала себя. На нее смотрела девушка с особым блеском в глазах – который явно говорил, что девушка влюблена по уши.

Ирис спустилась в малый салон. Кукол на этот раз брать не стала – не нужны ей больше свидетели, пусть даже деревянные. Ей хочется быть наедине с Арманом.

Но ее планы встретили неожиданное препятствие.

– Куда спешишь, сестренка? – догнал ее Даниэль.

– На урок этикета с Рекстоном.

– Я с тобой! – сразу загорелся Даниэль. – Тебе ведь нужен партнер за столом?

– Эээ… спасибо, но мы и сами справимся.

– Да не стесняйся! Я охотно помогу. Буду создавать нештатные ситуации. Воспитанная дама должна уметь выходить из них с блеском.

Отвязаться от Даниэля не было возможности. Он упорно игнорировал все завуалированные и прямые намеки. Так и вошли они в салон вдвоем.

Ирис бросила на Рекстона виноватый взгляд, тот едва заметно пожал плечами.

– Конечно, господин Даниэль, ваша помощь будет весьма кстати, – вежливо сказал дворецкий.

И урок начался. Не так, как рассчитывала Ирис, но ее разочарование скоро улеглось. Пусть у Даниэля было много недостатков, но природным обаянием он не был обделен, и партнером на уроке оказался толковым. Остроумно шутил, подбадривал Ирис, подсказывал, в каких случаях правилами хорошего тона можно пренебречь, и как превратить грубую выходку в милую причуду, которая встретит всеобщее одобрение.

Час прошел довольно весело. А когда урок подошел к концу, Даниэль загорелся желанием принести еще большую пользу.

– Ирис, пока ты занята светскими хлопотами, я возьму на себя превращение поместья в гостевой дом, – заявил он. – Я могу, например… ну… проследить, чтобы в комнатах для постояльцев было все нужное?