— Пока мы здесь, не хочешь повидаться со своей бабулей? — спрашиваю, вскинув правую бровь.

— С бабушкой? Она з-здесь?

— Ага… Но эта ведьма доставляла немало неприятностей, поэтому сейчас кукует на отдельном островке и добраться до неё будет несколько проблематично, и всё-таки ты можешь увидеть её.

— Ты не говорил мне, что она…

— Я многого не договаривал. Так что? Организовать вам встречу?

Адалин задумывается, но уже через несколько мгновений отрицательно мотает головой.

— Нет. Она и при жизни не горела желанием общаться со мной или мамой, а сейчас в этом тем более нет нужды.

— Как скажешь. Тогда давай руку, ведьмуля. Длительного знакомства с нижним миром не обещаю… Повелитель злится, когда его требования выполняют долго, поэтому ныряем из одного портала в другой и сразу мчимся на ковёр.

— Какой же ты… Ты обещал научить меня бороться с ним, а сам прислужничаешь этой твари? Ходишь перед ним на задних лапках.

Стискиваю зубы, слыша их скрежет. Нет. Спорить я с ней точно не буду.

— А что ты ждала от тёмной сущности? Что буду белым и пушистым? Может, ещё рассчитывала услышать признание в любви? Ты моя игрушка, Адалин. И ты останешься ею, если хочешь выжить в новом мире. Иначе никак.

С этими словами затягиваю не успевшую опомниться ведьмочку, подхватываю её на руки, как только оказываемся на выжженной земле, и вношу в портал, замки с которого теперь уже сняты. Хотела встретиться со своими друзьями? Её желание исполнится.

Передвижение по порталам похоже на разрушение. Тебя словно прокручивают в мясорубке, разрывают на миллиарды частиц, а потом снова собирают воедино. И всё это произошло слишком быстро. Джеймс опускает меня на ноги, а я всё ещё не могу прийти в себя и цепляюсь за его плечи. Мутит ужасно. Тошнотворный ком резко подступает к горлу, а голова идёт кругом… Как же сильно меня укачало. Такого раньше не было. И вроде никакие это совсем не американские горки, а чувствую себя ужасно. Никогда не любила опасные аттракционы и езду по кругу, не любила кружиться, но всё это не сравнится с перемещением через портал. Не один вроде бы.

— Такое бывает в первый раз. Ничего. Ты привыкнешь, — говорит принц Тьмы, придерживая меня за талию.

— Зачем мне привыкать к этому? Я больше не собираюсь спускаться в нижние миры, — произношу я сдавленным голосом.

— Не забывай, что ты моя игрушка, и когда туда буду вынужден отправиться я, тебе придётся последовать за мной.

Хочется поспорить и сказать, что никакой игрушкой я не буду, чтобы Джеймс даже не раскатывал губу, да сил на это не хватает. Я всё ещё цепляюсь за него, и если он сейчас отойдёт, точно рухну на землю.

Земля…

Смотрю вокруг себя настолько, насколько позволяет обзор в настоящее время. Хоть кладбище и было мрачным, но сейчас оно выглядит куда хуже: земля будто бы высохла и растрескалась, а деревья погибли, и только богу одному известно, почему ещё не рухнули. Сама смерть прошлась по окрестностям, вытягивая жизненную силу из всего, что ею обладало.

— Почему эта территория настолько безжизненная? — спрашиваю я.

— Ведьмуля, тебе напомнить, что ты находишься на кладбище? Логично, что территория здесь лишена жизни, как бы печально это ни звучало.

— Ты издеваешься надо мной, пользуясь моим состоянием?

Джеймс игнорирует мой вопрос, а я отстраняюсь от него, потому что чем быстрее возьму себя в руки, тем быстрее окажусь в академии.

— Мы можем идти. Я в норме.

— А я бы так не сказал. Честно говоря, ты до сих пор похожа на дохлую мышь. Только без обид, ладно? Тебе бы посидеть немного. Я знаю одну удобную корягу, на которой так любят отдыхать студенты.

Морщусь, вспомнив свою первую вылазку на кладбище с Мэйлой.

Мэйла…

Она с самого начала не врала, называя меня избранной. Знала, что я верну к жизни принца Тьмы? Сглатываю тугой ком, стоявший всё это время в горле, и смотрю на своего собеседника. Да только задавать вопросы не хочется, потому что не на все я получу ответ. Сейчас важнее встретиться с теми, кого я предала, убедиться, что они действительно в порядке и живы. Хочется дать им понять, что я всё ещё та Адалин, которую они знали, и я на их стороне. Это предательство случилось неосознанно. Я же понятия не имела, что из-за моих действий Люциторум выберется из нижнего мира, что Джеймс сам откроет ему ворота, приглашая прийти.

— Пойдём. Я не хочу здесь находиться.

— Торопишься встретиться со своим бывшим истинным? Знаешь, ведьмуля, поговаривают, что связываться с тем, кого отвергла, боги не советуют. Тем более, если ты условно принадлежишь другому.

— Другому? Тебе, что ли? — фыркаю я, не скрывая своего раздражения.

— А ты думала, что я просто сотрясаю воздух? Хочешь, считай, что связь между нами была продумана богами, ведь я решил всё за двоих. Без меня тебе не выжить, поэтому не забывай, что ты моя, и если я застукаю тебя с кем-то другим, я должен буду наказать вас обоих… Поверь мне, ведьмуля, мне не хочется причинять тебе боль.

Уже причиняет. Я не думала, что он окажется вот таким… А как теперь вести себя, как реагировать — не знаю. Джеймс предупреждал, что мне будет за что возненавидеть его, но пока он находился в теле Марки, успел расположить меня к себе. Ещё и этот бал, который я, как идиотка, романтизировала. Принц Тьмы просто использовал его, чтобы почувствовать связь с телом и сильнее вскружить мне голову. А ещё он специально привёл меня на бал, дабы я услышала разговор Байрона и Мэйлы и разорвала связь со своим истинным — в этом сомнений теперь уже не остаётся.

Не хочу ждать его и медленно бреду в сторону академии, насколько позволяет состояние. Меня до сих пор тошнит, да и ноги едва передвигаются, отказываясь подчиняться мне и заплетаясь.

Джеймс шагает следом — слышу, как хрустят ветки под его ногами, но не оборачиваюсь. Я злюсь на себя, что даже сейчас умудряюсь находить что-то очаровательное в его поступках и заботе обо мне. Радуюсь, что мама уехала и не увидит всего этого. Надеюсь, она хорошо устроится в новом городе и будет счастлива. Принц Тьмы разорвал чрезмерную ответственность, которую мама испытывала за «одарённую» дочь, и теперь, даже если со мной случится что-то, мамочка не будет страдать. Хоть и больно осознавать это, но так правильно. Она должна жить, а не существовать.

Мы выходим к академии. Хоть была на кладбище всего один раз ночью, а дорогу запомнила хорошо. Джеймс всё это время молчит, а у меня сердце ускоряет биение, когда вижу, во что превратилось знакомое место.Лишённая жизни пустошь. Даже трава теперь выжженная, словно по территории прошлось пламя пожара.

Ускоряюсь и почти бегу, залетаю в калитку, часто дышу и скрещиваю руки на груди. Студентов во дворе нет. Если они и живы, то наверняка сейчас сидят взаперти.

— Ты сказал, что они продолжают обучение, — кричу я, обернувшись в сторону принца Тьмы, и тычу ему пальцем в грудь. — Та демонесса была права… Их используют, как еду? Да?

Голос срывается, горло саднит от боли. Однако душераздирающая обида куда сильнее любой физической боли.

— Адалин? — слышу такой знакомый хрипловатый голос и резко разворачиваюсь на месте.

Байрон.

Живой и здоровый.

Пусть и выглядит он неважно, но жив.

Сердце отбивает сильнейший удар, рвусь с места и бегу к парню, а он встречает меня, ловит в охапку объятий и прижимает к себе. Всхлипываю, понимая, что друзья у меня ещё остались, и я буду бороться за их благополучие. Байрон сжимает меня до хруста позвонков и рвано дышит, обнимая меня, словно в последний раз.

Чувствую не свою ярость, она проходится по венам и закипает в них. Оборачиваюсь, не разрывая объятий, и краем глаза замечаю, как зол Джеймс. Он разделил свои силы со мной, и я могу чувствовать его сильные эмоции? Ревнует? Да нет, конечно… Просто бесится, что его «игрушка» обнимает другого.

— Скажи мне, как ты? Что он с тобой сделал? Мы все чуть с ума не сошли, когда ты потеряла сознание, а потом он просто исчез… вместе с тобой, — бормочет Байрон, обхватывая моё лицо руками.