Я даже не оборачиваюсь на звучание голоса брата. Не хочу смотреть в его сторону. Свет начал эту войну, но однажды я закончу её.

— Ты уже не сможешь ничего сделать, брат. Тьма настолько сильно укоренилась в тебе, что только личная борьба и подчинение отцу помогут избавиться от неё. Склони перед ним колени, брат. Смирись, что не сможешь стать выше.

— Этому не бывать.

Свет пытается ступить на окружённую свечами территорию, — чувствую это спиной, — но его отталкивает порывом тёмной энергии, которую мне пришлось вложить в проклятие.

— О тебе все забудут!.. Ты никогда не вернёшься, Энергия. Ни один человек не вспомнит о тебе! Ты превратишься в сказку и исчезнешь навсегда. Остановись, пока не стало поздно!

— Уже стало, брат… Уже стало.

С этими словами я поднимаю голову, смотрю на луну, развожу руки в стороны и выпускаю всю свою магическую силу, чтобы она нашла своих обладателей среди людей и привела их к возвращению баланса.

_____________________

* Conclamatum est — Всё кончено.

— Где она? — касается органов слуха смутно знакомый мужской голос, но я до сих пор не могу вырваться из воспоминаний Энергии.

Девушка рассыпается, разлетается на миллиарды атомов, но успевает обернуться в мою сторону и смотрит прямо в глаза:

— Никому не говори о том, что узнала, Адалин! Мы закончим этот разговор позже. Запомни: под страхом смерти никому не говори о том, что узнала, иначе мой брат одержит победу.

Голос Энергии заглушается, и я чётче слышу, что происходит вокруг меня в реальности. Кто-то трясёт меня за плечи, вынуждая обратить на него внимание, и я смотрю на обладателя столь крепких рук осоловелым взглядом, но очертания его лица собрать воедино не получается. До сих пор видение не отпускает, и я балансирую где-то на грани: с одной стороны — прошлое, в котором так пусто и холодно, а с другой — непонятная реальность.

— Что ты такое? — повторяет мужчина, вцепившийся в меня, и только теперь понимаю, кто он.

Люциторум.

Испуганно икнув, я окончательно прихожу в себя и пытаюсь избавиться от хватки тёмного повелителя, но его пальцы сильнее сжимаются в районе моих предплечий, а глаза горят. От мужчины исходит столь сильный жар, что мне хочется окунуться в ледяную воду. Хватаю ртом воздух, втягивая его поглубже в лёгкие.

Я вернулась.

Да только какой ценой?

Отчётливо помню слова Энергии: я никому не должна рассказывать о видении. Возможно, это часть проклятия, наложенного девушкой? Если кто-то посторонний узнает правду, то она никогда не сможет вернуться? Но ведь я узнала!.. Последняя мысль пугает, но до меня быстро доходит осознание: Энергия бы не решилась открываться мне и вредить себе, если бы не могла этого сделать. Возможно, узнать о ней не должны братья и возлюбленный?

Сейчас смотрю на Люциторума совершенно иным взглядом, хоть он и причиняет мне боль: он всего лишь несчастный влюблённый. Если раньше я считала его абсолютным злом, то теперь понимаю, что не на того зуб точила. И Джеймс злится совсем не на того. Если бы он знал, что на самом деле в исчезновении Энергии виновен Свет… Пусть девушка многое не успела раскрыть мне, но я не глупая и о чём-то могу догадаться сама: это Свет придумал красивую легенду о неразделённой любви и власти, затмившей смертному рассудок. Он рассчитывал, что об Энергии забудут, но Джеймс боролся за сестру, пытался отомстить за её гибель, и по этой причине Свет запер брата в нижнем мире, разделив с земной оболочкой. Многое встаёт на свои места.

— Ответь мне, ведьма, почему из тебя сочится её энергия? — рычит Люциторум.

— Я не понимаю, о чём вы говорите, — мотаю головой я.

— Энергия. Она словно была здесь. Я почувствовал это. И твои эмоции… необычные, пугающий. Я ощутил сильную любовь, ту, что испытывал только рядом с ней. Почему её след появился в твоей комнате?

Люциторум может считывать мои эмоции. Он имеет преимущество надо мной, но и я над ним — тоже. Теперь я знаю, кто главный враг, и я могу согласиться на сделку с Люциторумом, если он снимет с меня печать тьмы. Мне придётся помогать тёмным сущностям. И ладно, если бы только это. Самое сложное — убедить моих друзей занять верную сторону, ведь я не хочу бороться против них. Сделать это и не рассказать правду будет проблематично, ведь Рэйриан и без того не доверяет мне.

— Ты слишком долго думаешь над ответами, и мне не нравится это, — цедит сквозь зубы Люциторум, сильнее сжимая пальцы и причиняя мне бОльшую боль.

Кожные покровы на лице мужчины бледнеют, но местами выделяются багровые пятна. Все мускулы на его теле напряжены. Он сейчас едва контролирует себя, и я понимаю почему, но пока ответить честно не смогу.

— Если вы говорите о легенде о принцессе Энергии, подарившей смертным магию, то здесь всё довольно просто — у меня есть дар, значит, во мне живёт её дух, как и в любом одарённом существе. Разве нет? И отпустите меня уже. Мне больно.

Люциторум резко разжимает пальцы, отшатывается от меня и смотрит с обидой, словно я вдребезги разбила всего его ожидания. Наверное, всё именно так и выглядит. В его сердце до сих пор живёт любовь, а тот, кто умеет любить, не может носить звание абсолютного зла.

— Что с тобой происходило в тот момент, когда я вошёл в эту комнату? Говори, ведьма!

— Не знаю…

Пройдёт ли ложь? Поверит ли мне тёмный повелитель? Всё это не так важно, ведь сейчас главнее отделаться от неудобных вопросов.

— Ты словно пребывала в ином измерении, но такого дара ни у кого нет. Что ты скрываешь от меня? Этот след… Я до сих пор чувствую его.

— Я не знаю, что ответить вам, потому что сама не поняла, что со мной произошло. Мне стало дурно. Возможно, так действует печать тьмы? К слову, я подумала над вашим предложением и готова заключить сделку.

— Какую сделку ты готова заключить, Адалин?

Только принца Тьмы здесь и не хватало для полного счастья. Что я должна сказать? Мне теперь придётся оправдываться перед обоими? Рассчитывала отделаться от одного, но теперь задачка усложняется.

— Мне бы хотелось узнать, что здесь происходит. Почему вы, повелитель, — Джеймс нарочно кривит голос, обращаясь к Люциторуму, — находитесь рядом с моей собственностью.

У-у-у! Началось!.. Бросается обидными словами, совсем не думая о последствиях? С собственностью! Пфф! Ладно, пока большие мальчики разбираются, маленькой ведьмочке можно подумать, как отмазываться. Энергия не успела рассказать всего, но важное показала. Обидно, что разговор так и не удалось закончить, но это дело поправимое. Теперь мне придётся сделать всё, чтобы эти двое не подрались до её возвращения, а ведь конфликт назревает.

— Джеймс, отбрось формальности и скажи мне — чувствуешь ли ты что-то необычное? Неестественный для этого места магический след, — обращается к принцу Тьмы Люциторум, на что тот лишь пожимает плечами.

— Должен? Может, вы сначала ответите на мой вопрос? Вам ведь прекрасно известно, что заключать сделки…

— Чувствуешь ли ты след? — голос тёмного повелителя резонирует о стены, пробирается в сознание и пугает меня.

Ух! Как мне их разнять-то?

— Я вспомнила! До того, как мне стало дурно… — взгляд Джеймса мгновенно прилипает ко мне. Парень волнуется, и мне приятна его забота, но стараюсь не показывать этого. — Я думала о Джеймсе. Возможно, вы почувствовали знакомый вам из прошлого свет любви по этой причине?

Люциторум слегка расслабляется, но я понимаю, что он не успокоится так просто, пока не перепроверит меня. И здесь без помощи Энергии я вряд ли обойдусь. Придётся ей защищать меня от своего одержимого жениха.

Краем глаза замечаю смятение Джеймса. Ой! А я ведь ляпнула это, совсем не подумав о последствиях. Теперь он будет считать, что я… Мамочки!..

Мысль о том, что так и не созвонилась с мамой, не убедилась, в порядке ли она, обжигает так сильно, что я стискиваю зубы и корю себя. Плохая я дочь. И друг плохой… и врун из меня никакой. Почему тогда столь редкий древний дар выбрал меня? Почему только я могла помочь принцу Тьмы? И почему именно со мной общается Энергия? Я ведь на самом деле никчёмнейшее существо… Или слишком категорична к себе?