— Да, какие игры! — возмутилась Ягрефа, — Меня кроме смерти на Родине ничего не ждёт.

— Тогда почему вы туда собирались бежать?

— Если бы меня обнаружили здесь, то сразу бы и убили, или сначала пытали, а потом убили. При телепортации на базу планеты «Z» у меня был шанс угнать корабль и скрыться пока бы они разбирались что происходит. Это был мой единственный шанс на выживание. Понимаете, единственный! — воскликнула Яга и вскочила с несвойственной её возрасту лёгкостью.

— Успокойтесь и присядьте, — сказал Николай, — Мы вам верим. Теперь всё будет зависеть от Вас и вашего желания не пустить сюда аддидов. Если цель у нас будет общая, думаю мы с вашей помощью сможем найти самый эффективный способ. Вы согласны?

— Конечно же я согласна! Вы думаете мне хотелось отсюда уходить? Эта планета уже давно стала мне домом, и я готова защищать его так же, как и вы.

— Что ж, будем считать, что мы договорились. Теперь думаю вам будет интересно узнать о том, что произошло с Антоном, а позднее хотелось бы услышать ваше мнение по поводу произошедшего.

Наконец-то Антону дали слово. Он не был краток как на домашней встрече, наоборот, попытался вспомнить все мельчайшие подробности и даже свои ощущения. Яга также не была пассивным слушателем, она задавала уточняющие вопросы, а иногда и комментировала действия Котовских и аддидов. Разговором все остались довольны и даже выработали план действий. Возникла только одна небольшая проблема, которую надо было как-то решать. Но позже и для неё нашлось решение.

— Я надеюсь, вы хотя бы не догадались приземлить корабль и оставить его на посадочных опорах? — Яга победоносно смотрела на двух новоявленных космических пиратов.

— Я всё отключил, — начал было оправдываться Антон.

— Он ещё и всё отключил! Браво! — Яга аж светилась от избыточного энтузиазма, пытаясь вернуть пошатнувшийся авторитет. — Похоже, на «Z» тебе загрузили не полную базу знаний. Там точно не было ни химии, ни логики, а наблюдательность и инстинкт самосохранения у тебя в принципе отсутствуют.

— Да, что не так-то?

— А, то! Никогда не задумывался, почему посадочные опоры такие прочные, и могут выдерживать сумасшедшие нагрузки и агрессивные среды — да потому, что они покрыты специальным электроактивным составом, которому для поддержания прочности, хотя бы раз в сто дней требуются токи высокой частоты. Так, что у вас, соколики, есть три месяца и три дня, для того, чтобы принять меры. Иначе… В общем, не буду вас запугивать, однако, если не уложитесь в указанный срок, опоры начнут разваливаться, корабль начнёт опрокидываться, включится, зашитая в ядре, аварийная программа борьбы за живучесть. Она подаст напряжение на все управляющие бортовые системы, запустит двигатель, стабилизирует корабль в пространстве, включит все маяки. Если корабль окажется пуст, программа включит защитное поле, сбросит настройки управления до заводских, заблокирует шлюзы и будет ожидать прибытия спасательной команды, которая, уж помяните моё слово, не заставит себя долго ждать. У этой команды будут коды доступа; при сбросе настроек они автоматически высылаются на завод-изготовитель. У вас же таких кодов, разумеется, не будет, а если попытаться взломать бортовой компьютер во время режима автоматической блокировки, можно нарваться на вооружённый ответ всё той же программы борьбы за живучесть. Как только корабль включит первый маяк, он будет тот час обнаружен и идентифицирован. Сигнал от маяка проходит в пятом измерении и преодолевает расстояние в миллионы световых лет очень быстро, почти мгновенно. Время реагирования на сигнал у военных исчисляется минутами, у них всегда есть наготове несколько десятков дежурных скоростных фрегатов перехватчиков для всякого рода нештатных ситуаций. И, да, военные — это не учёные. Они не будут с вами разговаривать, они сразу будут стрелять.

— Ну, что же, — сказал Николай после продолжительной паузы, — хорошо, что вовремя вскрылась эта проблема. Пока, что, я вижу только одно решение: надо вернуться на корабль, поднять его в воздух, убрать опоры и совершить жёсткую посадку прямо на грунт, так, как это когда-то сделал Ко-Тсчи, чтобы он зарылся в землю и даже не думал заваливаться на бок. Для этого, правда, нам предстоит выполнить кучу подготовительных работ — это и поиск подходящей площадки для посадки, которую мы подберём не спеша, основательно и вдумчиво, а не как Антон, на скорую руку, уходя от погони…

— Площадку Илья выбирал! — запротестовал Антон, тут же получив тычку в бок.

— Да, успокойтесь, — махнул рукой Николай, — вы оба там были — оба красавцы! Это и замеры состава и плотности грунта, чтобы на месте посадки не оказалось какой-нибудь непробиваемой горной породы, зыбучих песков, подземного водоёма или не дай Бог потухшего жерла вулкана. Вообще, было бы неплохо исследовать ту планетку и найти место, где не будет ни ураганов, ни землетрясений, ни потопов, ни чего-нибудь ещё, что могло бы демаскировать посадочную площадку.

Это ещё не всё. Меня посетила, вот, какая мысль — раз уж есть в космосе такой «укромный уголок», в котором можно оставить целый звездолёт на пару десятков лет, не опасаясь, что его там угонят, либо растащат на запчасти, то, может, нам в таком прекрасном месте соорудить что-то на подобии временной базы? Вдруг пригодится? Как вам идея? Предлагаю голосовать.

— Да, что там голосовать, действовать надо. Как говорится, под лежачий камень вода не течёт. Есть проблема, есть решение — будем решать.

— Илья! — Оборвал его Николай, — ты иногда как ляпнешь что-нибудь, так я весь вечер потом хожу под впечатлением, думаю, может вас там, в десантуре, из самолёта без парашютов выбрасывали, иначе, где ты так мог головой стукнуться? Ты не спеши, время есть, ещё даже не всех желающих выслушали. Сейчас надо выработать стратегию. Хватит уже необдуманных решений — за них приходится очень дорого платить. Да, есть проблема, есть решение, но возможно, оно не единственное, а возможно и не самое лучшее… Как любит говорить мой друг Евгений: «Если проблема имеет решение, то это уже не проблема, а расходы», а, вот, какими будут эти расходы, мы сейчас и уточняем, а не бросаемся оплачивать.

Натан! Я давно уже заметил, что ты порываешься что-то сказать. Тебе и слово.

— Хотел, лишь, спросить кое-что у Ягрефы.

— Слушаю.

— Какова масса этого яйца?

— Точно не скажу, около десяти тысяч тонн. И, кстати, имейте ввиду — этот корабль не такой, как у Ко-Тсчи, на нём имеется сложное лабораторное оборудование, так, что при попытке повторить трюк с жёсткой посадкой, вы можете просто разбить корабль.

— А оно герметичное?

— Что?

— Яйцо.

— Абсолютно.

— А где у него центр тяжести?

— Там основная масса приходится на двигатель, так, что центр тяжести в нижней четверти.

— А какой у него максимально допустимый крен?

— Двадцать два градуса.

— Натан, а в связи с чем такие вопросы?

— Ко-Тсчи выбрал не лучший способ причалить свой яйцеобразный корабль. Его можно было просто утопить и заякорить, и он бы спокойно висел под водой, как поплавок.

— Нельзя передавать все технологии Аддидов правительству сейчас, мы увязнем в топях бюрократии и потеряем много времени. Надо самим провести предварительные исследования и подготовительные работы на двух планетах и, наконец, разработать систему противодействия этой мощной и развитой цивилизации, — сказал Курятников строго глядя на Антона, — идти с теориями и недоказуемыми фактами бесполезно. Поверь моему богатому жизненному опыту.

— Самостоятельно мы не сможем столько всего сделать, — вмешался Илья, — у нас нет материальных, технических, а главное интеллектуальных ресурсов. Нам нужны десятки тысяч учёных и конструкторов; лаборатории, оснащённые самыми современными технологиями, сотни заводов; транспорт, наконец, солидное финансирование и время. Даже если привлечь все ваши ресурсы, дядя Женя, мы не сможем за 10–15 лет достигнуть необходимых результатов. Нас мало и времени неизвестно сколько. Возможно, они найдут нас через год или раньше и что тогда?