— Вы знаете, что это такое?

— Ну… Котовский, внимательно осмотрел прибор, — вещь простая и бесхитростная. Принцип работы понятен, но как ей пользоваться, сказать не могу, потому что не могу прочесть некоторые надписи, язык немного похож на наш, но, чтобы досконально разобраться, нужен точный перевод.

— Проблема только в этом?

— Да.

— Хорошо. Надписи я вам сейчас прочту. Но, на мой взгляд, в них нет смысла.

— Смысл есть.

Писать на пергаменте было неудобно, но Котовский старательно переписывал названия кнопок и меню. «Что проще, — думал он, — выучить их алфавит, или написать программу-русификатор?»

— Ну так что? — прервал его размышления Турон. — Вы уже закончили?

— Да. Закончил, — оживился Котовский, — это обыкновенный мобильный телефон, и пользоваться им очень легко.

— А для чего он нужен?

— Для передачи информации на большое расстояние. Например, по телефону можно поговорить с человеком, который находится очень далеко от сюда.

— То есть я могу сейчас поговорить с командиром вражеской армии?

— Нет, конечно, поговорить Вы можете только с тем, у кого есть такой же телефон. Делается это так: Вы открываете крышку телефона, активируя тем самым сенсорный экран, затем нажимаете сюда и входите в базу данных. Находите номер телефона, с которым Вы хотели бы установить связь, выделяете его из списка и нажимаете кнопку вызова. Когда соединение установится, можете говорить.

— Но здесь же нет списка.

— Да, правильно, номер только один. Это говорит о том, что таких телефонов только два. Один у Вас и один у кого-то ещё. Скорее всего — у звездочёта, насколько я понял.

— Верно, выходит, я могу поговорить только с ним?

— Да.

— Выходит, князь Ческер мог свободно разговаривать со звездочётом всё это время?

— Ваше величество, если Вы отдадите мне мои вещи, я введу в Ваш телефон ещё один номер, и у Вас будет список.

— Какой номер?

— Свой.

— У вас тоже есть телефон?

— Да. В нашем мире они есть почти у всех.

— Тогда почему вы не можете найти свою семью? Вызовите их по телефону, и всё.

— Для того чтобы телефон работал, нужен ещё источник энергии и мощная антенна. Антенна здесь, видимо, есть, Ваш телефон ведь работает, и я могу подключиться к местной сети через него, а они — нет.

— Я мало понимаю из того, что вы говорите, но мне понятно, что вещи, которые лежат на столе, не помогут вам найти детей.

— Не помогут. Но я прошу вернуть мне их, они всё равно мне очень нужны.

— Я предлагаю шагнуть дальше. Давайте заключим союз. Мой противник — человек из другого мира, и ваши знания могут оказаться очень полезными. Вы поможете мне вернуть трон, а я помогу вам разыскать детей. И если вы не сможете вернуться к себе, пожалую вам дом, земли и должность государственную.

— Согласен.

— Отлично, тогда с этого момента вы состоите на службе в моей армии на должности советника короля по вооружению… и связи, — добавил Турон после минутной паузы. — Примите это к сведению, князь Жезмар, познакомьте нового советника с командным составом. И… где граф Горн?

— Вы же его разжаловали…

— Сюда немедленно.

Посыльный умчался быстрее ветра. И вот, спустя две минуты, солдат Горн стоял в королевском шатре по стойке смирно.

— На этот раз прощаю, возвращайтесь к своим обязанностям. Срочно обеспечьте нового офицера формой и всем, что необходимо. Всё, действуйте. Нет времени на разговоры.

— Ну вот, Жезмар, — сказал Турон, когда все разошлись, — богиня жизни постепенно поворачивается к нам лицом.

— А Вы точно уверены в этом Котовском?

— Как в самом себе.

— Откуда такая уверенность?

— Дело в том, что я кое-что знаю, чего не знаете Вы об этих чужеземцах и их дьявольской технике. И слова Котовского только подтвердили мои предположения. Это даёт мне основания считать, что он не врёт и в остальном.

Котовский примерял казённое обмундирование. Мысли в его голове роились, он не мог сосредоточиться на чём-то одном.

— Допустим, я могу предположить, куда попала Клава. Отыскать её будет несложно. Но вот куда могли попасть дети? Это вопрос. Их могло забросить даже на другой материк, если, конечно, здесь такие имеются. Да… Без Турона никак не обойтись… — У него есть власть, влияние, наверняка есть какие-нибудь представительства в других странах. Придётся ему помогать. Чёрт, что же это за форма? Она, конечно, лучше, чем то, что осталось от моей одежды, но я и предположить не мог, что военная форма может быть настолько неудобной и неприспособленной к боевым действиям. Просто диву даёшься, кто и зачем придумал этот костюм? О! Идёт Турон. Наверное, ко мне. Точно. Сейчас будет серьёзный разговор. Так. Алфавит у меня есть. Надо до вечера успеть написать русификатор, иначе я не смогу работать. Вдруг встретятся ещё какие-нибудь образцы вражеской электроники. Ну, Антон, подкинул папе работы. Поймаю — получишь ты у меня по первое число.

— Как вам новая форма?

— Неудобно.

— Знаю. Все так говорят, но эту форму ввёл ещё мой прадед. И это предмет особой гордости, в ней наша армия одержала множество побед.

— Форма устарела — это очевидно, и мне кажется, что дальше с победами будет всё сложнее и сложнее.

— Возможно, но ещё одна победа должна быть обязательно, а потом и форму заменим. Меня сейчас интересует вот какой вопрос: если я буду говорить по телефону со звездочётом, то он догадается, что это я с ним говорю, или будет думать, что это Ческер?

— Как хорошо, что Вы об этом спросили прежде, чем звонить. Конечно, догадается, он же будет слышать Ваш голос.

— А если он услышит голос помощника Ческера?

— Всё равно догадается. Я бы точно догадался.

— Каким образом?

— Может у них есть пароль?

— Пароль — что это?

— Ну, это какое-нибудь слово или набор букв, цифр…. Да много чего может быть паролем, например, слово «картошка».

— Ха, ха, «картошка»! Какое смешное слово. Что это — «картошка»?

— Овощ такой, корнеплод, очень вкусный, кстати.

— И что?

— А то, что если Вы не знаете, что прежде, чем начать разговор, надо сказать слово «картошка», то Вы его и не скажете, и это послужит звездочёту сигналом о том, что говорит чужой. Вы будете уверены, что обманули звездочёта, а на самом деле — это он обманул Вас. А может, они вообще не разговаривают, а посылают друг другу письменные сообщения.

— А можно и так?

— Да.

— Понятно. Значит, этот вариант отпадает. Спасибо за информацию. И ещё одно. — Турон достал из сумки большой светящийся камень. — Этот камень я у него украл случайно, взял посмотреть, а потом не было подходящего случая, чтобы вернуть на место. Сейчас же выяснились такие факты, что я и вовсе решил не отдавать этот камень. Возьми его, пусть будет пока у тебя, мне с ним неловко. У звездочёта очень много таких камней — целая коллекция. Они все разного размера, все лежат в ящиках на стеллажах и каждый камень подписан. Этот назывался «Свет Аддиса».

— Похоже — это бриллиант, хотя я и не уверен. Надо посмотреть на свет.

— Так смотрите — вот солнце.

— Нужна ещё призма, чтобы получить спектр.

— Какая призма?

— А вот такая, — Котовский отцепил от штанов брелок с призмой и положил его на стол.

— Теперь надо выйти на солнце.

Николай встал из-за стола и подошёл к светлому пятну на полу, которое было образовано падающим из окна в крыше шатра солнечным светом.

— Почему бы не выйти на улицу? Так будет гораздо проще.

— Нет, нет, на улицу нельзя. Надо чтобы на камень падал не весь световой спектр, а только ультрафиолет, при этом сам камень должен оставаться в темноте, иначе мы не сможем наблюдать явление флуоресценции.

— Явление кого?

— Флуоресценции, это… Ладно, ничего, просто помогите мне перетащить стол, сейчас сами всё увидите.

Котовский с Туроном перенесли стол и поставили его рядом с солнечным пятном. Николай положил на стол алмаз и накрыл его шлемом. Через прорези в шлеме Котовский направил свет ультрафиолета на алмаз, и алмаз стал светиться красным.