Что значит чистое тело и чистая комната! И выспалась, и чувствую себя впервые хорошо на этом острове. Проверила резерв – а все же совсем чуть-чуть, но добавилось! Подскочила, размялась, сбегала в душ, все убрала и вышла из своей комнаты.

Надо же, по коридору бегает народ. И мужчины, и женщины, перетаскивают вещи на нашу стороны этажа. Оценили отсутствие огромной помойки под окнами и идет великое переселение?

– Здравствуйте! – поздоровалась я громко.

– Здравствуйте, госпожа Наташа! Спасибо вам!

О как, уже знают, как меня зовут.

– А вы к нам надолго? – спросила совсем неопрятная молодая женщина в хламиде маляра-штукатура: бесформенная рубаха заправлена в заскорузлые штаны. Кстати, надо уточнить, вдруг здесь есть строители.

– Еще не знаю, но работы много, – неопределенно ответила я.

– Работы бытовику всегда очень много, – согласились со мной, и одна женщина в возрасте вдруг спросила, сама смутившись:

– А можно к вам заглянуть?

– Можно, пока я здесь, – намекнула я и открыла свою дверь.

Осторожно и аккуратно, бочком, зашли, по-моему, все, кто бегал по коридору, даже Орест просочился. В полной тишине прошли по комнате, заглянули и в душевую, и в гардеробную.

И вышли молча, как из музея с уникальными картинами.

– Хлам сразу не выкидывайте, относите в пустые комнаты, разберусь со столовой, чем смогу – помогу.

Орест, гордо улыбаясь, выходил последним из моей комнаты, его ухватила за руку. Внимательно осмотрела, поправила короткие штаны, попросила снять куртку.

Форма у штрафников тоже маскировочная, плохонькая, конечно, а обувь у парня – расхлябанные ботинки, явно из дома. Ладно, подумаю, может, найдем какой-нибудь склад. Пока удлинила чуть рукава, почистила и отгладила курточку, вернула.

– В столовую?

– Как скажете, госпожа, но для завтрака еще рано.

– Это хорошо, посмотрим, как там дела…

В столовую направились толпой, все, кто был у меня, шли следом. Я сразу повернула к кухне:

– Кто свободен, приглашаю на помощь, – объявила им.

Толпой и зашли.

Гад в грязной спецовке стоял к нам спиной, рукой вылавливал что-то из огромной кастрюли и ел.

Не выдержал белобрысый мужик из сотрудников, кинулся к нему и поймал за руку. Разжал тому пальцы и всем показал:

– Мясо жрал. Наше. И что теперь делать?

– Кто-нибудь варить умеет? Знаете, где продукты?

– Продукты здесь, – уверенно ответила женщина в возрасте, – простые блюда сможем сварить. Кашу, суп.

– Хорошо, если что, я помогу. Держите повара и откройте обе двери и в кладовку, и в зал, – распорядилась я.

Наверное, опять не права, но меня затошнило.

Сжала артефакт, и гаденыша вихрем вынесло сразу в столовую. Упал он с грохотом явно на какой-то стол, сотрудники и Орест выскочили посмотреть. А я зашла в коридор-помойку. Вывела даже плесень со стен, из ящиков пришлось сделать полки. Пока пустые.

Вышла в зал и скомандовала:

– Сначала все подходим ко мне, становимся рядом, поворачиваемся по команде, – сцепив зубы, привела в порядок их одежду, – пожалуйста, следите за своим внешним видом, вода доступна каждому, вы люди, а не бездушные артефакты. Даже животные следят за собой. Мужчины, начинайте переносить столы к окнам. Орест, как справитесь, зови меня. Дамы, прошу со мной на кухню. Ищем продукты.

Четыре женщины, не сомневаясь, пошли за мной. Продукты мы нашли – картофель зеленого цвета, завявшую капусту, масло в банках, судя по запаху, растительное. Очень много яиц, женщины даже ахнули. Нашли белый порошок, которому все искренне обрадовались, и много-много разных круп.

– Давайте кашу, – предложила я, – только сначала все тарелки очистить от объедков и составить стопкой. Ищите кастрюли, отмывайте и ставьте на стол, я проведаю мужчин.

Мужчин оказалось уже больше, и все столы стояли вдоль окон. Я торопилась, окна и потолки не трогала, очистила пол и поверхность столов. «Культурный слой» грязи на полу и столах примерно одинаков. Логика принятия пищи на весу теперь понятна. Брезгливость у народа осталась, полностью не вытравили.

Столовая большая, половины резерва как ни бывало.

– Ставим столы на место, и надо подумать о скамейках, кто умеет работать с деревом, скажите об этом моему помощнику.

Вернулась на кухню.

Дамы нашли одну чистую кастрюлю и разводили белый порошок, оказалось, это сухое молоко, очень популярное и полезное изобретение для армии и моряков. Мне кинулись хором о нем рассказывать.

Я добавила в резерв очередной накопитель, вычистила тарелки, стол, пол, кастрюли, уже не разбирая очередность. Мы откровенно не успевали, и поставили сразу две огромные кастрюли под будущую кашу.

– А масла нет, как вы думаете? Хлеба? Чем обычно запиваем? И готовьте маленькие кастрюли на столы.

Поставили третью кастрюлю, и двоим поручила переносить чистые тарелки в зал. Попутно выяснила, как собирают посуду после еды.

Оказалось – очень, очень интересно.

После обеда каждый должен вымыть за собой тарелку. Если куратор стоит над душой, посуду моют. Конечно, не совсем каждый, мытье достается так называемым женам и изгоям. Тарелки показывают относительно чистыми, и мойщиков отпускают.

Раковины для мытья посуды устроены в самой столовой, меня к ним подвели. Три большие чана, туда опускаются все тарелки шести отрядов одновременно, мойщики ругаются и друг другу мешают. Вода меняется один раз по команде повара, до которого еще надо достучаться, ибо он всегда занят. Тот парень в грязной спецовке оказался одним из трех поваров. Работать должны ежедневно все трое, но они решили – каждый занят полностью один день, два отдыхает. Разумеется, толком не успевая, потому что офицерам и кураторам готовили отдельно, а дополнительная порция считалась знаком поощрения.

Ладно, подумаю, как лучше все устроить, а пока мы с одной девушкой, ворвавшейся к нам с просьбой ее занять, все-таки нашли десятка полтора кастрюлек поменьше. Женщина в хламиде ловко резала хлеб, его отыскали в специальных мешках, доставляемых раз в декаду на судне.

Поспевшую кашу разложили в кастрюльки, на каждый стол по две. Мужчин я попросила присмотреть за раздачей, да и самой интересно, какие могут быть проблемы. Чай решили не делать, обнаружили банку варенья, подходящую для морса, развели кипятком, он уже остывал, осталось разлить по кастрюлькам. Чайников с носиком нашли один, на стол офицеров.

Как ни странно, наша команда все успела. Слухи уже разнеслись о прибывшем бытовике и полете повара, все хотели на меня посмотреть.

Мы дружно вышли из кухни и полностью насладились общим изумлением.

В столовой чисто!

Народ безмолвствовал. И даже не проходил, все толпились у входа, напирая друг на друга. Команда новых поваров вышла навстречу, и женщина в хламиде, которую я успела почистить еще раз, спокойно сказала так, как мы договорились:

– Просим всех к столам. Тарелки за собой пока не моем, оставляем. Приятного аппетита!

– Проходим-проходим, что стоим?! – поддержал нас прибежавший главный до приезда начальства, – теперь у нас всегда чисто будет, это я так распорядился!

Чему учат в этой школе, знаю приблизительно, но молчать в тряпочку и никуда не лезть они научились будь здоров. Если бы Орест первым не прошел на свое место, а следом наша команда поваров и помощников, так бы все и стояли.

Меня позвали к столу сотрудников, я подошла и получила тарелку с кашей. Хлеб лежал горкой в самой большой миске, кастрюльки с кашей и морсом быстро опустели.

Нашла Ореста через стол – он быстро разложил кашу в протянутые тарелки, морс разливал здоровый парень, его обидчик. Я напряглась – но нет, все мирно.

Каша получилась вкусной, женщины молодцы! Но сварили не одну, а две полных кастрюли, и дамы громко сказали: