Джастин сглотнул.

— Да…

— И что ты ему сказал?

— Я сказал, что могу дать ему немного, но большая часть должна пойти на мою девушку и детей, тем более что Миранда беременна. Я сказал, что должен использовать эти деньги во благо своей семьи. Я сказал, что нам нужно больше места, квартира побольше или дом. И я сказал, что планирую записаться на какие-нибудь курсы или что-то в этом роде.

— И он взял то, что ты мог ему дать, притворившись благодарным, но на самом деле желая большего… Он был в ярости, Джастин, он злился на то, что ты предпочел ему свою новую семью. Так что он дал знать парочке местных идиотов, что у тебя есть наличные, надеясь на то, что они поступят так, как обычно поступают местные идиоты… и они, так и сделали. Он не обязательно хотел, чтобы ты умер, но он хотел, чтобы ты был наказан… Потому что он больной ублюдок! Я знаю, ты хочешь верить, что он может исправиться, но это не так, Джастин. Люди — существа привычки. У нашего отца есть привычка причинять боль людям, которые о нем заботятся. Он получает от этого болезненное удовлетворение. Чем раньше ты это поймешь, тем лучше для тебя будет.

Джастин сконфуженно опустил голову. Сигарета выскользнула из его рук, и он сердито раздавил ее ногой. Хантер обвил рукой шею брата и притянул его к себе.

— Я не хочу тебе верить… но… в этом есть смысл. Вроде бы. Дерьмо! Как… как он мог?!

— Проснись, младший брат, и почувствуй запах гребаного кофе. Нет ничего более опасного, чем дикое животное, которое внезапно оказывается в клетке до конца жизни. Его сумасшедший мозг все еще усердно работает. Эти решетки ни хрена не останавливают. Они просто повышают жажду крови существа до максимума. Некоторые животные убивают своих детенышей, наслаждаясь этим. Никогда этого не забывай…

***

— «Уно»! — Олив закричала и, засмеявшись, бросила на стол последнюю карту

В столовой зазвучали те еще стоны. Нита улыбнулась и встала из-за стола.

— Кто-нибудь еще хочет чего-нибудь выпить?

— Я хочу! — закричала Тиша. — Еще один раунд, мама!

— Мне утром на работу!

Тиша пробормотала что-то себе под нос, но Нита слишком устала, чтобы спрашивать ее, что она там сумничала. Открыв двухлитровую бутылку диетической «Кока-колы», она налила два стакана: один для себя, другой для дочери. Вернувшись в столовую, она тихонько выругалась, увидев, что ее мужчина, игнорируя ее пожелания, поощряет девушек, перетасовывая карты и делая еще одну раздачу.

— Хантер, я сказала, что мне нужно вставать на работу, — она поставила стаканы на стол. — Теперь, когда я учусь на менеджера, мне особенно нужно быть пунктуальной!

— Еще одна игра, детка, — пренебрежительно заявил он.

Ей захотелось стукнуть его чем-нибудь. О, как же он действовал ей на нервы в последнее время! Хантер, как правило, был адекватным, сдержанным человеком, но на той неделе с ним трудно было иметь дело из-за того, что он был подвержен частой смене настроения. Казалось, все раздражало его. Это было довольно странно, хотя Нита старалась не придавать этому особого значения.

Когда они начали новый раунд, по радио звучала песня Джона Леннона «Imagine». Но когда Нита села и взяла карты, что-то показалось ей странным. Ее сердце начало биться быстрее.

— Твоя очередь, детка, — сказал Хантер, небрежно потягивая газировку.

Ее руки начали трястись, и она расхохоталась.

— Эта… эта карта «Уно» говорит: «Мы — два человека, которые встретились и полюбили друг друга».

Текст был написан на первой карте.

— Ага.

Вторая же карта в ее руке говорила: «Ты выйдешь за меня замуж?». Нита посмотрела на Тишу и Олив, которые улыбались, как сумасшедшие.

— Вы обе знали!!!

Они засмеялись и захлопали, на их красивых лицах читалось волнение. Хантер вынул из кармана своих брюк маленькую коробочку. Нита, ахнув, прикрыла рот рукой. Повернувшись к ней, он какое-то время смотрел на коробочку, словно пытаясь собраться с мыслями.

— Итак, какое-то время я планировал, как это сделать. Ничто не казалось мне правильным или достаточно подходящим. Я собирался пригласить тебя на шикарный ужин, но это клише. Я собирался взять тебя в круиз, но однажды ты рассказала мне, как тебя пугает вероятность потерпеть в океане крушение, и я отказался от этой идеи. Я обдумывал разные способы, но затем вспомнил, что у нас есть семейные игровые вечера два раза в месяц. Это то, что всем нам нравится. И я хотел сначала поговорить с Тишей, потому что я не пытаюсь быть ей отцом, ну, знаешь, заменить его. У нее уже есть хороший отец, но раз уж я собирался стать членом ее семьи и, так сказать, быть для нее примером, то хотел убедиться, что ей будет комфортно.

Тиша кивнула в знак согласия, широко улыбаясь.

— Поэтому я усадил ее и Олив и сказал им… Я сказал им, что люблю тебя. Что хочу быть с тобой, и чтобы мы все стали семьей. Семьей, которой у меня никогда не было, — он остановился и пару раз моргнул. — Еще я сказал Тише, что люблю ее, а потом сказал то же самое Олив. Нита, ты так много значишь для этих детей. Ты много значишь для всех нас. Когда пару недель назад Олив сбежала и вернулась через несколько часов после всех твоих голосовых сообщений, ты не рассердилась на нее. Ты поняла, — Олив опустила голову. — Она борется. Вы поговорили, и она поняла, как ты любишь ее.

— Я боялась, что после того, как закончится школа, я потеряю вас, как потеряла… неважно, — глаза девушки увлажнились. — Я полагала, что… когда мне исполнится восемнадцать, ваша работа со мной закончилась бы. Тиша пошла бы в колледж, а я бы осталась совсем одна. Поэтому, как я уже говорила вам, мисс Нита, я решила уйти до того, как это произошло бы. Простите. Это было глупо.

— Олив, — Нита покачала головой. — Мы обсудили это. Я понимаю, что произошло, и я всегда буду рядом с тобой. Я сказала тебе, что мой дом — это твой дом, и ничто не сможет этого изменить!

Она улыбнулась девушке, и Олив улыбнулась ей в ответ.

— Итак, со всем этим я знал, что вхожу в ваш мир, а не наоборот. Вы трое — семья. Я знал, что эта семья особенная, и хотел, чтобы женщина, находящаяся в центре этой семьи, стала моей. Навсегда.

Нита боролась со слезами. Упорно боролась. Он открыл коробочку, и они с Олив и Тишей ахнули. Внутри находилось золотое кольцо со сверкающим бриллиантом овальной огранки. Камень был огромным. Хантер вынул потрясающее кольцо из коробочки и отложил ее в сторону.

— Анита Перси, ты выйдешь за меня замуж?

— Да!

Улыбнувшись, он надел кольцо ей на палец. Девочки подпрыгивали на своих местах, хлопая в ладоши. Нита даже ущипнула себя за бедро, чтобы убедиться, что она не спит. Хантер, казалось, увидев, как она это делает, подмигнул ей.

— Ты должна выйти замуж этим летом, мама! — взвизгнула Тиша.

— Однако зимние свадьбы тоже хороши, — вмешалась Олив. — Когда я буду выходить замуж, я буду делать это зимой.

— Олив, ты, возможно, и захочешь отморозить свои булки в середине января, но, когда я буду выходить замуж, моя черная задница будет находиться в теплой церкви!

— Включи воображение, Тиша! Это было бы красиво! — запротестовала Олив.

— Это было бы не красиво, а глупо! Если твоя свадьба будет зимой, то на ней никого не будет, особенно меня, если я буду подружкой невесты. Единственный человек, который будет там с тобой, это какой-то дурак, будет пытающийся доказать тебе свою любовь, отмораживая свое хозяйство! Поговорим о том, как можно испортить первую брачную ночь. После такой свадьбы его штука будет похожа на замороженную рыбную палочку, а ты будешь кричать «Немо!»

На этих словах Хантер едва не упал со стула.

— Тиша! Ты сошла с ума! Болтаешь что попало! — отчитала Нита, когда все расхохотались.

Она покачала головой, глядя на дочь. Девушка была в ударе.

Шутки и глупости продолжались, и пока они заканчивали игру, она не могла удержаться, чтобы не смотреть время от времени на свое кольцо, сверкающее у нее на пальце.