В мгновение ока она оказалась на коленях и, ощутив его твердый член у себя во рту, начала с упоением сосать его, заставляя Хантера стонать и содрогаться от ее орального мастерства. Он толкался в ее рот, задевая зубы, заставляя ее взять его еще больше. Киска Ниты потекла, а соски затвердели, когда он доминировал над ней, его агрессивная потребность в ней отправила ее в водоворот похоти.

— Встань. Дай мне эту чертову киску, детка.

Она отпустила его, но не раньше, чем попробовала несколько капель его преэякулята.

Не теряя времени даром, он расположил ее именно так, как хотел: лицом в подушку и задницей вверх. Она застонала, когда он грубо вошел в нее под мелодию «Losing My Religion» R.E.M., звучавшей из его телефона.

— Тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы я кончила, детка. Я знаю, что у тебя все болит, и ты и устал.

Он глубоко погрузился в нее. Вцепившись в простыни, Нита держалась изо всех сил, пока он грубо брал ее. Вздрогнув, она ахнула, почувствовав его нежные поцелуи, которыми он стал покрывать ее спину, и ее затопило удовольствие. Это была такая противоположность тому, как он трахался. Протянув руку, он аккуратным, но в то же время уверенным прикосновением погладил ее клитор, отчего Нита почувствовала себя чертовски хорошо.

— Заставить тебя кончить — моя работа. Разве мужчина не должен обеспечивать, детка? Кров… безопасность… секс…

Еще раз поцеловав ее, он продолжил уверенно поглаживать ее клитор, пока она не взорвалась, заливая его пальцы и свою внутреннюю часть бедер.

Трахая ее, Хантер продолжал гладить ее киску еще долго после того, как она достигла своего пика. Нита была истощена, ее тело безвольно дергалось от его мощных толчков, когда он с каждой секундой приближался к своему оргазму.

Прижавшись к ней всем телом, Хантер придавил ее к кровати, практически лишив возможности двигаться. Он удерживал ее на месте, входя в ее киску безжалостными, мощными, резкими толчками. Рычание и стоны Хантера были глубокими и частыми, а его занятие любовью интенсивным. Переплетя их пальцы над ее головой, он поцеловал ее в щеку.

— Я люблю тебя, детка. Я не собираюсь быть всем, чем ты хочешь, чтобы я был, но обещаю быть всем, что тебе нужно.

Она улыбнулась его словам. Через несколько мгновений он громко застонал, кончая, выплескивая свой жидкий бальзам, казалось, прямиком в ее чертову душу. Ему потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться и перестать дрожать, а его члену — пульсировать внутри нее. Перестав двигаться, он все еще тяжело дышал, и тепло его дыхания, овевавшего плечо Ниты, успокаивало ее. Посмотрев на него через плечо, она увидела, что его глаза были закрыты.

О боже…

Ей удалось выскользнуть из-под него, но это было нелегко. Казалось, Хантер весил целую тонну. Он вырубился, крепко спав. Нита проглотила смешок. Она никогда не видела, чтобы он так быстро засыпал. Мужчина явно устал. Укрыв его простынью, она вернулась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Вернувшись в спальню, она скользнула в кровать рядом с ним и стала ковыряться в своем телефоне.

Именно тогда Нита поняла, что человек, звонивший с неизвестного номера, когда она ехала домой, оставил голосовое сообщение. Включив телевизор, она приглушила громкость, и воспроизвела сообщение.

«Здравствуйте, мисс Перси. Это детектив Харт из Департамента полиции Детройта, третий участок. У нас есть кое-какая информация по делу о пропавшей Холли Сандерс. Также мы хотели бы поговорить с Олив Сандерс, над которой, как мы понимаем, у вас есть временная опека. Пожалуйста, позвоните нам по телефону 313-596-5300. Спасибо»

Нита сжала телефон так крепко, что было удивительно, как эта чертова штука не треснула. Ее сердце бешено заколотилось в опасении самого худшего. Каким-то образом ей удалось разбудить спящего гиганта.

— Детка, — сказал он сквозь зевок. — Ты очень сильно дрожишь, — он погладил ее руку. — В чем дело?

Она еще раз воспроизвела сообщение, чтобы он мог его услышать. Хантер потянулся и включил лампу на ночном столике. Встав с кровати, он надел пижамные штаны, которые хранил в специальном ящике комода в ее спальне, и взял ее телефон. Перезвонив по неизвестному номеру, он включил громкую связь.

— Здравствуйте, могу я поговорить с детективом Хартом?

— Это я, — ответил мужчина, на заднем фоне слышались приглушенные голоса.

— Это Хантер Вулф. Я включил громкую связь. Вы звонили моей девушке, Ните Перси, по поводу ее подруги Холли Сандерс.

— Да, так и есть. Вы здесь, мисс Перси?

— Да, я здесь.

— Хорошо… ну, к сожалению, нет способа сказать это, не причинив боль, мисс Перси, но… мы нашли тело Холли. Мы знаем, что это она, основываясь на предыдущих ее фотографиях, татуировках и украшениях.

— О боже!

Уронив голову, Нита зарыдала. Хантер обнял ее за плечи.

— Простите, — сказал детектив после некоторого молчания.

— Вы знаете, что произошло?

— Ну, мы ожидаем результаты ее вскрытия, но, судя по тому, что мы выяснили, похоже на передозировку наркотиков, — покачав головой, Хантер отвел взгляд в сторону. — Судя по тому, в котором виде находилось ее тело, мы предполагаем, что она умерла за несколько дней до того, как вызвали полицию. Также, основываясь на кое-какой другой информации, мы предполагаем, что она была с группой людей, и они просто оставили ее там, вероятно, из страха, что их арестуют. Рядом с Алпайном нередко можно найти трупы.

Говоря все это, голос мужчины звучал довольно спокойно, но Нита не удивилась и не обиделась на это. Он встречался с подобным изо дня в день.

— Где именно ее нашли?

— В притоне на Куинси-стрит.

Нита покачивалась, обхватив себя руками. Честно говоря, она ожидала подобного, но все равно было больно.

— Мы должны сказать Олив, — заявил Хантер. Она кивнула.

— Я знаю, что уже поздно, но не проснулась ли случайно юная леди? — спросил детектив.

— Нет, она спит, — ответил Хантер. — Несколько месяцев назад она потеряла отца.

— Мне очень жаль это слышать. Похоже, ей через многое пришлось пройти.

— Так и есть. Итак, давайте сделаем так: мы поговорим с ней, а она перезвонит вам сегодня позже. Мы не хотим сообщать ей об этом, а потом сразу давать ей трубку.

— Я понимаю. Пожалуйста, перезвоните, как только сможете.

— Хорошо.

Вытащив салфетку из коробки, стоящей на столике, Нита промокнула глаза и высморкалась. Закончив разговор, Хантер вышел из спальни. Вернувшись через некоторое время с Олив и Тишей, он усадил их на кровать.

— Нита… скажи им.

— Ты беременна? — спросила Тиша, улыбаясь.

Нита грустно покачала головой.

— Нет, ничего подобного, детка. Мы… Нам позвонили сегодня вечером. Олив, — встав с кровати, Нита присела перед девушкой. Взяв ее руки в свои, она сжала их, по ее лицу потекли слезы. — Олив, твоя мама…

— Она умерла, не так ли? Моя мама умерла? — глаза девушки заблестели от слез, но тон ее голос звучал сердито… так сердито! Нита кивнула. Олив расплакалась, и Тиша, обняв ее, зарыдала вместе с ней.

Следующий час был не чем иным, как искаженной, туманной мерой времени, заполненной треском заново ломающихся душ. Были слезы, звучал маниакальный смех, припадки чередовались со спокойствием, после которого снова раздавались рыдания. Все это время Хантер оставался в стороне от этих проявлений чувств, сидя в кресле. Время от времени он делал глоток воды из бутылки, но оставался спокойным. Он оставался скалой.

— Олив, я знаю, что ты чувствуешь, — наконец, заговорил он. — Моя мать тоже умерла, — Олив посмотрела на него покрасневшими заплаканными глазами. — Как и твоя, она умерла слишком молодой. У нее были проблемы с наркотиками, но она была красивым человеком, прямо как твоя мама. Я знаю, что ты чувствуешь, поверь мне. Я понимаю тебя лучше, чем кто-либо другой в этой комнате. Ты достаточно натерпелась. Впрочем, все будет хорошо. Я обещаю. Иди сюда. Я хочу тебя обнять.

Он поднялся на ноги, и девушка, встав, бросилась к нему. Она уткнулась головой ему в грудь, пряча заплаканные глаза, крепко ухватившись за него. Забинтованной рукой он погладил ее по голове. Нита смотрела, как девушка сжала свои объятия, вероятно, причиняя ему боль, но он не оттолкнул ее, даже не поморщился. Подавив свою боль, он позволил ей опереться на него, и они еще долго так стояли.