На следующий день я прилетел в Форт-Кэмпбелл, штат Кентукки, где Макрейвен представил нас с Джо команде "морских котиков" и пилотам, участвовавшим в рейде на Абботтабад. В передней части комнаты был установлен небольшой макет комплекса, и пока командир методично вводил нас в курс дела, я изучал тридцать или около того элитных военных, сидевших передо мной на складных стульях. Некоторые из них выглядели как заносчивые молодые люди, чьи мускулы проступали сквозь форму. Но меня поразило, что многие из них могли бы сойти за бухгалтеров или директоров средних школ — парни в возрасте около сорока лет, с седеющими волосами и сдержанным характером. Они свидетельствовали о том, какую роль в успешном выполнении самых опасных заданий играют навыки и суждения, рожденные опытом — опытом, подчеркнул командир, который также стоил жизни многим из их коллег. Когда брифинг закончился, я пожал руки всем присутствующим и вручил команде Президентский знак отличия — высшую награду, которую может получить воинское подразделение. В ответ они преподнесли мне подарок: американский флаг, который они взяли с собой в Абботтабад, теперь в рамке с их подписями на обратной стороне. Во время моего визита никто не упомянул о том, кто произвел выстрел, убивший бин Ладена, и я никогда не спрашивал об этом.

На обратном пути Том рассказал мне о ситуации в Ливии. Мы с Биллом Дейли рассмотрели мое расписание на месяц вперед, и я закончил кое-какую бумажную работу. К шести тридцати вечера мы приземлились на базе ВВС Эндрюс, и я сел в самолет Marine One для короткой поездки обратно в Белый дом. Я был в спокойном настроении, глядя на раскинувшийся внизу пейзаж Мэриленда и аккуратные кварталы, а затем на Потомак, сверкающий под уходящим солнцем. Вертолет начал плавный разворот, направляясь на север через торговый центр. С одной стороны внезапно материализовался монумент Вашингтона, казавшийся почти близким, чтобы дотронуться до него; с другой стороны я увидел сидящую фигуру Линкольна, окутанную тенью за изогнутыми мраморными колоннами мемориала. Самолет Marine One начал слегка вздрагивать, что было мне теперь хорошо знакомо, сигнализируя об окончательном снижении при приближении к Южной лужайке, и я посмотрел на улицу внизу, все еще запруженную транспортом в час пик — как мне показалось, пассажиры, которым не терпелось попасть домой.