Он свистнул кому-то. Альдред чуть повернул голову, боковым зрением видя: это была ловушка. Вполне возможно, внеплановая, что не отменяет факта. Гвардеец потянул рычаг, запуская некий механизм, и каменные плиты пирамиды пришли в движение.

Похоже, под них были замаскированы некие ворота. А вели они из храма – прямо сюда, к святилищу.

Менелай вдруг заговорил:

– Каково же было наше удивление, когда мы нашли бессменного и бессмертного стража этого храма. Он… очень голоден. Никто не удосужился его кормить столько лет. Слыхал, должно быть, об острове Галамин?

– Это всего лишь ваши дурацкие мифы, – бравировал Альдред. Однако всё внутри его тела сжалось: эту историю он слышал. Флэй поражался, насколько вещим оказывался Никколо Гараволья. Однако от этого не легче.

– Ты стоишь ногами на мифе, глупец. Галамин – это Правый Клык. А его близнец – Лакамин. Это часть дельмейской истории, мальчик. Не бабкины сказки, – зловеще утверждал Менелай, отходя чуть в сторону.

Из раскрывшегося прохода донёсся надрывный рёв. Страх пронзил позвонки Альдреда, пуская холодок по спине. Он не мог не обернуться, чтобы посмотреть на это.

Стратилат воспользовался моментом, безмолвно провалившись как сквозь землю.

Флэй оглянулся когда, его уже не было. Внимание привлекло чьё-то тяжёлое дыхание в темноте. Он посмотрел туда.

За край темницы ухватилась массивная человеческая рука…

Миф заключался только в одном: древний герой вбил рог буйному зверю с Галамина в череп. А правда такова, что чудовище намного пережило даже Западную Дельмейскую империю. И тварь сожрёт инквизитора в безнадёжной попытке утолить свой тысячелетний голод.

– Проклятье, – проворчал Альдред.

Он не спускал с зияющей дыры в пирамиде глаз. Готовился, убирая прочь ятаган, – обмакнул пару ножей, не глядя, в яд медузы, стянул копьё с крюка и раздвинул его. В голове у новобранца разыгрывалась настоящая дилемма.

Бей или беги – перед ним иного вопроса не стояло.

Персекутор мог ретироваться, скрыться в ущелье, удрать как можно дальше отсюда – и выжить. Но надолго ли? Зверь легко доберётся до сослуживцев, если они ещё живы. Спецоперация будет провалена. И никто не даст Флэю докопаться до истины.

Сколько часов Альдред сумеет выживать в джунглях один? Не настигнет ли его в конце концов Культ Скорпиона? Тогда, возможно, бегство – лишь иллюзия спасения?

Увы, сразиться со зверем – путь ещё труднее. Но быстрее. Ликвидатор взял себя в руки. Он заставил сознание работать на его выживание и осознал: места лучше для битвы с монстром попросту не найти. Округлый выступ горы, напоминавший арену. Пара входов-выходов.

Это уже что-то. В случае острой необходимости у Альдреда есть шанс на манёвр.

– Увидим, – буркнул новичок, чуть отступив.

Из темноты под сияние звёздных мириад выкатился Галаминский Монстр.

Тело дельмейского атлета в рубцах и разного рода шрамах, царапины на торсе до сих пор слабо кровоточили.

Вместо ног – массивные копыта, от каждого шага которых тонюсенький мост подрагивал, исторгая пыль из выемок между каменными плитами.

Черная башка – бычья, с загнутыми навстречу друг другу рогами. Глаза горели мистическим янтарным огнём, люминесцируя в ночи.

Минотавр. Нико заслужил зваться Вещим. В мускулистой руке чудовище держало увесистую секиру. При виде неё Альдреду стало вдвойне не по себе.

Ему хватило безумия умертвить мерзкую Паучиху, сотканную из тел. Жажды жизни, чтобы поразить свирепого бездумного зверя, как человек, укрощающий природу. Но хватит ли ему сил совладать с бешеным чудовищем, который и есть магическое воплощение Силы?

– Как ты выжил, ублюдок? – насупившись, озадачился Флэй.

Ничего вразумительного человек-бык ему не ответил. Только издал дикий животный рёв, являвший собой своего рода боевой клич. По сути, зверина попросту обрадовалась лёгкой добыче в первые минуты свободы.

Согласно дельмейским мифам, минотавр – действительно ублюдок, рождённый от некой богини и быка, хитростью склонённого к омерзительному сношению. Он стал стражем острова Галамин, где стерёг врата в царство мёртвых.

Разумеется, никакого пути в обитель усопших не отыскали ни персекуторы, ни Культ Скорпиона. Может, плохо копали? Как бы то ни было, минотавр и вправду существовал. Но порождение ли это извращённой похоти языческих богов? Кто знает.

Этот человек-бык, равно как и любой другой, – в сущности своей является химерой. Помесью разных видов, скрещенных вопреки естественному ходу вещей.

Как правило, их разведением занимались алхимики. Настоящие, языческие, идущие к чуду через науку, но не магию. Тайное сообщество, до сих пор занимавшее законное место в Дельмейском Деспотате.

Они вдыхали жизнь в то, что не имеет никакого права на существование. Естественным путём добивались трансмутации металлов. Составляли рецепты зелий, которые нагло и беспринципно взяла на вооружение Инквизиция. Это ли не чудо, воплощённое не чародеем, но простым смертным, чьё оружие – знание?

Дельмеи-алхимики породили немало чудовищ. Но что хуже, способных к размножению. Минотавры – лишь отдельный случай. Грифоны, гиппогрифы, мантикоры… Список можно продолжать до бесконечности.

Те, кто дерзят называть себя алхимиками в Равновесном Мире, – просто дети в сравнении с ними. Они не могут и четверти того, что практиковали первопроходцы. Но это и к лучшему, как считает Церковь. Предтечи немало обезобразили Аштум своей бесчеловечной наукой и безрассудными изысканиями.

Зверь остался жить, в то время как дельмеи при отступлении зарубили здесь всех жителей. Он не умер от голода. Не умер и от старости, пойдя наперекор законам природы. По всей видимости, его питало само это место. Либо те мощи, что хранились в храме.

Размышляя, Флэй натолкнулся на крамольную мысль: дела его плохи. При условии, что чудовище всё-таки бессмертно.

Минотавр фыркал, перебирая копытами. Увы, мост его вес держал преспокойно. Альдред выжидал, раз некуда ему было деваться, в сущности. Восстанавливал дыхание. Настраивал свой разум и своё тело, что это будет бой не на жизнь, а на смерть. Никаких полумер. Никакой излишней рефлексии. Только борьба. До победного конца.

Чудовище перемахнуло мост, выпятило грудь колесом. Обхватило секиру поудобнее и стало надвигаться на персекутора, оберегая своё право на первый удар. Альдред собирался вырвать его из лап человека-быка, словно коршун. Инквизитор побежал вперёд, выставляя перед собой копьё.

Зверь издал утробный рык и взмахнул секирой. Когда расстояние сократилось, Флэй произвёл выпад. Лезвие со скрежетом тёрлось об лезвие, высекая искры.

«Гидра» тем временем сумела перемолоть гвардейцев стратилата.

Колонна обезглавил очередного латника. Шатун яростно втаптывал шлем в лицо умиравшего язычника. Едва закончил, вонзил в тело цвайхандер, взял бечёвку и принялся собирать волосы в пучок, раз бой кончился. Как ни в чём не бывало.

Рутгер бродил в поисках раненых, а когда находил – перерезал горло.

Чуть поодаль, раскрутив гасило, Леший ошеломил тримогенянина и повалил наземь. Не успел тот опомниться, «легионер» обрушил на его голову оба молота-метеора. На лицо застрельщика брызнуло кровью. Он поднял лю син чуй за цепь, закинул голову вверх и тяжело задышал. Его, как и всех персекуторов, измотал этот бой.

Марго и Нико восстанавливали силы поодаль. У девушки закончились пули, но расставаться с пистолетами она не спешила. Таких, как у неё, по белу свету носит мало кто. У Гаравольи вспотели руки, он убрал цесты в сумку, дабы те напитались эфиром под завязку. Снял перчатки чтеца, дал обсохнуть ладоням.

– Получилось, – подытожил Джакомо, блаженно улыбаясь. – Неужели.

Капитан совсем выбился из сил. Мысль о том, что малая ночь Грязных Слёз ещё не закончилась, жгла его, будто раскалённый прут. Зато отваживала от пустых мечтаний о сытном ужине и тёплой постели. Дело превыше всего.