– Дороги назад нет. И теперь уж точно, – рассуждал вслух командир. – Лишь Свет и Тьма знают, что это за храм, и что нас там встретит. Как ты, Альдред?

– Если хочешь знать, нацелен ли я рвать и метать, то для меня это второстепенно, – бесстрастно отвечал Флэй. – Эти маги – ничто в сравнении с фигурой Актея Ламбезиса. С Парадом Лун. Со сменой эпох…

– Чего ты боишься? – осведомился Джакомо, скрестив руки на груди.

Альдред обо всём доложил, что смог рассказать узник. Ему не верили. С полчаса столь драгоценного времени персекуторы потратили просто на спекуляции, конспирологию и прочие словесные помои. Все, кроме Шатуна с Лешим: те плевать на все хотели, держась особняком.

Нико пришлось показать хрономираж «Гидре». Марго больше взволновало то, с какой жестокостью и холодным расчётом её новоявленный приятель расправляется с магом. Другие затихли, позабыв о былых ссорах. Но особенный интерес к записи испытал именно Колонна. Он полагал наивно, будто их отряд может как-то повлиять на события, уготованные не столько Культом или Деспотатом, сколько самим космосом.

Увы, Джакомо делла Колонна – всего лишь человек. А человек верит в то, что хочет. И он склонен ошибаться.

Флэй ответил не сразу. Он считал излишним вовлекать командира в бурю опасений, подозрений и мыслей, налипших на его воспалённого сознание. Он уклонился:

– Того же, что и все люди, – неизвестности.

– Конца Света сегодня ждать не приходится, – утешал Джакомо и себя, и его. – Равновесный Мир устоит. И будет стоять вечно. Инквизиция не даст ему пасть.

Пустые слова, считал Альдред. Мечи Церкви несовершенны. Порочны, как и любой другой смертный. Они допустили Культ Скорпиона до своего заднего двора. Заискивают перед властью Деспотата. Упадок былых устоев не за горами. Но как долго Равновесный Мир будет лететь в непроглядную бездну, покажет время.

– Не сомневаюсь, – ответил Флэй и пошёл вперёд.

Джунгли медленно, но верно вели их к храму. Тропический лес оборвался внезапно. «Гидра» обнаружила себя на краю обрыва. Чуть поодаль персекуторы заметили храмовый комплекс, начинавшийся у подножия и постепенно вдававшийся в гору.

Инквизиторы не перешёптывались. Лишь с затаённым дыханием лицезрели монументальность и монструозность вечного памятника былой мощи языческой империи. Храм являл собой многоуровневую пирамиду с усечённой верхушкой. Цельно сделана из каменных блоков. Зловещая. Поросшая джунглевой растительностью.

От всего остального мира её ограждало некое подобие городища. Земляной вал почти целиком разрушило под пятой времени. Дома, так похожие на старинные постройки неверных в Циме и в Городе, обветшали и заросли. В тени горы селение казалось совершенно безжизненным. Даже призраки обошли эти руины стороной. Маги тоже не останавливались в них, предпочитая толкаться в джунглях.

«Похоже, здесь и правда находилось некое место силы у язычников. Навряд ли городище участвовало в торговой цепочке между Востоком и Западом дельмеев. Скорее всего, это некая святыня. А все, здесь жившие, только для того и существовали, чтобы обслуживать её веками, – размышлял Альдред. – Вот только те времена давно миновали. Что же заставило тебя приплыть сюда, Ламбезис?..»

Древний мир знает много примеров пирамид.

Фараоны, некогда царствовавшие в Гастете, возводили их сообразно своему величию. Это было последнее пристанище их тел, тогда как души отправлялись навстречу вечной жизни к богам пустыни.

Шахи многое у них переняли, но возводили по образу и подобию усыпальниц уже собственные династические дворцы.

Дельмеи расположились, можно сказать, посередине: в их пирамидах некогда «прохаживались боги». Что бы это ни значило в действительности. Подобных святынь в Деспотате должно быть великое множество. Зачем архонт искал именно эту пирамиду, оставалось загадкой за семью печатями.

Ночь сменяла день, и над языческим храмом зажигались мистические зелёные огни. Спустя века, если не тысячелетия запустения это место будто «ожило», вернулось в дни своего процветания. Апостатов, по всей видимости, дельмеи сюда и согнали: вдохнуть жизнь в древнюю обитель. На одну ночь. Ночь, делившую время на две эпохи.

Каменный исполин, казалось, гипнотизировал иноверцев. Словно неофитов языческой религии когда-то давно. Его облик действовал подобно магниту. Инквизиторы еле смогли оторвать от него взор. Первым опомнился Джакомо. Последним – Альдред.

– Идём, – звал отряд капитан. – Время на исходе.

Персекуторы нашли пологий склон и сошли в долину, медленно подбираясь к городищу. Ни неоязычников, ни тримогенян поблизости они не видели. Судя по всему, они все отошли к пирамиде. Храм стал их последним бастионом. Единственным убежищем до тех пор, пока шабаш не совершит ритуал.

«Гидра» вошла в городище, как пионеры Равновесного Мира. Чужие здесь, незваные гости. Осторожно пробирались по улицам, отданным во власть всепоглощающих джунглей. Цветов, однажды проросших из тел давно усопших жителей.

Флэй шёл в самом хвосте отряда: иначе в узких переходах не протолкнуться. Древнее поселение оказалось не таким и пустынным, каким виделось при первом рассмотрении. Слух ликвидатора оцарапал детский смех. Заунывное пение жрецов. Марш воинов, некогда стерегших священное место.

Альдред время от времени оглядывался по сторонам. Но никаких фантомов и близко не обнаруживал. Только пустота. Только голоса, отпечатавшиеся в слое Серости, воссозданном по образу и подобию городища. И лишь там по-прежнему кто-то живёт.

Новобранец то и дело всматривался в лица сослуживцев. Они тоже что-то слышали. Но молчали, боясь показаться друг другу сумасшедшими. Первым не выдержал Нико. Раз боевой алхимик больше остальных касался магии, то его галлюцинации, вероятно, проистекали ярче всего.

– Мне одному кажется, что мы здесь не одни? – проронил он мрачно.

Руки подрагивали. Страх диктовал ему призвать Пепе и Рокки. Обеспечить безопасность. Шатун покачал головой: даже он боязливо озирался. Леший нервно теребил оперение стрел в колчане. Рутгер, Марго, Альдред и Джакомо по очереди сказали ему:

– Нет. Нет. Нет. Нет.

– Что за лихо? – просипел Зальц.

– Без паники, народ, – призывал Колонна. Он обладал самой спокойной из голов «Гидры». – Это всего лишь хрономираж. Нам ничего не угрожает.

– Я думала, это в первую очередь видение, – засомневалась Марго. Девушка опустила на рукоять одного из пистолетов ладонь, готовясь. – Ничего нет. И никого…

– Так и есть, – пробормотал Альдред.

– Значит, мы должны были что-то увидеть. Но не видим, – цокнув языком, рассуждал вслух Никколо Гараволья.

Капитан вздохнул и попытался объяснить в двух словах:

– Это всё совсем не важно. Городищу тысячи лет, и долгое время оно пребывало в запустении. Противоположности только знают, что тут произошло, да как. Природный хрономираж обычно возникает в местах, где погибло очень много разумных существ. Они после себя оставляют эпизоды, которые живые могут увидеть и услышать. Но места очищаются со временем. Постепенно. Часть за частью. Визуальные образы уже стёрлись, либо происходят, куда мы не смотрим. А звуковые остались, они сильнее. Так оно обычно и бывает. Голоса затихают последними…

Джакомо Флэй слушал с придыханием. Он и сам это знал когда-то, раз проштудировал всю дополнительную литературу, предлагаемую учебкой. Но некогда полученные знания с течением лет попросту затирались. Альдред всё вспомнил, как только капитан стал объяснять. Вот только от этого ему легче не стало.

– Абстрагируйтесь от призрачной суеты по возможности, – советовал Колонна. – Враг и без того знает, что мы должны прийти. Надеюсь, они нас не видели. Если маги установят, где мы точно находимся, уничтожить их всех станет гораздо труднее…

Как назло, именно в этот момент инквизиторы наделали столько шума, что даже мёртвые услышали, затихнув на некоторое время. Все персекуторы спокойно прошли по каменной кладке. Плитка шаталась, но никто даже не обратил на это внимание. А вот Флэю не повезло: дорога под ним попросту ушла из-под ног. Он вскрикнул, падая во тьму.