Крамольные мысли обуревали рассудок. Противиться им было так сложно.

Удача улыбнулась новобранцу. Застрельщица плавно подводила его к решению проблем с уходом из Инквизиции. До чего-то наподобие сам Альдред никогда и ни за что бы не дошёл: и времени не было на структурирование сведений, и как таковой нужды.

Кто знает, сообразил бы он вообще хоть что-то сам, решив убраться из Круга навсегда. Благо, готовая и, без прикрас, любопытная идея пришла, откуда не ждали. Альдред считал, грех ей не воспользоваться. Всему своё время и место.

Он боялся, как огня, заглядывать за момент, когда получил бы деньги. Будущее, казалось, тонуло в тумане. Впрочем, едва ли это можно было назвать проблемой. Никогда не поздно определиться, какое место занять в мире, когда он весь у тебя, как на ладони.

Короткая перспектива – это надёжно. А долгая – неизбежно рассыплется в прах.

Стоит признать, знакомство с Марго стало самым настоящим подарком судьбы. Сближаться с ней он не спешил, а уж идти на попятную ей – тем более. И тем не менее, мыслили они в одном ключе. В качестве союзника, или, вернее, сообщника никто не мог её заменить здесь и сейчас. А что будет потом, рассудит время.

Пускай Альдред не знал, жив ли дядя до сих пор, особого значения это не имело. В конце концов, новобранец хоть всю землю перероет, но добьётся получения обещанных денег. У него, если верить справкам из церковной казны, накопилось целое состояние. С точки зрения немытого мальчишки из рыбацкой деревушки.

Репрессорские гонорары составили его начальный капитал. Кураторские зарплаты несоизмеримы с коэффициентами, присужденными персекуторам.

Их оправдывает высокая смертность: аж тридцать пять человек полегло в Тропике Водолея, став питательной почвой для растений-паразитов. Среди них легко мог затесаться Флэй. Чудовищнее труд лишь в шахтах, по разумению Альдреда.

Если можно обналичить в банке счёт, более не ставя под угрозу здоровье и жизнь, почему нет? Второго такого шанса может и не быть…

– Альдред. – Услышал тот голос Марго за спиной.

Он глянул на девушку через плечо, остановившись на месте.

Застрельщица замялась. Помолчала немного, до последнего жалея, что окликнула его. Смелость одержала верх. Кормчая спросила:

– Я обдумала то, что ты рассказал. О Забытых Богах. Скажи мне. Если бы у тебя появилась возможность отправиться на край света и начать новую жизнь, ты бы согласился? Поплыл бы?

– Ты о чём? – не понял ликвидатор и полностью повернулся к ней.

– Я хотела сказать, Запад и Восток Аштума – не единственные материки в Мировом Океане. По левую и правую сторону Экватора тоже лежат земли. Говорят, совсем безлюдные. Ни царей, ни господ, ни рабов. Ни Церкви, ни язычества. Ни мира, ни войн. Только дикая природа. Тишь да гладь.

Флэй усмехнулся.

– Звучит как земля обетованная.

– Так и есть! – заявила Марго. Альдред видел: она волнуется.

– Да, я читал о каких-то землях в старых балладах скальдов. Но это вроде как миф.

– Не миф. Я была там, – уверяла девушка.

Ликвидатор призадумался. Ему показалось, она бы очень хотела, чтоб и он поехал туда. Вместе с ней.

– Ты надумываешь туда отправиться?

– Почему нет? Ничейная земля. Бери, сколько хочешь. Сам себе феодал. Только надо поторопиться. Всё больше Корон о ней прознают. Надо застолбить себе край попригоднее да пожирнее. Не хочешь со мной?

Альдред опустил голову, совсем растерявшись.

«Читаема. Предсказуема».

У него уже был план – призрачный и далёкий. Скорее несбыточный, чем осуществимый. И он это понимал. Но как проклятый, пищал да лез.

Он служил в Инквизиции. Его тошнило от Города. От Равновесного Мира с его ценностями. От жизни на привязи у Церкви. От борьбы за свою жизнь в рамках, установленных обязанностями. Только сейчас до него дошло: в джунглях не сладко было, но именно там он ощутил себя по-настоящему живым. Даже можно сказать, счастливым.

Флэй мог бы последовать за Марго. Тем более, что она сама звала. Да и в том месте, считал новичок, всяко проще пережить конец света, задуманный язычниками.

Подняв глаза, Альдред посмотрел на девушку. Ей правила надежда.

Ликвидатор улыбнулся.

– Я подумаю над твоим предложением. Но для начала давай хотя бы выйдем из этого порочного круга. Загадывать не стоит.

Ничего больше Марго сказать он не мог с высоты своих убеждений. Но и этих слов девушке вполне хватило. Она кивнула, улыбаясь.

Тот отвернулся и прошёл на нос яхты. Сидел там некоторое время. Отдыхал, ни о чём глобальном не думая. Жара сморила его, и он прилёг. Сонливость брала своё. Альдред еле моргал. Голубое небо осталось позади. Яхта проходила под армадой серых туч.

Их он не любил. Зато можно было не беспокоиться, что кожа обгорит на солнце.

Флэй размышлял, засыпая:

«Совсем забыл. Лето ведь уже на дворе. Уплывали же когда, весна стояла. И со дня на день сезон дождей начнётся. Днями напролёт будет лить. Потрясно. Каждый год одно и то же. Скорее бы осень. Осень – всегда красавица. Осень всегда молодец. Осень всегда…»

Миг – и персекутор провалился в сон.

Благодати Противоположностей как не бывало. За сны без образов и звуков инквизитор вновь расплачивался сумбурным кошмаром. Тем более, что его психика значительно пострадала на Правых Клыках.

Обшарпанные стены чердака. Рокот чудовища в полумраке. Его тяжёлые шаги. Смрад мертвечины и вонь от нечеловеческой кожи. На пол капают слюни. Укус. На пол капает кровь. Кто-то выламывал дверь. Пронзительный девичий визг. Она звала его:

– Альдред!..

Флэй хотел бежать отсюда. Но не мог. Затекла спина. Ноги пробирали судороги. Руками не пошевелить.

Он выпутался из кошмара, будто из-под накрывшего сверху тяжелого ковра.

Его муки в забвении продолжались.

Картинка тут же сменилась.

Парусник пошёл ко дну. Он опускался туда, куда не добирается свет дня.

Во тьму падали куски корабля. Тут и там тонули сослуживцы. Они не могли высвободиться из собственных доспехов. Мешкали. Захлёбывались и гибли.

Никто не мог всплыть. Никто.

Совсем рядом от него проплыло что-то большое, но шустрое. Матрос не двигался. Его оглушило вроде. Сбоку, раскрыв пасть, его подхватила бычья акула. Последний воздух вышел из лёгких. Он орал. Сквозь воду. Но орал. Бедолагу разорвало пополам. Одна из частей потерялась.

Кровавый шлейф опускался вниз. И со временем покроет и Альдреда.

Он уже погрузился на глубину. Латы не давали пошевелить и пальцем.

Почувствовал чей-то взгляд. Чёрный силуэт выделялся на фоне непроглядной тьмы. Оно приближалось. Последнее, что видел Флэй, – раскрывшиеся челюсти.

Умирать вот так он не хотел. Прочь из моря. На сушу.

В новый эпизод.

Мрак джунглей под сенью высоких, вечнозелёных деревьев. Жужжание мясных мух и заразного гнуса. Узкий вход в пещеру. В ту самую пещеру, где…

Тьма не пустовала. Вдали капала вода. Мокрые грязные ноги ступали по холодному и сырому камню. Неровности больно впивались в кожу, привыкшую к портянкам и сапогам. Здесь догорал костёр, отбрасывая красный полумрак. И всё видно, и не видно ничего. А рядом лежало тело.

Черви повылазили наружу все разом из пор. Сплетались между собой. Уши царапал пронзительный писк. Ноги трупа поедены. А в животе что-то шевелилось. Что-то большое. Дикое. Прожорливое.

Мертвец открыл глаза, затянутые вязкой желтоватой плёнкой. Гной.

Зрачки и радужки отсутствовали. Гонсало тянул к сослуживцу руку. Слабая, она дрожала, как у пьяницы.

Он молил помочь, хрипя имя:

– Альдред…

Едва Озорио открыл рот, из горла высунула голову сколопендра. Клацнула жвалами. Изогнулась, готовясь к броску. Заверещала и кинулась прямо на жертву.

Всё стихло. Резко и бесповоротно. Тем лучше.

«Нет. Нет. Нет. Нет!..» – повторял Флэй, будто мантру.

Кошмары он всегда переживал, как явь.

– Альдред. Альдред? Альдред!

Его кто-то тряс за плечи. Его кто-то звал. Мужской голос.