Ю л ч и. А я вот что скажу тебе, Адил. Я не буду сидеть с молодыми.
А д и л. Почему?
Ю л ч и. Они наверняка будут пить, а я, ты знаешь, непьющий. Да и вообще.
А д и л. Хорошо, мы будем сидеть со стариками. У каждого будет свое место.
Уходят в глубь сцены.
Поднимается занавес. Перед нами — сад Хамида. Посреди праздничный стол, стулья, на отдельном столике магнитофон. Видно, что праздник уже идет к концу. Ч а р о с, Р о х а т, Ф е р у з а стоят в разных местах, в разных позах. Ш а к и р сидит задумавшись. Х а м и д стоит. Здесь же А д и л - а к а. Все молчат.
Х а м и д (хлопает в ладоши). Ну ладно. Что было, то прошло. И забыто, Шакирджан! Давай командуй парадом.
Ш а к и р. Скажи всем, пусть садятся. Это все же ваш праздник.
Х а м и д. Рохат, Феруза, пожалуйста, к столу. Ну, что это? Все разбрелись?
Ч а р о с. Рохат, хватит выяснять отношения. Давайте садиться.
Все садятся за стол.
Ш а к и р. Вечер вроде кончается. А Касима все нет. А, Рохатхон?
Р о х а т. Не знаю. Обещал быть. Он у нас самостоятельный.
Ч а р о с. А почему вечер кончается, Шакир-ака? По-моему, он только начинается.
Ш а к и р. Верно, верно. Кому надо было уйти, ушли. А остальные — на месте. И все свои. Так что будем сидеть до утра. А где Юлчи-бобо?
Х а м и д. Он там, сидит с моими родителями. Ну, Шакирджан, продолжай.
Ш а к и р. Друзья, мы отмечаем годовщину свадьбы Хамида и Чаросхон. Поэтому давайте не отвлекаться и не ворошить прошлое. Давайте веселиться. Веселье и труд — все перетрут.
Ф е р у з а (кивает на Рохат). Взгляни на нее. Не знаю, что с ней. Она такая злая. Наверное, дома опять скандалы. А я предупреждала ее.
Ш а к и р. Лучше скажи что-нибудь вслух. Произнеси тост, а?
Ф е р у з а. Нет-нет. Немного погодя.
Ш а к и р. Ну, если будешь капризничать, я откажусь быть тамадой. Ясно? И поручу это тебе.
Ф е р у з а. Ну хорошо, хорошо. Скажу. (Поднимает рюмку, встает.) Дорогие друзья, все мы современники, ровесники. И я надеюсь, что все мы будем присутствовать и на золотой свадьбе Хамида и Чарос. Давайте выпьем за это! И пусть звон бокалов будет салютом в честь их большой любви и верности!
Р о х а т. Пьем за золотую свадьбу. Главное — дожить до нее.
Ф е р у з а. Нет! Главное — как дожить до нее…
Ш а к и р (перебивает). Прошу прекратить дискутировать. Это был тост. За золотую свадьбу. А остальное — неважно.
Ф е р у з а. Нет, и остальное важно! Или я неясно выразилась?
Р о х а т (с иронией). Ну, хватит, пей! Лучше пей.
Ф е р у з а (пьет). Да, я за любовь, чистоту и верность. (Пьет.)
Р о х а т. Ты опять портишь мне настроение. Все у тебя двусмысленно и с намеками.
Ф е р у з а. Если у тебя портится настроение, надо пить бром. Могу выписать рецепт.
Р о х а т (встает). Не задирайся, Феруза! А то я выскажу тебе все в лицо.
Ф е р у з а. Пожалуйста, говори. Пусть все послушают. Мне таить нечего.
Р о х а т. Вот ты сидишь тут одна и о любви рассуждаешь, о верности. А что в твоей семье? Где она, семья-то? Где оно, счастье? А?
Ф е р у з а. А что случилось с моей семьей?
Р о х а т. Не понимаешь? Надир три месяца в городе, а девять — где-то в горах…
Ф е р у з а. Да. Ну и что? Он геолог, это его работа.
Р о х а т. Геолог! Интересно, что он ищет в горах в свободное от работы время? (Смеется.)
Ф е р у з а. Знаешь, Рохатхон, по-моему, сейчас ты не Надира обличаешь, а себя. Как говорится, у кого что болит, тот о том и говорит…
Х а м и д. Ну, товарищи, товарищи, вы что? Вы хотите испортить наш вечер? Прекратите.
Р о х а т. Пожалуйста. Если я что-то не так сказала, простите меня. (С сарказмом усмехается.)
Ф е р у з а. Ничего, ничего, говори что угодно, моего счастья от твоих слов не убавится.
Ш а к и р (вскакивает с места). Ну хватит, прекратите спор! А если хотите спорить, давайте о серьезных проблемах. Например, есть ли жизнь на Марсе? Можно ли излечить рак? И так далее. Верно? (Садится рядом с Рохат.)
Ф е р у з а. А тебе, Шакир, вопросы нравственной чистоты не кажутся важными.
Р о х а т. Ты старомодна и отстаешь от жизни, подружка.
Ф е р у з а. А ты, кажется, слишком спешишь.
Р о х а т. Что ж, жизнь покажет, кому удобнее и лучше. (Кладет руку на плечо Шакира.)
Ф е р у з а. Может, так и удобнее, только…
Ш а к и р (встает). Оставьте, пожалуйста, эти споры. Оставьте! Хамиджан, достань-ка лучше дутар, давай споем что-нибудь. Как когда-то в студенчестве пели, А лучше — пусть каждый споет.
Х а м и д. Это другое дело. (Достает дутар, играет и поет.)
Шакир подпевает.
Г о л о с а. Молодец, Хамид, молодец!.. Хорошо, Шакир!
Рохат вскакивает. Танцует.
Г о л о с а. О, Рохат, молодец! Ай да Рохатхон!
Ш а к и р (тихо). Для кого ты танцуешь, Рохатхон? Для всех или…
Слова Шакира задевают ее, она останавливается.
Г о л о с а. Ну, Рохат, Рохат!
В круг выходит Чарос, танцует. Внимание всех обращается к ней. Потом танцует Феруза. Рохат незамеченная садится на стул. Скоро танцы прекращаются.
Ч а р о с. Друзья! У меня есть предложение. Идемте в сад, у нас прекрасные персики. И уже спелые. Специально не рвали. Для вас оставили.
Ф е р у з а. Идемте, идемте, я так люблю есть прямо с дерева. Пошли, Хамид.
Ч а р о с. Рохат, пошли, пошли.
Х а м и д. Шакирджан, идем.
Хамид, Чарос, Рохат выходят. Феруза замечает на полу фотографию, Поднимает, протягивает Шакиру.
Ф е р у з а. Это, наверное, ты потерял?
Ш а к и р (смотрит на фото). О боже, Лейла! (Перевернув фото, читает.)
Я вам хочу сказать так много
И голос слышать ваш хочу.
Но вы опять глядите строго,
И я в смущении молчу.
(Задумчиво.) Боже мой. Сколько воды утекло. И я уже не тот. Стал другим… Почему?
Входит Ф е р у з а с тарелкой персиков.
Ф е р у з а. Нет. Ты все такой же, Шакир. Не изменился.
Ш а к и р. Да?
Ф е р у з а. Да, к сожалению.
Ш а к и р. К сожалению? Ну, говори прямо.
Ф е р у з а. К чему? Теперь уже ни к чему.
Ш а к и р (вздохнув). Да, может быть, ты и права.
Ф е р у з а. Лучше кушай персики. (Ставит тарелку на стол.) Это Рохат тебе передала.
Ш а к и р. Передала? С тобой? Для чего?
Ф е р у з а (с иронией). Не знаю.
Ш а к и р. Вот видишь, может, не стоит во всем винить одних мужчин.
Ф е р у з а. И женщин тоже.
Ш а к и р. Все зависит от вас.
Ф е р у з а. А в данном случае и от вас. И ты знаешь, насколько ты не прав.
Ш а к и р. Оставь! В свое время я еще пожалел ее. И ушел. Другой на моем месте…
Ф е р у з а. Не поступил бы так, как ты.
Ш а к и р (ест персик). Оставь… Другой человек…
Ф е р у з а. Наставил бы ее на другой путь. На честную дорогу.
Ш а к и р (пожав плечами). Она сама виновата.
Ф е р у з а. Ты старше, ты должен был подсказать. А ей было тогда семнадцать, и она влюбилась и смотрела на тебя как на идеал.
