— Короче, я всю эту фигню не помнил, а вспомнил только на днях, после того, как эта тварь меня укусила, и со мной произошла очень, очень странная хрень! Вы… Вы мне верите? — Внезапно обеспокоенно и подозрительно уточнил Дециль.

— Верим. — Бросила Таня коротко.

— Ты себе даже не представляешь, в насколько безумную «хрень» мы сами верим… — Протянула в ответ Яша.

— Короче, меня цапнула эта тварь в контактном зоопарке, а ночью я, я, кажется, превратился. — Слабым голосом объяснил Никита.

— Превратился?

— В кого?

— Да черт его знает, в кого! В какую-то маленькую псину, что б его! Это все так тупо…

Парень звучал так расстроено и смятенно и на грани, что Яше стало его немного жалко, и она от всей души посочувствовала ему как человеку, в осознанном, в общем-то, возрасте, постепенно узнающему и принимающему то, что магия — вот сюрприз! — реальна.

Так что, она огляделась быстро, с облегчением убедившись, что в школьном коридоре никого кроме них троих больше нет. И — зажгла на ладони магический фонарик.

— Выдохни и не паникуй, Никита. Ты не сошел с ума. Все в порядке. Сейчас мы с Таней тебе все объясним, насколько сможем, и во всем разберемся…

— Так, еще раз. Вы двое — ведьмы? — Медленно проговорил Никита, сидя на подоконнике в школьном коридоре.

— Да.

— И все эти странности, которые я вдруг вспомнил, на самом деле происходили. Просто вы стирали мне память. — Продолжил парень.

— Мы не стирали. Татьяна Петровна — да, стирала. И, судя по всему, этот мужик, которого ты в ТЦ встретил, пока за нами следил, тоже стирал. А мы не умеем. — Пожала плечами Таня.

Дециль хмыкнул, но спорить не стал.

— И эта Татьяна Петровна — тоже ведьма, что ли?

— Неа, она вампирша. — Со смешком поправила Яша. — А Анна Спартаковна — кикимора. И еще некоторые учителя тоже…

— Капец. Ладно, допустим. А со мной-то что?

— Первое, что мне приходит в голову при описании твоей истории — оборотень. Но, — задумалась Яша, — Дмитрий Валерьевич — вот он оборотень, но у него все время есть кошачий хвост и уши, которые он магией прячет. Но они все равно есть, и магическим зрением их видно, и, если ты сам магией обладаешь, ты можешь ему этот хвост случайно отдавить… Короче, у тебя ничего подобного нету. Так что, ты — какой-то другой сорт магического существа. Но мы не знаем, какой.

— Ясно. — Разочарованно вздохнул Никита. Потянулся было в карман, но на полпути вспомнил что-то, и опустил руку, нервно перебирая пальцами. — И что мне теперь делать, раз вы ничего не знаете, а? Я-то уж думал, вы объясните, что это за…

— Мы все равно сможем помочь. — Перебила его страдания Яша. — Мой фамильяр, Вася, он очень старый и кучу всего знает. Думаю, он сможет пролить свет на то, кто ты и что ты. Надо только встречу вам двоим организовать.

— Это что, тот черный кот?

— Он самый. — Улыбнулась ведьма, доставая телефон. — Алло, мам? А ты не против, если ко мне на часик друг зайдет? Нам тут задали в группах сделать домашку, и удобнее всего у меня собраться… — Положив трубку, Яша резюмировала: — Все, можем сейчас ко мне домой поехать, и там ты с Васей все обговоришь. А дальше посмотрим, что с тобой делать.

Таня фыркнула от смеха, а Никита — возмущенно.

Трое пошли к выходу из школы в задумчивой тишине.

На кухне негромко журчала вода, звякали стекло и металл — сама собой мылась посуда в раковине.

Пластиковый кувшин с водой парил в воздухе возле подоконника, поливая цветы.

Влажная тряпочка, словно в руках призрака, елозила по краям полок и столешницам, смахивая пыль.

Кирилл сидел за столом и уминал большую тарелку макарон. Все эти перемещения за последние три дня изрядно его утомили, как морально, так и магически. Так что он умело симулировал высокую температуру, остался дома и отоспался, восстанавливаясь.

И теперь он строил планы.

Эти молодые ведьмочки были очень любопытными. Ему нравилось ошиваться рядом, было не так уж и сложно помочь со сбежавшей Избушкой, и очень приятно получить свое «спасибо». Ему нравилось дразнить и заставлять ревновать Таню, бессомненно. Но вот смущать Яшу, потихоньку растапливать ее сердечко и проникать под панцирь «сильной, холодной и одинокой, которой никто не нужен» — это было больше, чем просто весело. Это было азартно и увлекательно, и делало с его снова юным сердцем какие-то вещи, которые Кирилл, со все его опытом в колдовстве, никак не мог распознать и распутать, очень уж сложная «химия».

Проще говоря, проводя время рядом с этими двумя, особенно с Яшей, он чувствовал себя особенно живым и настоящим.

Это было хорошо, это было правильно. Он хотел, чтобы это продолжалось.

Мир сейчас менялся быстро, а желания участвовать в глобальных событиях у Кирилла не было — по крайней мере, пока. Ему было более чем достаточно «откинуться в кресле с ведром попкорна в руках, и наслаждаться шоу», удивляясь и восхищаясь человеческим талантам и порокам. Так что, эту жизнь он планировал прожить тихо, «на дне», не привлекая лишнего внимания.

И Яша составит ему отличную компанию в этой тихой размеренной жизни. Если захочет, разумеется. Она производит впечатление человека, вполне довольного безопасной ролью зрителя; вряд ли ей захочется лезть в самую гущу событий, пытаться изменить мир. А если и захочется — что ж, Кирилл в этом кое-что смыслит, и с радостью поможет. Ведь главное, чтобы жить было весело и хо-ро-шо. А уж что именно составляет это «весело и хорошо» — каждый решает для себя сам.

Сейчас девушка еще, очевидно, боится его, как парня. Объяснимо, справедливо. Кирилл будет делать шаги в этом направлении — в конце концов, романтические отношения с интересными людьми, за которыми он наблюдал на протяжении своей очень, очень долгой жизни, зачастую оказывались скорее удачными, и очень приятными. Этакая «вишенка на торте» всех остальных при- и злоключений.

Впрочем, если Яша не захочет — он настаивать не будет.

Людей в мире как никогда много, всегда можно отправиться на поиски «второй половинки», хах. А без согласия все эти дела сердешные, просто… Не работают, и все тут. И не принудишь ты человека к взаимности, как ни старайся и ни ухищряйся.

Так что, теперь нужно спланировать свидание. Какие там сейчас доступны хорошие идеи?..

Феликсу было скучно.

Ему надоело следить за «охотниками за привидениями»: они все были в почти равной степени лишены таланта к магии, таланта очаровывать наблюдателя, для которого снимали свои «репортажи с места событий», и таланта развлекать наблюдателя в его, Феликса, лице. Так что, ему быстро наскучило это «реалити-шоу».

Помимо Антонины Борисовны, он наведался к еще парочке местных магических тварей, однако эти встречи ничего любопытного из себя не представляли.

Захолустье, в котором практически ничего не происходит, одним словом.

Про Избушку, ради сыр-бора вокруг которой он сюда и приехал, ничего не было слышно. Никаких больше новых «шокирующих кадров» или свидетельств очевидцев, даже волна энтузиастов, пытающихся ее поймать, кажется, сошла на нет. До смешного быстро.

А ведь это такой раритет — все еще живая Избушка! Когда-то их было довольно много, но… Какие сгорели, а какие и заживо сгнили, без заботы и ухода. Печально, прямо как ситуация с белыми медведями.

Так что, Феликсу было нечего делать, и оттого скучно. Он уже даже с девочкой за стойкой администрации, с горничной, и с продавщицей в булочной неподалеку пытался весело провести время, но ни одна не поддалась его чарам — возмутительно неприятная оплошность. По телевизору, как всегда, показывали до смешного неправдивую чепуху. Он уже даже от скуки освежил букет, которым в первый день решил немного оживить уныло безвкусный номер в отеле!