— Я уже заждалась тебя, ещё чуть-чуть и сбежала бы гулять одна по Москве, — наигранно дуется.

— И первым рейсом отправилась бы домой, — еле сдерживаю улыбку.

— Вредный, но я тебя все равно люблю, — меняет тему, паршивка, — слушай, Али, с трудом добыла нам пригласительные на один привлекательный вечер, там и местная элита вроде бы собирается и благотворительность, думаю сходить надо, — с блеском в глазах, весело кивает, — познакомимся с людьми, может связями полезными обзаведёмся, да и просто весело проведём время, — и предотвращая мой резкий отказ, быстро добавляет, — ты же обещал мне, помнишь? Всего неделю, но зато с мероприятиями.

— Я не помню, чтобы такое говорил, — вру и не краснею, но её не перехитрить. Опять смотрит своим жалобным взглядом брошенного щенка, — ладно, Аллах помоги мне не стать убийцей, идём, во сколько там?

Остальная часть дня прошла в привычной беготне. Моя ассистентка намудрила со временем и некоторые запланированные встречи перепутались, пришлось лично все менять. Ещё и Айлин потащила по магазинам, так как в этом городе она никого не знает, а идти одной скучно. Хотелось застрелиться, но я выдержал этот марафон без лишних жертв. Кемаль, узнав, наверняка поржал бы надо мной и, честно говоря, я бы не посмел его упрекнуть.

В назначенное время мы не успели подъехать, потому что мне пришлось заставить сестру дважды переодеваться. Видно, русский воздух заразил её страстью к откровенным нарядам, и она забыла откуда родом, и кто её семья. Не хватало ещё ловить на сестре похотливые взгляды местных стервятников. Тогда точно не сдержусь и полетим в Стамбул мы уже все вместе.

— Брат, — тянет за руку к танцующим, — смотри, как тут красиво, — восторженно охает и ахает, словно никогда не бывала в подобных местах. Стыдно аж за нее.

— Я пойду познакомлюсь с Виктором Петровым, он важный начальник в Роспотребнадзоре, хочу с ним кое-какие вопросы по работе решить, — толкаю её в сторону, — идем со мной, Айлин?

— Али, а давай это без меня, — тормозит возле картин, — он старый и вы будете говорить про работу, скучно, — морщит нос, — лучше я тут погуляю, ни с кем не буду знакомиться, обещаю!

Конечно, я ни капли ей не верю, но спорить тоже не желаю. Пусть попробует ослушаться и сразу улетит домой. Брат прав, она с ума сведёт и ещё виноватым в этом оставит. Нужно поскорее заканчивать её каникулы в Москве. Отец за неё потом нам шею свернёт и будет прав.

На самом деле, с Петровым мы уже пересекались при открытии моего отеля. Меня с ним связал один из партнёров отца. Только вот лично ещё ни разу не удавалось поговорить, все через помощников и телефон, а я такое страсть как не люблю.

Пока перекидывались с Петровым дежурными фразами, связанными с некоторыми рабочими моментами, глазами я постоянно отслеживал перемещения сёстры. Умница, она держалась строго своему обещанию.

И тут мой взгляд вдруг цепляет среди прохожих знакомую фигуру. Серьёзно? Даже так все просто будет? Удивляюсь настолько сильно, что случайно пропускаю заданный мне вопрос, отвечаю что-то общее и незначительное. Наверное, собеседники думают, что я идиот, но мне плевать, честно. Снова выхватываю из толпы её образ. Думал начать искать через коллег по университету, где она как выяснилось работает, но судьба мне соблаговолит. А Кемаль ещё и против был.

Быстро прощаюсь со своими новыми знакомыми и пробираюсь к другой стороне галереи. Краем глаза выхватываю Айлин, она в зале танцующих танго мило беседует с какой-то женщиной средних лет. Опять что-то придумала и поворачивает за моей спиной, хитрая лисица, но с ней потом разберусь. Она оборачивается на мой пристальный взгляд, и я отрицательно качаю головой. Не хватало ещё её присутствия сейчас.

— Вижу, маленькая, светловолосая мышка стала намного храбрее, — говорю, настигая девушку врасплох, — стала храброй львицей и не боится гулять посреди хищников, — смотрю за тем, как медленно она разворачивается в мою сторону, как меняется выражение её лица. Внутри все переворачивается от ее удивлённого и снова испуганного взгляда загнанного животного. Еле сдерживаюсь, чтобы не притянуть к себе и не стиснуть в тесных объятиях. Слежу за её взглядом, но не успеваю заметить того, кого она в страхе высматривает в зале, а жаль.

— Не понимаю, о чем вы, — трусливо прячет взгляд, отворачиваясь к стене с картинами.

Скольжу взглядом вдоль её длинных, светло-русых волос, напоминающих сейчас молоко с мёдом, безумно хочу зарыться в них рукой, но торможу себя, нет, не здесь, не сейчас, пока не время. Напрягаюсь всем телом от нашей близости. Позволяю себе всего лишь подойти сзади и коснуться кончиками пальцев её волос. Подаюсь немного вперед, еле незаметно цепляя щекой выбившейся из причёски пряди, шепчу сам не ведая какие слова, и в этот момент сильно и с удовольствием вдыхаю её опьяняющий запах. Мне этого мало. Хочется ещё и ещё. Но я заставляю себя вспомнить, что терпение, самая лучшая тактика в любом деле.

Тянет снова заглянуть в её глаза, что она чувствует сейчас? И чувствует ли? Наплевав на правила приличия, разворачиваю девушку к себе, и она практически утыкается лицом мне в плечо. Расплываюсь в улыбке. Люди вокруг откровенно разглядывают нас, но меня это все сейчас мало заботит. Будь все проклято, но есть в этой крошке что-то такое, что заставляет сходить с ума, нарушать правила и всеми силами держать инстинкты в узде, лишь бы не наброситься на неё прямо здесь и сейчас. Может виноваты её глаза, от которых невозможно оторваться? Или запах, проникающий цепкими лапами в самую душу? Дядя Осман с детства твердил, будто все женщины дочери шайтана, ведьмы, завладевающие разумом мужчины, лишающие воли и чистого ума в личных, корыстных целях. Мы с Кемалем посмеивались над чудаковатым родственникам, ведь ни сестра, ни мама не походили на уродливых ведьм, а значит все это неправда. Но похоже некоторый смысл в его словах имелся.

Новая музыка вальсирующих жалобно стонет, словно подпевая плохому настроению светловолосой крошки, которая упрямо не хочет идти на контакт. Знаю, она сильно боится, но мне прям кровь из носа как хочется спровоцировать того, кто её пугает, пусть уже встанет перед мной, тогда буду знать с кем имею дело.

— Не трясись ты так, я не съем тебя, — пока, добавляю уже про себя. Резко дёргаю её за руку в свою сторону, и она впечатывается в меня, сильно упираясь руками, — отпущу, если назовёшь свое имя, — вру, конечно, все равно уже не отпущу, да и имя легко узнаю при желании, но, если скажет сама, будет намного приятнее.

— Что за наглое поведение? — Взрывается гневом.

— Могу себе позволить, — подмигиваю, криво усмехаясь, — Ну так что? — Вопросительным взглядом гипнотизирую ее пару секунд, кажется паника и злость уже вихрем бушуют в её взгляде, — ну сама знаешь, тогда будет танец, — любой её выбор принесёт мне поистине настоящее удовольствие.

— Нет, — выдергивается, — не хочу я, почему настаиваешь? Ты маньяк, что ли?

— Возможно, но музыка уже скоро закончится, — укладываю ее руку себе на плечо, а свою ей на талию, — а мы ещё даже не начали танцевать, — слышу её сдавленный стон и улыбаюсь, — от тебя пахнет сладкой дыней, знаешь?

— Из-за тебя на нас все смотрят, — огрызается, игнорируя мой вопрос, но, кажется, все же немного расслабляется в моих объятиях.

— Нет, на нас все смотрят исключительно из-за тебя, — наклоняюсь ближе к её лицу, невзначай царапая подбородком её щеку, шепчу еле слышно, — не сопротивляйся, я все равно узнаю твоё имя, все равно получу свое…

— Да кто ты такой? — Снова упирается руками в грудь, отстраняясь, — я не хочу знакомиться, неужели трудно это понять? Я замужем, замужем!

Лихорадочно вырывается, но я успеваю перехватить её запястье. Взгляд падает на маленькое жёлтое пятнышко на изящной кисти. Наплевав на все условности и главное, на протест девушки, задираю рукав платья выше, обнажая ещё несколько пятен, похожих на отпечатки…пальцев?

— Что это? — Злобно рычу, но она сконфужено молчит, — что это, я тебя спрашиваю?