— Когда тебя это стало волновать? — Удивлённо вскидываю брови.

— Так говоришь, будто я совсем того, не придерживаюсь никаких правил, — задорно смеётся, — давай иди уже, подруга ещё называется.

— Я шучу, ты же знаешь, — подмигиваю и развернувшись, решительным шагом направляюсь в деканат.

В деканате очень удивились, увидев меня на работе. Оказалось, что мой супруг сообщил о длительном отсутствии и даже принял их предложение относительно отпуска. Без моего ведома, просто вот так запросто за меня все решили. Не хотелось портить свою репутацию бессмысленной руганью, а спорить с ними вообще оказалось бесполезно. Никто не хотел меня слушать, никто не собирался идти на уступки. Казалось, они, наоборот, сильно обрадовались возможности избавиться от меня, хотя бы на какое-то время.

Само собой, выходила из университета я в, мягко говоря, плохом настроении, да и как тут оставаться спокойной? Очень интересно, почему охрана ничего сказала, когда я сегодня утром покидала особняк? Если мой домашний монстр устроил мне «каникулы» на работе, то видимо собирался продержать меня дома как можно дольше, или может вообще запереть в какой-нибудь психиатрической лечебнице на долгий срок, то почему тогда позволил спокойно выйти? Чтоб его, наверняка опять играет в свои мерзкие игры, подобно тому, как паук заманивает в свою паутину жертв, мой муженек заманивает меня в свои хитросплетенные ловушки. Он ведь обещал продолжить наш «разговор»? Значит так тому и быть.

Достаю телефон, набираю короткое сообщение подруге. Не до встреч мне сегодня, прости, Кристин, мне ещё нужно морально подготовиться к "разговору" с мужем. Отвлекаюсь на дисплей и не замечаю громадную фигуру, выросшую прямо передо мной, с трудом успеваю затормозить в сантиметре от столкновения.

— Эм, — хочу извиниться за рассеянность, но замираю, совершенно оторопев от очередной нашей встречи.

— Как дела, маленькая львица? — Говорит все тем же дьявольским голосом, с присущей только ему такой приятной хрипотцой.

— Благодаря тебе, мои дела очень и очень плохи, — гневно выпаливаю, срываясь на нем за все мои страдания, — что тебе от меня надо? Почему преследуешь? Разве я недостаточно категорично отказываюсь с тобой общаться?

— Стой, сколько вопросов сразу, — он привычно лениво ухмыляется, но в его глазах больше не резвятся те озорные искорки, добавляющие его взгляду игривость, теперь он смотрит с интересом, словно изучает неизвестный до этого момента экспонат, — а говоришь, что не хочешь со мной разговаривать, — улыбается шире, и я невольно улыбаюсь в ответ.

Я и правда дура, пережитое ранее ничему меня не учит.

— Послушай, — устало выдыхаю, а вместе с тем стираю со своего лица дурацкую улыбку, — мне не нужны проблемы, скандалы и прочее, мой муж важный человек и я не хочу его компрометировать своим неподобающим поведением, понимаешь?

Его улыбка тоже сползает с лица, обнажая животный оскал. Он делает шаг навстречу, а я машинально отступаю назад.

— То есть говоришь, что тебе нравится насилие и применение грубой силы? — Бьёт правдой прямо мне в лицо.

На секунду замираю, глотая ртом воздух, даже не в силах произнести ничего стоящего. До этого момента никто ещё ни разу не говорил об этом вот так в открытую. Возможно, кто-то и догадывался, в особняке, конечно, все всё знали, но никто прямо об этом не спрашивал и ничего не говорил. Его откровенность и бестактность выводит из себя, рушит встроенные годами стены безразличия и мнимой самоуверенности.

— Да что ты знаешь обо мне? — Сама шагаю в его сторону и сверлю гневным взглядом, тычу пальцем ему в грудь, — ты просто самовлюбленный и приставучий.

— Ты права, — перехватывает мою руку, а свободной рукой касается пластыря на шее, — но так расскажи…

— Да кто ты такой, чтобы я с тобой откровенничала? — Повышаю голос, теряя контроль над собой. Дергаюсь и быстро отстраняюсь, иначе волнительные мурашки снова толпой покроют мое тело, а я не хочу этого чувствовать. Не стоило пренебрегать успокоительными, похоже моя психика реально расшаталась до максимума и скоро истерика снова сорвётся с петель. Дура, какая же я дура!

— Возможно я тот, кто сможет тебе помочь, не думала об этом?

— Да что ты? — Язвительно ухмыляюсь.

Хочу высказать ему в лицо ещё много чего, чтобы больше не вздумал появляться передо мной, но взгляд натыкается на ту красивую брюнетку с вечера благотворительности, которая сейчас с интересом наблюдала за нами из-под открытого окна автомобиля. Чувствую новый, совершенно незнакомый эмоциональный всплеск где-то глубоко внутри.

— Кажется, твоя девушка очень скучает, — перевожу тему, — лучше помоги ей, а мне твоя помощь ни к чему! В моей жизни все хорошо, понимаешь меня?

— О чем ты? — Он хмурится и следит за моим взглядом, — она…

— Анастасия Вячеславовна, — раздаётся позади меня знакомый голос моего водителя, — мне было велено отвезти вас домой. Срочно.

Ну вот, наивная и ужасно глупая жертва снова попалась в ловушку опытного хищника. И на что я только надеялась?

Али переводит гневный взгляд на моего водителя, но тот даже и глазом не косится в его сторону, похож на стойкого оловянного солдатика в ожидании.

— Мне нужно идти, — прерываю всеобщее молчание, — говорю в последний раз, мне не нужна чья-либо помощь, ты все неверно истолковал, — стараюсь натянуть искреннюю улыбку, но он на мои слова недоверчиво щурится и кивает, наверняка ни капли не веря, — теперь прощай.

Разворачиваюсь и быстрым шагом спешу к своей машине, мой водитель идёт за мной след в след.

— Как скажешь, моя маленькая львица, — доносится до меня последние слова Али. А в голову отчетливо врезается моя, но я прогоняю эти мысли из головы, стараясь не зацикливаться. Это глупо.

Заставляю себя смотреть только вперед и ни в коем случае не оборачиваться назад. Спину словно жжёт огненным взглядом чёрных глазах, которые я больше никогда не увижу. Неожиданно становится обидно и грустно, может я по глупости успела привыкнуть к этому наглому турку? Дура, забудь, ты поступила правильно, другого не дано.

За долгие годы я смогла хорошо изучить своего мерзкого мужа, привыкла к его неоправданной жестокости, хоть немного, но умела предугадывать его поступки и действия, да что там говорить, знала, чего от него можно ожидать, во всяком случае. Али же казался странным незнакомцем, диким чужестранцем, мотивы поведения которого я никак не могла понять. Что он хотел? Как он мог помочь мне, если я законная жена другого мужчины? А самое главное, с какой целью собирался помогать? Хоть убей, но не верю я в бескорыстность, особенно если дело касается мужчин. И кто знает, какую цену в итоге он запросит за свою помощь? Нет, я поступила правильно! Никто кроме меня самой не в силах мне помочь.

— Вот это да, Насть, я даже и не думала, что ты оказывается такая лицемерная лгунья, — со стороны университетского двора в мою сторону идёт Кристина.

— Ты о чем? — Опешив, так и стою с открытым ртом.

Подруга стремительно приближается, и я непроизвольно отступают назад, упираясь спиной в дверь автомобиля. Её глаза полыхают ядовитыми кострами, волосы растрепались на ветру, а под глазами виднелись следы от подтекшей туши. Я удивлённо таращилась на неё, совершенно не понимая в чем дело.

— Ты решила врать до конца? Строишь из себя невинную овечку, но я тебя уже раскрыла, — ладонью вытирает щеки, и я только сейчас замечаю слезы на её лице, — я вас видела, ви_де_ла!

— Ты почему плачешь? Кого с кем видела? Я совсем ничего не понимаю, объясни нормально!

— Офигеть, я в шоке, — шмыгает носом и косится в ту сторону, где мы только что говорили с Али.

Меня насквозь пробивает осознанием, словно по венам пропустили мощный разряд тока. Проклятье, проклятье, проклятье! Я совсем забыла об этом.

— Кристин, все не так…

— А как, Насть? — Подходит вплотную и разглядывает с ног до головы, будто видит впервые, — а я ещё тебя подругой считала, звонила, рассказывала о своих планах, а ты, наверное, в это время дико ржала надо мной, правда же? Черт, какая я все-таки круглая идиотка!