— Пши-и-у-у… — услышала я протяжный звук и в непонятках моргнула.

Что-то живое жалобно простонало, затем со звоном рухнуло, будто разбившееся стекло. Перед глазами всё замелькало, что означало: новая версия зелья сработала! Это успех! Иное — вторично!

А состояние мое оставляло желать лучшего! Вскрутило меня не на шутку! Тошнотворный ком сковал горло. Я поспешила закрыть рот ладонями, боясь, что спазмы некстати добьют меня, и очередной эксперимент над собственным телом окажется на зрителях. Ведьмах, между прочим, считавших зелья для телепортации самыми рискованными! Я бы не была собой, если бы не воспользовалась своим преимуществом в зельеварении. К счастью, тяжесть быстро отпустила. Я смогла вдохнуть полной грудью и совсем не ощутила ни малейшего последствия нового перемещения.

Да уж, таких побочных эффектов при телепортации я еще не получала. Наспех оглядевшись, чтобы не попасть ненароком впросак, я выдохнула с облегчением. Перемещение прошло безопасно, даже скучновато, раз угодила в чью-то комнату. Богато обставленную комнату, я бы добавила. Огромное панорамное окно с незашторенными занавесками освещало убранство: просторную постель, пару кресел, на которых лежали лоскутные пледы, и шикарнейший махровый ковер. Мой змеерожец Пипсил бы обгладал каждую ворсинку — очень уж любит он все мягонькое да длинненькое. К тому же этот предмет мебели только ведьмы уважают, значит, меня недалеко забросило. Это радует! Главное, что не в чащу леса с голодными волками и сумасшедшими оборотнями, как в прошлый раз, а то колдовать мясцо не переставая — то еще удовольствие! Потом на животину пару месяцев даже глядеть не могла. До сих пор тухляцким запашком отдает!

Усмехнувшись, я заметила высокий шкаф в углу комнаты. Он стоял в тени, почти незаметный, и любопытство дёрнуло узнать, что внутри, чья это комната — женская или мужская. Поступать так, конечно, нехорошо — мне бы, допустим, совсем не понравилось, если бы кто-то рылся в моих вещах.

— … но я же рыться не собираюсь, только глянуть краешком глаза… — убеждала я саму себя.

Бороться с совестью даже мне иногда приходилось. Но я всегда побеждала! Зачем вообще ведьмам совесть?

А если серьезнее, стоит же что-нибудь прихватить незначительное в качестве доказательства. Эдди будет краснющий от возмущения — в конце концов, я снова обскакала его по всем фронтам! А нечего соревноваться с ведьмой из «Сумрачного болота», еще и известной как «Шершень Нуирит»! Я обычно против прозвищ, но в этот раз даже согласна с ним.

Потянувшись к шкафу, я вдруг обнаружила, что рукава у меня кислотно-розовые, а не черные. Я ненароком еще и одежду перекрасила при перемещении? Такого эффекта зелье ни разу не давало! Но… ткань тоже другая. Кружева! Прокляни меня Дьявол, я ненавижу кружева! Как вообще можно носить этот ужас на себе?!

Бормоча проклятия под нос о вкусах здешних жильцов, раз магия столь странно сработала, и осматривая ткань летнего платья, я всё больше приходила в ужас. Это не моя одежда, тогда чья?

Вновь оглядевшись в комнате, которая теперь не казалась мне расчудесной, я заметила высокое зеркало в золотой витиеватой оправе. Однако…

Я больше ничего не успела сделать… пискнула и задохнулась от внезапно охвативших меня объятий. Остатками затуманившегося сознания я различила характерное поскрипывание двери, темные цвета и мужское хриплое дыхание. Ужас тотчас обдал меня, я машинально попыталась воспротивиться хватке…

— Как же я рад нашей встрече, Синти!

Вожделеющая интонация голоса вызвала по спине мурашки. Тело предательски замерло. Мне нравился этот голос до невозможности. Я буквально таяла от его звучания, наслаждаясь перекатами ноток. Не давала себе отчета, но никогда еще мужчина не вызывал во мне подобную бурю эмоций.

«Кто же он?», — прокатилось в сознании, но не произнеслось ни звука. Лишь губы раскрылись в жалобном вдохе.

И в то же мгновение меня захватили поцелуем.

Огромная ладонь опустилась на затылок, фиксируя голову, а губы тотчас коснулись моих, сминая и покусывая. Не успела я возмутиться, как язык проскользнул в рот, и чувство неудовлетворенности запульсировало в висках. Голова пошла кругом, дыхание сбилось. Казалось, каждая клеточка тела желала прикосновений незнакомца. Он целовал меня с такой страстью, жадностью, что я едва держалась на ногах, цеплялась пальцами за его одежду, чтобы не упасть. Даже испугалась, что он переломит меня, когда с натиском обнимал. А блуждающие по спине руки… а мелкие, жадные поцелуи вдоль шеи… Ощущение, будто стая лягушек запрыгнули, но — прокляни суккуба! — это тело явно радо появлению незнакомца.

Я рада его появлению?!

— Я так скучал по тебе… — раздалось, наконец, у самого уха, и эта вибрация низких, бархатистых ноток вынудила меня застонать в голос. Мужчина отстранился и поинтересовался, глядя мне прямо в глаза. — А ты? Скучала, Синти? Скажи мне…

Только сейчас мне удалось разглядеть черты лица. Темные, вьющиеся волосы, достигающие плеч. Высокий лоб. Брови вразлет. Глаза темнее самой мрачной ночи… А губы? Я без понятия, кто он такой, но поцелуй мне понравился, только вот привкус какой-то — не пойму какой.

Во взгляде красавца, с трепетом ожидавшего ответа, вдруг появился красноватый блеск, и меня передернуло. Подозрение усилилось, когда я обнаружила, как на скуле блеснула чешуя. Насколько я слышала, молодые или очень сильные драконы, неспособные контролировать свои силы, имеют именно такие признаки. Умереть — не встать…

Меня будто окатило ледяной водой.

Я… поцеловалась… с драконом?

Как дракон оказался на наших землях?

Надо срочно прополоскать рот щелочным угрём — пусть болезненно, зато точно отобьет смерд этого чешуйчатого! О, великая ведьма, я целовалась с драконом! В чужом доме, но с драконом же! Эдди, если прочухает, живого места на мне не оставит!

— Не запирай сегодня дверь. Я навещу тебя этой ночью… — с грустью и нескрываемой страстью пробормотал незнакомец, после чего разомкнул объятия.

В ту же секунду руку обожгло. На ней появился узор, оплетающий запястье и тыльную сторону ладони.

Я не могла различить, что шокировало меня сильнее! Интонация и слова, смысл которых вкрадывался отнюдь недвусмысленный, или то, что на мне появилась метка дракона?

На ведьме — и клеймо принадлежности дракону?

У меня-то? У безумного «Шершня» Нуирит?!

Я в голос хохотнула, не в силах совладать с обрушившейся волной эмоций. Это как вообще понимать? Мир за доли секунды перевернулся с ног на голову? Сколько я себя помнила, наши расы враждовали веками, а пару столетий тому назад еще и разделились территориально по обе стороны Ивлейского поднебесного хребта. Разве не смешно?

Но привлекательный незнакомец моего веселья не разделил. Он выпрямился, расправил широкие, крепкие плечи и с высоты своего роста глядел на меня с недоумением. Его лицо будто окаменело, ни единый мускул не дрогнул, хотя скованные челюсти говорили сами за себя. Моя реакция ему не понравилась! Я вдруг почувствовала себя крохотной под пристальным взглядом. Внутри что-то всколыхнулось, и голова своевольно мотнулась в попытке избежать внимания. Драконы ведь славились неуравновешенным нравом…

— Синтия, милая… Я вернусь, когда урегулирую дела. Ты же понимаешь? — Голос звучал ровно — казалось, даже мягко, — однако несоответствие выражения лица и интонации вгоняло в ступор.

Меня вновь прожигали взглядом, но что я должна была понять? Он прочитал смех как каприз влюбленной девчонки, желавшей скорейшего уединения? Да быть же не может… Меня будто сковали в кандалы, и я переживала, что промямлю что-нибудь лишнее в присутствии дракона. Выдам в себе ведьмовские причуды и тогда мне точно не сносить головы. Я едва ли справлюсь с новой битвой после растраты большого количества энергии!

Стоило лишь подумать о поцелуе… слишком интимном, чтобы спустить это с тормозов, как меня охватил очередной приступ тошноты. Куда сильнейший, чем при использовании зелья телепортации. К счастью, я стойко, молчаливо держалась в надежде, что драконья туша сама решит выкатиться из комнаты. Мне попросту необходимо личное пространство и трезвое расположение духа.