Есть вещи, которые узнавать неприятно, даже если они не касаются тебя лично, но противоречат жизненным принципам. Когда Тимур коснулся талии незнакомой девушки, довел ее до своей машины, открыл дверь, помогая ей сесть в салон, в Максе теплились остатки надежды. Эта девушка могла быть хорошей подругой, коллегой, да кем угодно, кого Тимур хотел бы подвезти и просто сделать доброе дело. Но, когда Шурзин в машине, потянулся к бортпроводнице, а затем ей что-то зашептал на ухо, поправляя выбившуюся прядь волос, Макс вздохнул, а затем и цокнул, увидев, как пара целуется. Иллюзии разрушились, не оставив под собой ничего, кроме четкого понимания, что Шурзин Тимур изменяет своей жене и делает это, наверняка, не впервые. Безусловно, его личное дело, не ему, Максу, Тимура судить, но он бы так не поступил со своей девушкой. В этом был его личный плюс, он так искренне полагал.

Макс дождался, пока «Тойота» Шурзина не покинет стоянку, а затем отправился следом за ней. Он хотел проследить, куда поедет клиент и как быстро вернется домой. Это тоже входило в задание.

День 7

Алия резко проснулась и села на кровати, судорожно прижав руки к груди. Сердце заполошно стучало от ощущения скрытой тревоги, будто что-то произошло. А что произошло? Вспомнился сразу сон. Неприятный, пугающий. Она гуляла с Тимуром по парку, они хотели посидеть на траве, на коврике, что Алия захватила из дома. Красный коврик, сшитый из лоскутов старого одеяла… Ясный день, солнечный и хорошее настроение, ей было так сладко во сне, пока по левой руке, которой она упиралась об землю, не скользнуло что-то прохладное. И тут Тимур куда-то исчез, и Алия осталась одна, но почему-то рядом с серой гадюкой. Внушительных размеров змея выползла неизвестно откуда, чем сильно ее напугала. Гадюка свернулась петлеобразно, пока Алия пыталась от нее отползти, в диком ужасе цепляясь руками за коврик, а когда змея выбросилась молниеносно вперед, пытаясь ее укусить прямо в шею, раскрыв треугольную пасть…

Алия вскинула ладонь вверх, закрывая шею, вдруг засомневалась, что удачно осталась цела. Сон. Просто дурной сон. Так бывает. Всё хорошо. Хорошо. Последние дни в семье было настолько спокойно, что в это просто не верилось.

Воскресенье пролетело, оставив после себя ощущения радости, счастья. Девчонки плакали, не хотели уходить из парка, но впереди их ждал не менее чудесный вечер. Они ужинали в семейном кругу, Тимур был уставшим, но милым, еще пытался немного шутить. Что-то его беспокоило, но вот что… Алия пыталась узнать, Тимур сказал, чтобы она не придумывала. Он еще какое-то время веселился с Анелькой и Бибкой, а потом ушел спать, ведь ему предстояло выходить в смену на сутки.

Днем она занималась делами, время пролетело как всегда в хлопотах по дому, с детьми. Теперь развод выглядел бесполезным мероприятием, его необходимость померкла и превратилась в мираж. Надежда на то, что все изменится, вновь окрепла, как и решимость сохранить семью, отношения с Тимуром ради дочек и еще не рождённого сына, которому очень будет нужен отец.

В отношениях наступил штиль, будто небо после бурана разъяснилось, и солнечное тепло осветило дом, ее любовь, согрело душу, замерзающую от частых обид.

О Василисе… Она еще подождет, а потом ей позвонит и обязательно поблагодарит за участие. И обрадует, что все переживания были напрасны. Тимур ее любит. Он ее любимый мужчина.

В приятных мыслях Алия ждала мужа со службы.

Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать утра. Уже девочки давно встали, позавтракали, теперь весело галдели с игрушками, а Тимур до сих пор не вернулся. Он задерживался со смены, больше суток его не было дома. А вдруг с ним что-то случилось? Авария на дороге… Вдруг он пострадал, а она тут сидит и мечтает?

Алия схватила мобильный, набрала номер мужа.

«Телефон абонента отключен», - прошелестел женский голос.

Ох, не зря же приснилась змея… Сон вещий предсказал ей опасность.

Алия не на шутку разволновалась, не находя себе места, как раскатистая треть дверного звонка выдернула ее из мучений. Тимур! Наконец-то вернулся!

Бросилась к дверям, открыла, запуская мужа домой, жадно заскользила глазами по его лицу, шее, плечам, проверяя все ли в порядке. Тимур был спокоен, но выглядел отрешенно-уставшим. Вряд ли что-то случилось серьезное, но спросить не помешает. Алия тепло улыбнулась.

— Как дела? – спросил Тимур под ласковым взглядом жены. – Вы уже встали…

— Давно! Наконец-то, ты дома, — радостно произнесла она и проявила заботу: – Я разволновалась, хотела звонить на работу.

— Зачем? – сухо спросил Тимур. – Просто я задержался.

— Твой мобильный отключен. Я хотела искать. Вдруг что-то произошло? Мысли всякие полезли в голову. Значит, все же начальство… - сбивчиво заговорила она. - Мне кажется, тебя там не ценят. Заставляют работать сутками, а потом еще и задерживают. Ты ведь устаешь. Так неправильно. Ты должен что-нибудь предпринять.

— И что я должен, по-твоему, предпринять?

Тимур спросил скучающе. Находясь в приятной усталости, выжатый после встречи с Алиной, Тимур забавлялся попытками Алии что-то придумать, найти ему оправдания.

Старается жена, пытается ему угодить, готовая на все ради него. В этом был ее бесспорный плюс, но иногда даже он раздражал. Чрезмерная навязчивость и опека вряд ли кому-то понравятся, тем более взрослым мужчинам. Поддашься раз, будет потом вить веревки, требовать больше и больше. А он давно не ребенок и не собирается ей потакать. В семье главный он. А жена, давно наскучившая однообразностью, пусть воспитывает дочерей, раз только их нарожать умудрилась, и выказывает свою благодарность за то, что он рядом с ней и полностью их содержит.

Тимур переоделся, бросив брюки, рубашку на пол. Алия уберет, постирает. Раз уж сидит на его шее с детьми, пусть делами показывает свою привязанность.

— Можно сходить к начальству, сказать им, что у тебя жена, дети. И потом. Тебе же нужно отдыхать.

— Мне достаточно.

— Тимур. Я же думаю, как лучше сделать.

— Тебе нечем думать, Алия. Успокойся.

На лице Алии появилась вымученная усмешка. Подобные шуточки Тимура ей никогда не нравились. Сквозившее в них пренебрежение отравляло ее теплые чувства к нему. Потом, конечно, Тимур смеялся, говорил, что он такой, его не переделать, нужно просто не париться. Да и обидчивых он не любит, всегда так говорил. А ей хотелось быть для него идеальной…

Сейчас не стоит вовсе обращать внимание на ехидство. Нет, не пошатнуть ему ее равновесие, она твердо намерена сделать все, чтобы сохранить отношения. Она поймала свою счастливую звезду в субботу, когда он извинялся и признавался в любви. Совсем скоро они пойдут к психологу, там с ним поговорят, с ними поговорят, все наладится. Надежда на изменения была гораздо сильнее, чем какие-то слова, брошенные из-за бестактности.

— Если бы думала, то закончила бы институт, а потом заводила семью.

— Что?!

Вот тут Алия удивилась неожиданному признанию. Оказалось, что Тимур вроде и не шутил, как могло быть раньше. Что же это? Как так… Он считает, что это она виновата в том, что недоучилась, что сидит у него на шее с детьми, не работает? В воспоминаниях всплыли его объятья и руки, уговоры и радость, когда она согласилась на предложение. И улыбка широкая, светлая. Такой она была и осталась, как память о тех счастливых днях.

– Ты же сам настаивал на том, чтобы мы побыстрее расписались, — напомнила она. — Сам настаивал на том, чтобы побыстрее завести детей. Я и…

— Конечно, сразу же согласилась. Даже возражать не пыталась. И побежала быстрее замуж. Испугалась, что никому не будешь нужна, вот и обрадовалась.

— Зачем ты так? – спросила Алия, но внутри стало тягостно-грустно. Он не знает ничего о беременности, а теперь хоть не сообщай. — Я обязательно закончу институт, восстановлюсь на курсе, как только подрастет Бибка. Выйду на работу.

— Вот тогда и расскажешь, что думаешь. А до тех пор не лезь. Усекла?