— Значит, не рассказал. На сегодня все, мы закончили, — Макс сменил тему: — Настя, тебя подвезти?

— Нет, меня МЧ заберет. Мы договорились.

— Тогда хороших выходных, — попрощался Максим. — Василиса, идем. Отвезу тебя и отвечу на все вопросы. Если смогу.

Мы ушли под насмешливым взглядом Кошкиной, а ее выпад в мой адрес, прикрытый ироничным смешком, показался достаточно странным. Непонятно, что происходит. Я старалась влиться в коллектив и в работу, быть полезной, но коллеги-женщины пытались меня «покусать»? Ирина Мелких, Елизавета Андреевна. Теперь вот и Настя до кучи. Если это их ревность, то мне останется только сочувствовать. Еще не хватало, чтобы женская часть бюро начала вставлять палки в колеса. Приятного в этом мало. Так мы можем и не сработаться, что будет весьма печально.

— Что ты хочешь узнать? – спросил Максим, как только забил мой адрес в навигатор.

— Медитации. Это странное что-то…

Я рассказала об утреннем опыте, еще о том, что видела над Мариной Филин, на себе, о том, как испугалась. Рассказала подробно и честно, не опасаясь насмешек. Козлов внимательно слушал, пока я не замолчала.

— Не нужно бояться аятов, — заговорил Макс. – Они не убивают в прямом смысле этого слова. Им нужны твои эмоции. Чем больше, тем лучше. Чтобы с ними справиться, старайся не впадать в крайности. Выбирай Срединный путь и тогда их влияние на тебя будет малым. Ты станешь им неинтересной. Нельзя победить аят, отдавая ему энергию. Просто запомни на будущее.

— Легко сказать… Как не впадать в крайности? Я же человек, чувствую, думаю. У меня есть желания. Мне что-то нравится и не нравится. Что-то я люблю, а что-то терпеть не могу.

— Просто помни, что нет ничего сверхважного в этой жизни. Все временно тут, как и мы. Осознай, что ты не просто тело с мыслями, но душа, у которой впереди долгий Путь к раскрытию тайн мироздания.

— Не так просто это осознать.

— Я и не сказал, что просто. Для начала пойми кто ты есть, полюби себя во всех проявлениях, прости себя за то, что мучает, и научись жить настоящим. Вот ты можешь сказать, что ты постоянно счастлива?

Вопрос Макса заставил задуматься. Чаще всего я чувствовала себя счастливой, да. Хотя иногда были ситуации, заставляющие меня испытывать совершенно другие эмоции. Разве это возможно быть постоянно счастливой?

— А ты постоянно счастлив, Максим?

— Я над этим работаю, — улыбнулся Козлов. – Мало что может вызвать во мне сильные эмоции, а если вдруг, то стараюсь от них уходить. Любые сильные эмоции ведут к зависимости и боли. Я просто об этом помню.

— Постоянные самоограничения, да?

— Нет. Я хорошо себя знаю и давно нашел ответы на вопросы, помогающие оставаться в спокойствии и отличном расположении духа. Это естественное мое состояние.

— У меня таких ответов нет. Пока. И я не умею оставаться спокойной. Особенно сейчас. Осталось десять дней для того, чтобы решить проблему Шурзиной. Еще Буров сказал, что если дело провалится, то из бюро мне придется уйти. А еще решил, что это я виновата в откате, случившемся с ней два дня назад. К Алие приходил ты. Муж Алии приревновал к тебе, у них случился скандал. Я всего лишь воевала с аятом в своей медитации и, по мнению Бурова, всё усугубила.

Нажаловалась, излила боль и сомнения… Сама не поняла, как умудрилась выложить все Козлову, будто он мой исповедник. Теперь сидела, ждала «приговора». Максим молчал, думал о чем-то.

— Мне жаль, что Михаил решил, что только ты ответственна за случившееся, — наконец произнес. — Это, конечно, не так. Но он, наверное, полагает, что интенсивность скандала могла быть совершенно другой, если бы аят оставался стабильным. А так ты, выходит, все же убрала негативные проявления с Алии, но они вернулись с утроенной силой. Потому и скандал получился серьезнее. Всё взаимосвязано в мире. Понимаешь, о чем я?

— Кажется, понимаю.

— Я тебя привез, — улыбнулся Макс, припарковывая машину возле моего дома. – Забудь о работе и отдыхай. Впереди новая неделя, нужны свежие мысли. Самобичеванием делам не поможешь. Все допускают ошибки.

— Вы с Настей сделали большое дело.

— Бюро. Нет разницы кто. Главное, результат.

Да-да. Об этом напомнить следует Насте, Андреевне и Ирине. Хорошо, хоть Алена не участвует в этом всем, или… мы просто пока еще мало общались. Но я очень надеялась, что Петровиченко не из тех женщин, что ревнуют к начальству. Иначе совсем туши свет.

Поблагодарив Макса, я вышла из машины. Впереди был еще вечер субботы, предстояло о многом подумать и захотелось чего-нибудь вкусненького. Например, хорошо прожаренного с корочкой стейка на гриль-сковороде, нарезанных свежих овощей, сыра и бокала полусухого вина. Обязательно красного. Еще включить хорошую музыку, зажечь пару свечей и отпраздновать. Все же повод сегодня отличный! Как сказал Макс – мы оказались в нужном месте в нужное время, развернув чьи-то судьбы в лучшую для них вероятность. Теперь провернуть бы такой трюк с Алией, вот это будет прекрасно! Но как знать? Может быть, наш утренний разговор ей помог, и все изменилось. Только я об этом не знаю.

День 5

— Милая, просыпайся, иначе мы опоздаем.

Тихий, ласковый шепот на ухо, заставил Алию улыбнуться. Она проснулась уже несколько минут назад и какое-то время лежала, пытаясь насладиться остатками сладкого сна и воспоминаниями вчерашней ночи.

Тимур вернулся поздно, когда девочки уже легли спать. Вернулся он удивительно спокойным, уравновешенным, принёс охапку фиолетовых, розовых и белых хризантем, перемешанных в причудливо-мохнатое разноцветие с еле уловимым ароматом. Она не стала его встречать, но увидела на пороге кухни, где пила чай, размышляя о новой жизни.

— Эти цветы как ты сама, Алия, — произнес он, выкладывая цветы на стол. – Такие же верные, чистые, скромные. Я был не прав, подозревая тебя в желании мне изменить. И мне жаль, что мы поссорились утром. Ты хотела, как лучше, а я вышел из себя. Сам не знаю, что на меня нашло.

— Ты сделал мне больно, — тихо ответила ему Алия. – Не первый раз.

— Ну, ты же не маленькая, чтобы на меня обижаться. Люди ссорятся, когда нет равнодушия. А у нас чувства, семья. Я же должен вас защищать, постоянно решаю проблемы. Где взять больше денег, чтобы вы ни в чем не нуждались. Чтобы в нашей семье у девчонок было самое лучшее. Конечно, когда ты говоришь мне о том, что нужны еще деньги и непонятно на что, я волнуюсь. Ты только вспомни, что было написано на той визитке! Что я должен подумать? Вдруг тебя разводят на деньги, а ты ведешься? Вот я и разозлился.

Слова буквально резали без ножа. Весь день она ходила, обдумывала, как расстаться с ним максимально безболезненно, а тут все снова переворачивалось с ног на голову. Убедительная речь Тимура, выразительный в своей искренности взгляд и воспоминания, от которых не спрятаться. Он ими ее отравил, а теперь пытался исправить и вытравить из души яд. Противоречия мучили, требовали разрешения и желательно прямо сейчас.

— Что это за любовь такая, Тимур? – спросила она.

— Настоящая. Любовь не должна быть пресной. Где любовь, там всегда боль. Ты же знаешь.

— Я запуталась. Я уже ничего не знаю… Мне плохо.

— Позволь мне искупить вину, — говорил Тимур, приближаясь. Он опустился перед ней на колени и аккуратно взял за руку. – Давай завтра с девчонками сходим в парк, покатаем их на аттракционах, сделаем семейные фотки, начнем все заново. Ну хотя бы попытаемся. Завтра не будет дождя. Ты подумай. Цепочная карусель, мороженое, сладкая вата. Будет весело. Вам понравится.

По щекам Алии стекли две слезинки. Вдруг вспомнила, как ее любимый, тот в ком, она не чаяла души, выплеснул в лицо остатки чая, как смотрел неприязненно, будто она приживалка… Он ее оскорблял. А еще как ушел из дома, громко захлопнув дверь. Целый день его не было. Где он был? И вот… Его сильные, теплые пальцы вытирают с нежностью влагу с щек, его губы касаются ее раскрытой ладони. Поцелуем ласковым, проникновенным и трепетным, щекоча теплым дыханием.