- Мы готовы идти. Прощай, бабушка. Может, приведётся, свидимся ещё.

Дверь со скрипом отворилась, и мы шагнули в туман. Еще час назад я выходила во двор, стояло солнечное утро. Теперь же погода настолько ухудшилась, что не видно было даже собственной вытянутой руки. Артём потянул меня за руку, и мы двинулись в путь. Куда мы шли, я не знаю. Единственным ориентиром в мире сплошного тумана была рука Артёма. Я пробовала заговорить с ним, но даже я сама не слышала собственного голоса.

Только какое-то далёкое невнятное эхо долетало до меня. Как будто множество людей собралось в одном месте, и говорили о чем-то мне неведомом и меня не касающемся. Влага с тумана или мой собственный пот, мне трудно было точно определить, покрыли всё моё тело и пропитали рубаху, надетую на мне. Я не видела неба, не видела земли. Мы шли по чему-то мягкому, почти, невесомому. Я устала, мне не хватало воздуха, что бы дышать, наши с Артёмом руки постоянно скользили и норовили разъединиться, но Артём продолжал меня тянуть за собой. Я потеряла счет времени. Мне казалось, что я нахожусь здесь всю жизнь, и всё за пределами этого тумана не имеет смысла. Надо остановиться, перестать двигаться, упасть на землю и, наконец, отдохнуть. Это будет правильным. Словно безвольную куклу, Артём продолжал тянуть меня за собой.

Вот наконец, мысли мои стали проясняться и стало легче дышать. Постепенно я начала различать очертания своего тела и Артёма рядом со мной. Туман становился реже и солнечные лучи уже рассеивали мглу. Я посмотрела на Артёма. Он улыбнулся и подмигнул мне.

- Не горюй, милая,- сказал он,- Мы почти пришли.

Мы вышли на поляну где стояло странное сооружение из брёвен, похожее на лобаз, поднятый на сваи.

- Кажется, нам сюда,- пробормотал Артём и уже громче,- Избушка, избушка, стань по старому, как мать поставила! К лесу задом ко мне передом!

Странно, правда? Но дальше было еще страннее. Пространство вокруг поляны подернулось маревом и пошло волнами. Само это деревянное строение тоже задрожало, выгнулось, извернулось непонятным образом и преобразилось в вполне приличный теремок. В таком не стыдно в парке сделать кафе в народном стиле. Думаю, пользовалось бы спросом.

Двери теремка распахнулись, и на пороге появилась милая девчушка, одетая в полотняное вышитое платье. Примечательной особенностью этого подростка было то, что левая и правая её половины были разных цветов. Правая часть девочки была белой. Светлая, почти светящаяся белым светом кожа, белые волосы заплетены в длинную косу. Из-под белёсых ресниц на нас смотрел голубой глаз. Левая её сторона, была синей. Синий матовый цвет кожи, как бы поглощал свет вокруг себя, и с левой от неё стороны было ощущение холодного морозного воздуха. Её синие волосы были почти черными и длинная коса, так переливалась живым блеском при каждом движении, что напоминала аспида. Левый глаз девчушки был абсолютно черным и жил своей, отличной от правого глаза, жизнью, и смотрел совершенно в другую сторону. Разделение цветов кожи и волос проходило ровно по центу её черепа, и по шее уходило под одежду. Судя по тому, что руки её тоже были разного цвета, я предположила, что и всё тело у неё поделено на правую, белую часть, и левую синюю.

- Чего раскричался?- недовольно спросила она,- Умные все тут ходят! Тебе откуда знать, как мать поставила? Так и было всё тут! Чего пришел? Я гостей не звала!

- Ты чего ругаешься? Не накормила, не напоила, в бане не выпарила, а ответ требуешь!

- А ты что же, в баню пришел мыться?- ехидно спросила она,- Свою баню иметь надо, а не по чужим попрошайничать!

- А тебя здесь на то и поставили? Что бы ты добрых молодцев с дороги парила,- не сдавался Артём.

- Ты что ли молодец добрый будешь?- ехидничала противная девчонка.

- А хоть бы и я?

- Чем докажешь?

- А вот я сейчас раскатаю твою домину по бревну, а тебя саму в туман выкину!

- Пупок не развяжется, раскатальщик?- продолжала глумиться девица.

Артём одним прыжком оказался около теремка и с силой ударил по стене. Во все стороны полетела труха. Тут же раздался дикий старушечий вой:

- Ой-ёй!!! Убивають!!! Люди добрые, да что же это делается, да где же это видано?! Пожилую женщину, среди бела дня заабиижааають!

Никакой наглой девицы и в помине не было. На крыльце покосившейся трухлявой избы сидела худющая старуха в лохмотьях. Старый платок из ветхой, почти развалившейся ткани, съехал на левую сторону головы и закрыл один глаз. Второй же её глаз был неопределённого выцветшего цвета с пожелтевшим белком. Она разевала черный провал рта, и казалось, что там ничего нет, просто открытый бескрайний космос. Я когда-то видела мумию, так вот сейчас передо мной была именно мумия. Мумия продолжала голосить писклявым голосом:

- Что наделал, супостат?

- Так ты нас пригласишь к себе в дом, как полагается, или мне продолжить?- спросил Артём.

Старухи уже не было. Перед нами стояла девица с вульгарным макияжем в эротичном платье, с одним оголённым плечом. На другой руке у неё была длинная перчатка, достигавшая почти до кличицы. Огромная копна огненно рыжих волос была зачесана на одну сторону и удерживалась крупной заколкой с блестящими камнями. Из низкого декольте, Артёму прямо в лицо вываливались её огромные…дынеподобные прелести.

- Ну, зачем же так грубо, пупсик?- мурлыкнула она,- С таким кавалером, я с большой радостью схожу в баньку. Попарю там тебя…

Она выразительно причмокнула пухлыми губами, накрашенными малиновой помадой и пару раз намекающее дернула соболиной бровью.

Артём в голос рассмеялся.

- Ну, так веди!

- Куда?- спросила она.

- В баньку! Меня и невесту мою! Вот тебе клубочек. Родственница твоя передать просила.

Она недовольно глянула на него, потом перевела взгляд на меня, забрала клубочек и процедила сквозь зубы:

- Следуйте за мной,- перед нами уже стоял вышколенный администратор дорогой гостиницы, в деловом костюме в стиле домино.

Мы вошли в баню. Никакого кота в бане не было. В остальном, всё повторилось. Нестерпимо едкий горячий пар, поднимавшийся от раскалённых камней. Темнота нагнетающая, и без того, тяжелую атмосферу. И позорная чистка кишечника. «Вымывшись» и напарившись, таким образом, мы, наконец, вышли в предбанник. На сей раз там были не только рубахи. На лавках лежали полные комплекты мужской и женской одежды и обуви в этническом стиле. А так же расческа, ленты и венец на голову для меня.

Дверь из бани вела прямиком в горницу. Там нас встретил строгий администратор гостиницы. Она стояла у накрытого стола, ломившегося от угощения.

- Милости просим, дорогие гости! Всё самое лучшее, что может предложить наше заведение сегодня для вас!

- Спасибо тебе, дорогая, за ласковый приём!- сказал Артём,- угодила ты нам.

Он отодвинул для меня стул и сел за стол сам. Как и раньше, Артём отломил кусок хлеба, густо его посолил и передал мне. Потом пододвинул ко мне самую бедную тарелку с непонятной клейкой жижей. Себе он взял то же самое. В кружки налил воды. В тот же миг со стола исчезли все вычурные блюда. Осталось только то, к чему мы прикасались.

- Приятного аппетита,- сказала вышколенная администраторша и исчезла с наших глаз.

Что сказать? Очень милая дама, хоть и с характером! Ну, так женщина одна в лесу живёт. Вот и одичала слегка.

Я медленно, с большой неохотой, перекладывала в себя содержимое тарелки, которое к тому же преотвратно воняло. Когда я закончила вливать в себя содержимое кружки, Артём уже поел.

- Мне очень интересно знать,- начала я,- почему мы опять в домике бабы Яги? Разве одного перехода не достаточно?

- Нет. Чтобы попасть в наш мир, нам с тобой нужно было перейти Навь. Это тот туман безвременья. В том доме хозяйка запустила нас в мир Нави, а здесь мы должны выйти из него.

- Навь, это же смерть! Мы что умерли?

- Как бы…да. Не волнуйся. Для того мира где ты была Катя Королёва, а я Артём Давыдов, мы умерли. Туда мы никогда не вернёмся. Разве только ты не захочешь еще раз пройти весь путь?