Видимо придумав новую забаву, меня привязали к поперечной перекладине. Вожак, вытащив меч, подошел ко мне, оскалив гнилые зубы. Он что-то говорил, чего я понять не могла. С садистским блеском в глазах, он воткнул меч мне между ног и продолжал давить на него, разрезая меня изнутри. Потом он рванул меч на себя и разрезал меня надвое. Вывалился кишечник и полилась кровь. Странно откуда у меня кровь? Я думала, она уже вся вытекла за то время, что меня насиловали эти чудовища. Я наконец умерла.

Я с криком проснулась и вскочила с раскладушки. Вокруг стояла темень. Сегодня днем был небольшой дождик, но ночью ветер разогнал облака, и луна бледным светом подсвечивала сквозь сетку в открытом окошке палатки. Под потолком палатки блестел слабый тлеющий огонек спирали от комаров. Видимо Артём недавно лег, раз спираль еще не погасла. Было душно и тошно. Дрожащими пальцами я расстегнула замок палатки и буквально вывалилась наружу. Я упала на колени и меня вырвало, потом ещё раз и ещё. Желудок был уже пуст, даже желчи не осталось, а судороги всё продолжались.

Я почувствовала, как меня подняли сильные, но нежные руки и, прижав к груди, понесли к кострищу, расположенному в середине лагеря. Артём посадил меня на бревно, потом принёс спальный мешок и укутал мои босые ноги. Артём принес верблюжье одеяло со своей постели и накинул мне на плечи . Он налил в кружку воды и дал мне попить. Я сидела, раскачиваясь из стороны в сторону. Перед глазами стояли ужасные сцены изнасилования. Артём сел рядом и обнял меня за плечи.

- Кать, это сон… Не бойся, тебе ни чего не угрожает.

- Я вот думаю…- раскачиваясь из стороны в сторону, сказала я,- Жаль, что я не курю… Говорят, что это успокаивает.

Артём ушел в палатку и вернулся с бутылкой конька. Налил мне в кружку немного. Я редко пью, да и, то, только вино. Коньяк обжег горло. Но я мало обратила на это внимание. В мыслях я была в той ужасной пещере. Артём налил еще коньяку в кружку и поднёс к моим губам. На сей раз, я почувствовала обжигающий горький вкус во рту и скривилась.

- Катюша,- прошептал Артём мне в волосы, обнимая меня за плечи. Дрожь, бившая меня, постепенно стихала.

- Это было, как будто по настоящему,- сухими губами прошептала я,- я и толпа вонючих, мерзких тварей. Я видела все мелкие подробности одежды и их гнилые зубы. Мне было так больно и мерзко…

Я расплакалась. Во сне во время всех жутких мучений, я ни разу не взмолилась о жалости и не расплакалась. Сейчас же поток неизъяснимого горя, вместе со слезами выходил из меня. Все чувства, пережитые во сне, сейчас настолько обострились, что я не могла удержать их внутри себя. Не знаю, сколько времени я проплакала. В конце концов, я обессилено всхлипнула и затихла. Я сидела на руках у Артёма, укутанная в одеяло. Здесь, рядом с ним, я чувствовала тепло и безопасность.

- Ты же всё знаешь,- начала я,- что это было?

- Ты только не пугайся,- как всегда, осторожно подбирая слова, начал он,- мне кажется, что это был не сон, а воспоминания.

- Воспоминания? О чем ты?

- Воспоминания из твоей прошлой жизни.

- Тебе надо ограничить общение с Виталиной Геннадьевной, иначе скоро сам будешь вещать про космических кураторов,- с грустной усмешкой сказала я.

- Пусть так… Ты успокоилась? Скоро утро. Может, пойдём спать?

Я кивнула. После всех переживаний я была вымотана психически и физически. Артём на руках донёс меня до раскладушки и устроил на постели и прилег рядом на узкую раскладушку. В коконе его рук я успокоилась и согрелась. Вскоре я медленно уплыла в забытье.

* * *

Утром начались раскопки в пещере. Я туда не спускалась. После приснившегося кошмара, я категорически была настроена против пещер. К вечеру нашли первый скелет без головы. На следующий день нашли череп, но он не подходил к скелету. Через два дня у нас было уже пять полуистлевших скелетов и несколько неподходящих к ним черепов. Все кости были любовно разложены по кучкам Игорем Красновым. Антрополога в нашей экспедиции не было, поэтому он взял на себя эту миссию. Рядом с каждым скелетом лежали куски ржавого холодного оружия. В пещере было очень сыро, поэтому окисление железа там шло быстрее, чем в сухой почве. Поскольку я и Артём были единственными, кто не участвовал в раскопках, и мы не спускались в пещеру, Василий Анатольевич решил отправить нас в ближайшее село вызвать полицию, поскольку у нас были явно неопознанные трупы. Конечно, все понимали, что трупам сильно больше трехсот лет, но формальности должны быть соблюдены.

Приехав в село, я в первую очередь позвонила маме. В горах не было связи. Но, уезжая в экспедиции, я всегда звонила ей при каждой возможности.

- Здравствуй,- отстранённо поздоровалась мама,- Отец запретил разговаривать с тобой, он сказал, что ты теперь не член нашей семьи. Можешь больше не рассчитывать на нас.

- Мама…- ахнула я,- что ты говоришь?

- Твою квартиру, отец продал, а вещи выкинул на помойку.

- Но там, же были вышивки из музея и домотканое полотно! Мама как ты могла? Это культурное наследие!

- Там было какое-то тряпьё. Я не разбиралась. Надо было освободить квартиру.

- Зачем вы продали квартиру?

- А зачем тебе квартира? С милым рай и в шалаше. Поживёшь в общежитии.

- Мама…

- Всё, не звони мне больше, пока не образумишься.

Она сбросила соединение.

Что же такое происходит? Это вообще нормально, что родители себя так ведут? Интересно, это у всех так происходит, что дети беспрекословно должны слушаться родителей? Что-то я не слышала от знакомых таких историй. Ну младше меня Артём, но чтобы прямо из семьи меня выгонять, за не того жениха… На душе было противно и тоскливо. Я чувствовала себя вывалянной в грязи. Было обидно, что они даже не пытались узнать его, может он понравился бы им! У него море харизмы, его все любят.

В полиции дежурный подозрительно проверил наши документы, потом отсканировал паспорта, потом долго и нудно выспрашивал подробности и с кем-то обсуждал всё по телефону. Наконец, он открыл бронированную дверь, ведущую в коридор с кабинетами.

- Десятый кабинет,- буркнул он нам вслед.

В десятом кабинете сидела замученная жизнью и начальством худенькая блондинка, лет сорока. Мы ей еще раз пересказали ситуацию со скелетами и написали заявление. Поняв, что скелетам уже не одна сотня лет и никакого «глухаря» на её голову не намечается, она немного оживилась и отнеслась к нам значительно благосклоннее. Правда с выездом на место происшествия тоже не торопилась. Обещала вызвать из райцентра следственную группу, судмедэкспертов.

Следственная группа, в купе с местными репортёрами приехала на следующий день в три часа дня. Такое событие должно было оживить рейтинги местных новостей.

К тому времени нашли и подняли наверх, еще три почти истлевших скелета и еще пять черепов. Было совершенно очевидно, что в незапамятные времена, некий добрый молодец порубил головы всем злодеям. Судмедэксперт, долго поживший и много видевший старичок, подтвердил мои догадки. Все головы были отрублены в одно время и одним и тем же оружием. Срез на шейных позвонках везде одинаков. Как он это определил, для меня осталось тайной.

Следственная группа пробыла у нас неделю. За это время из пещеры вытащили ещё несколько скелетов и черепов. Всего оказалось четырнадцать скелетов. Ко всем нашлись головы. Помимо скелетов из пещеры за эти недели подняли несколько тонн глины, которую в большом количестве намыли весенние паводки и дожди за долгие годы.

После отъезда следственной группы, которая увезла все скелеты, я перестала бояться пещеры. Впервые за всё время я спустилась туда. Это была ТА пещера из моего сна! Неужели Артём прав, и это был вовсе не сон, а воспоминание из прошлой жизни? Ведь он знал! Он всё знал! Зачем он притащил меня сюда?

Тем временем я наблюдала, как Артём лезет по скользкой стене в глубине пещеры вверх. Добравшись до какой-то ниши, он стал вбивать костыли и закреплять стропы. Затем он, встретившись со мной глазами, позвал меня рукой к себе. Я подошла к тому месту, где он начал подъём. Артём скинул мне с веху две верёвки и я, закрепив страховку, начала подниматься вверх. На нас ни кто не обращал внимания. Все были заняты своими делами, каждый лелеял надежды, что клад найдёт именно он. Это придавало дух соревновательности и увеличивало скорость выполнения работ. Правда, после того, как было установлено, что добрый молодец, как я его про себя называла, порубил головы негодяев, некоторые сомневающиеся, высказали предположения, что герой мог унести награбленное золотишко с собой.